Теперь уже и принцесса рассердилась, хотя и могло показаться, что притворно:
– Чего это ты всё время Когуярского защищаешь? И готова за него по поводу и без повода глаза расцарапать?
– А тебе какое дело?
– Самое прямое! Он Верочке подходит в самый раз! И уж она над таким мужчиной беспричинно издеваться не станет.
– А ничего у неё от такого мужчины не склеится?..
Как обычно, Апаша начинающуюся перепалку оборвала резким ударом ладони по столу. Посуда подпрыгнула, бокалы зазвенели, Ивлаевы притихли.
– Ну сколько можно? Дался вам этот Платон! О чём ни заговорим, у вас разговор только к нему и сводится. Знала бы, что он тут такое устроит, сразу бы его на фронт отправила обычным Трёхщитным.
– Раненого? – не поверила Мария.
– Еле на ногах передвигающегося? – уточнила Катерина. И напомнила: – Так он уже в таком виде на должности атрегута-коменданта был назначен. И окажись он на фронте, сейчас бы от этого дворца одни головешки и руины громоздились.
– О! Уже и ты его защищаешь! – рассмеялась Грозовая, поддевая на вилку прожаренный кусок мяса. – Вы все в его отношении странно себя ведёте… А вот проблему с оставленными в живых и отпущенными зроаками надо решать немедленно. Думайте, девочки, думайте! Не то утром поздно будет.
Честно говоря, ничего нового выдумывать не следовало. В течение дня вопрос не раз поднимался, и предложений по этому поводу накопилось предостаточно. Теперь только и следовало выбрать самые дельные, согласовать их с общей политикой, внести должные поправки да издать соответствующие указы.
Слово за слово разговор перешёл чисто в деловую сферу. А когда стали подводить итоги, тут отголоски одного знаменательного события и докатились до Лордина. Весь дворец лениво шевельнулся, заскрипел полами, задребезжал мебелью, томно прозвенел люстрами. И когда всё стихло, Мария поинтересовалась у Грозовой:
– Что это? – Катерина догадалась почти сразу:
– Чуть похоже содрогнулась гора, когда мы спустили лавину на зроаков возле крепости Ледь.
– Правильно, – закивала главнокомандующий. – Обычное землетрясение. Причём весьма слабенькое и безопасное. В данном районе. Другой вопрос, если эпицентр далеко, и там трясёт гораздо сильнее. Тогда лучше, чтобы трясло зроаков…
– Там же… Платон! – спохватилась императрица.
– Ой, да ничего с твоим Платоном не случится! – скривилась Апаша.
– С чего это он «её»? – сразу прицепилась к словам Катерина. – Что-то я вас не пойму! Вы обе ведёте себя, как заговорщицы, которые что-то знают, но мне рассказывать не собираются! А почему? И что именно?
Похоже, она настроилась самым решительным образом выяснить всё до конца. Но и тут ей помешал надавить примчавшийся в кабинет секретарь Марии:
– Ваше величество, ваше высочество! Произошло землетрясение, но чуть раньше его наблюдатели заметили на юго-востоке, странную вспышку. Предположительно она произошла в районе города Потилайн. Наблюдение продолжается.
Добавлять, что именно в ту сторону направился комендант, секретарь не стал и после нескольких уточняющих вопросов о вспышке был отпущен взмахом ладошки. Оставшись опять втроём, представители высшей власти дождались мнения самой старшей среди них:
– Ну да, похоже, это Платон что-то такое учудил. Но чтобы вспышка была видна на расстоянии в сорок пять километров?.. Да сопровождалась землетрясением?.. Не иначе он там одним махом сотни, если не тысячи а́кехерсов подорвал…
– Да подорвать-то он подорвёт… – прикусила губу Мария, и сочувствующе глянувшая на неё Катя продолжила:
– …только как бы он сам по своей глупости и браваде под собственный взрыв не угодил. Насколько я помню, дистанция для инициации взрыва – всего девятьсот метров. Если он перестраховался, то хотя бы из щели земли действовать станет…
– Но если там все щели взрывом сомнёт? – требовательно уставилась Маша на подругу. Той пришлось пожать плечами:
– Будем считать, что не сомнёт. И будем считать, что Платон всё продумал заранее. Меня сейчас больше Верка беспокоит… Как бы она сдуру не бросилась со своей полусотней через линию фронта к этому Потилайну.
– Да, это проблема! – с досадой чмокнула губами Грозовая. – Жалею теперь, что я сама вместо принцессы не отправилась сопровождать Когуярского. Или надо было Юлиана Некрута послать. Он хоть приказы все выполняет.
– Может, ещё не поздно? – просительно глянула Мария на главнокомандующего.
– В данный момент поздно, – жестко заявила та. – Или наш комендант уже мчится обратно с победой, или… хм, затаился, пережидает бурю. Да и на дело своих рук такой тип не откажется полюбоваться. В любом случае нам остаётся только ждать. До утра…
– Если к тому сроку не вернётся?
– Значит – до следующего утра. Его же распоряжение было однозначным: ждать двое суток и в тыл врага за ним соваться нельзя!
– А если Верочка нарушит распоряжение? – не на шутку распереживалась Катерина.
– Значит, получит от меня лично ремнём! – вспылила Апаша, отбрасывая на стол салфетку и вставая. – Да так получит, что год сесть не сможет! – и отправилась на выход с бормотанием: – Ни разу не дадут спокойно посидеть и поужинать!.. И Юлиана придётся отправлять в ночь немедленно…
Во дворце ещё не знали, что им предстоят почти полтора суток тоскливого ожидания. Но вера в благополучный исход рейда не угасала ни в ком.
К линии фронта мы вышли почти на рассвете. Причём гораздо восточнее, чем при первом пересечении. Примерно километрах в десяти. И там полоса обороны зроаков оказалась гораздо более глубокой, изощрённой и напичканной войсками, ночующими прямо на передовой. Похоже, здесь имелся свой командующий, у которого порядки, нравы и законы несколько отличались от соседских. Имелось даже тыловое охранение, выставленное в виде хорошо замаскированных секретов.
При ликвидации первого такого секрета я вновь разжился специфическим шлемом зроака. Хорошенько его стерилизовал «пошкой», надел на голову, и теперь внешне не отличался от остальных рыцарей-людоедов.
А вот во время уничтожения третьего секрета мне не удалось действовать достаточно быстро. Один из подранков успел надавить некую машинку сродни ручной сирены, и протяжный вой переполошил всю линию фронта.
Дальше мне помогали скорость, утренний туман и, конечно же, белая кречи. Она нас всех, пусть даже в тумане, сверху видела не в пример лучше кого-либо. И оговоренными знаками здорово мне подсказывала, что меня ждёт впереди и куда лучше всего сворачивать.
Поведение странного сатира в небе не осталось незамеченным. И уже на третьей минуте моего скоростного прорыва к Синцерре стали рваться чёрные собратья то парами, то тройками, а то и группами по четыре-пять особей. Но мне их в небе было видно ещё лучше, и мои смертельные эрги’сы сшибали вонючие тушки на землю, словно гнилые плоды с дерева. Тем более что я навострился пользоваться своим магическим оружием небрежными движениями пальцев.