Анькина мама пошла на крайние меры – заявила Вале, что если она уедет, то она, мама, точно умрет. А мальчик с ДЦП нарисовал для Вали картинку и попросил, чтобы она «пришла завтра» – у этого мальчика было только два дня в неделе – сегодня с мамой и завтра с Валей. Но даже это Валю не остановило. Она уехала. Все работодатели заявили в один голос, что будут ее ждать. Как всегда после отпуска. И не будут искать замену, даже если она вернется через два, три месяца, полгода.
Прошло полгода. Валя не вернулась. Анька развила бурную деятельность и нашла семейную пару, с которой Валя снимала в доле крохотную комнатку в квартире. Анька попросила сообщать ей, если Валя выйдет на связь. Семейная пара показала вещи, которые медсестра оставила, чтобы забрать позднее, – пальто, шубу, пылесос, постельное белье. И Анька обзвонила всех Валиных пациентов и сказала, что Валя вернется. Обязательно. Вещи-то здесь.
Лена чувствовала себя виноватой. Так уж совпало, что они с Валей родились с разницей в один день. И каждый год поздравляли друг друга совместно. Лена дарила Вале подарок, а Валя вручала свой. Но на этот раз Лена уехала с мужем и Степкой отдыхать и лишь спустя месяц вспомнила, что так и не поздравила Валю. Впрочем, Валя тоже не проявилась. Жизнь продолжалась. Анька нашла для мамы новую сиделку, которой та была очень недовольна – все делала не так, не так, как Валя. К одинокой бабуле приехала внучка, и та была счастлива без всякого массажа лица. Мама мальчика с ДЦП ходила в новую клинику, с современными технологиями, где ее мальчик начал ходить с помощью хитроумных устройств. Лена вынуждена была признать, что может обойтись без массажа. Степка рос, слава богу, здоровым. Чиновник собирался жениться на собственной секретарше.
Все шло своим чередом, и про Валю вспоминали от случая к случаю. Когда Лена пришла в гости к Аньке, ее мама решительно заявила, что не ожидала такого от Вали – вот раньше, в былые годы, работу так не бросали, а несли ответственность. Анька тоже пришла к выводу, что Валя совершила несусветную глупость – лишиться всего, чтобы кормиться с огорода? А зимой? Лапу сосать? И ладно бы уезжала за новой жизнью, к мужчине, так нет же.
– У нее ничего здесь не было. Пятнадцать лет в столице, и ничего, – сказала Лена.
– Сама виновата. Не воспользовалась случаем, – отрезала Анька. – Кто хочет, тот устраивается. А как она будет жить дальше?
– Мне ее не хватает, – призналась Лена.
– Мне тоже, – поддержала Анькина мама. – Надо узнать, все ли у нее хорошо.
– Хорошо, узнаю, – буркнула Анька.
То, что выяснилось, стало для Лены потрясением. Она ведь считала, что они с Валей – близкие люди, если не родные, то уж точно не посторонние. И даже сочла произошедшее предательством – ведь можно было объяснить, сказать по-человечески. Неужели не поняли бы?
Валины родители жили в деревне – двадцать километров от райцентра. Все заработанные деньги Валя тратила на дом – латала крышу, ремонтировала крыльцо, устанавливала забор. Но деньги уходили в песок – дом все равно рушился на глазах. Проще было все снести и поставить новый. Но это уже другие деньги. Валина мама, когда дочь приехала в отпуск, призналась, что больше не может. Сил нет справляться с отцом. Они были женаты сорок пять лет, и у мамы кончилось терпение. Отец в свои семьдесят шесть стал невыносим до такой степени, что мама перестала с ним разговаривать. Вообще. В принципе.
Валя посмотрела на свою старенькую маму, которая всегда была боевой, поджарой, деятельной, и заплакала. Потому что мама больше не была ни боевой, ни деятельной. Она сидела, сложив руки на коленях, и говорила, что не может, сил нет никаких. Тогда Валя приняла решение остаться и присматривать за родителями. Ведь ее ничто не держало. Точнее, родители перевешивали все якоря.
– Я останусь, – пообещала Валя. – Не волнуйся, я буду рядом.
Мама обрадовалась и начала строить планы на будущее – как подлатают крыльцо, как посадят еще одну грядку с картошкой, подвяжут помидоры, сделают теплицу и ничего, проживут. А работать можно и в городе. Работа ведь найдется.
Валя кивнула.
– Только бы тебе замуж успеть выйти. Может, здесь хорошего человека встретишь, раз уж там не встретила. И родить еще не поздно. – Мама как-то странно посмотрела на Валю.
– Мама, что с тобой?
– Все хорошо, теперь все хорошо, – сказала мама, но Валя уже ничего не понимала. Она видела, что мама не может встать и странно улыбается.
Врачи потом сказали, что если бы маму привезли в городскую больницу пораньше, то можно было бы еще что-то сделать. Но сейчас остается только ждать. Инфаркт.
– Какие нужны лекарства? – спросила Валя у врача.
Тот продиктовал.
– Только покупайте на один день. Не больше, – сказал он.
– Почему? – не поняла Валя.
– Зачем вам тратить деньги? Они у вас лишние, что ли? – пожал плечами врач.
Валя кричала в коридоре, что не даст похоронить маму, что за ее жизнь нужно бороться, поэтому она купит столько лекарств, сколько потребуется. На годы вперед.
Каждый день Валя ездила к маме в больницу. Вставала в четыре утра и ехала. Все скопленные деньги ушли на лекарства, даже на автобус не хватало. Спасибо, сосед отдал старый велосипед. На нем Валя и ездила к маме – двадцать километров в одну сторону, двадцать назад. Потом копалась в огороде, готовила ужин, кормила отца, стирала, гладила. И утром привязывала пакет с кастрюлей, в которой был бульон, к велосипеду и отправлялась к маме.
– От нее ничего не осталось, – рассказывала женщина, с которой Валя когда-то снимала квартиру. Муж кивал. Они выходили на связь по скайпу, чтобы обсудить, как переправить Валины вещи. Валя попросила продать все, что можно, и прислать деньги. Вещи ей были не нужны.
– Она и так была худая, а сейчас вообще кожа да кости.
– Так отмахай сорок километров на велике, я на тебя посмотрю, – сказал ее муж и выругался.
– Давайте мы соберем деньги и отправим, – предложила Анька, но Валина соседка покачала головой:
– Нет, она запретила просить у бывших пациентов. Не хотела, чтобы кто-то знал.
– Гордая. Дурная и гордая. – Соседкин муж снова выругался.
– Так что же делать? – Анька не унималась.
Супруги пожали плечами.
– Она себя винит, – заплакала соседка.
Анька начала кричать, доказывать, что Валя не права, а Лена поняла, что имела в виду Валя. Да, она стала спусковым механизмом. Так бывает – человек держится, пока он нужен, или пока нужно выживать, или если больше ни на кого нет надежды. А стоит только принять, что все, можно отдохнуть, есть на кого переложить ответственность, наступает конец. Пока Валя работала и приезжала только в отпуск, мама не могла позволить себе болеть. А когда дочь оказалась рядом, организм расслабился. Механизм выживания больше не был нужен. Валя верила в эту теорию и когда-то излагала ее Лене. И правда: Лена вставала, училась ходить, держалась зубами – и даже не кашлянула. И так много лет. Когда Степка пошел в детский сад и дал сдачи обидчику – то есть стал самостоятельным, Лена заболела жестоким гриппом. Таким тяжелым, что Валя приезжала и в субботу.