– Сэр, я рыцарь, хоть и простой, безщитовой… Увы, у меня украли коня. Вот иду пешком.
Он смерил меня взглядом, полным подозрения.
– А твое полное имя?
– Сэр Полосатый, – ответил я, – из Логирдья.
Он нахмурился сильнее.
– Что?.. Это где? Я такой глупой лжи еще не слышал.
– Почему лжи? – запротестовал я. – Это правда!
– Ундерленды, – произнес он холодно, – не такая уж и большая земля. Я знаю все графства, баронства, виконства и даже земли простых рыцарей. И нигде никакого Полосатого там нет… Ты вор и разбойник.
– Да нет же! – запротестовал я.
Он бросил с холодным презрением:
– Взять и повесить!
Я бросил руку к мечу, но арбалетчики моментально навели на меня свое страшное оружие. Пятеро спереди и, как догадываюсь, не меньше сзади. Двое крепких кнехтов моментально оказались сзади и завернули руки за спину. Арбалетчики умело сдвинулись, острия стальных стрел все время смотрят в лицо и в грудь.
– Погодите, – запротестовал я. – При чем здесь Ундерленды? Я пришел издалека!..
Готмар спросил с иронией:
– Откуда?
– Из королевства, – ответил я гордо. – Сен-Мари.
Он сардонически усмехнулся.
– Вот как? Откуда же? Из какой части?
– Из Брабанта, – ответил я и посмотрел на него с достоинством, в то время как руки жестко скручивали ремнями. – Это далеко!
– Все знают, – ответил он спокойно и уже как-то равнодушно, – что Брабант далеко. Как ты прошел через всю страну, не спрашиваю, отважный пройдет, хотя ты не похож на такого. Но как оказался в Ундерлендах?
Я пробормотал:
– Да вот сумел… Под стеночкой, под стеночкой…
Он кивнул всадникам.
– Вон там хорошее дерево. Но пока без плодов.
– Все сделаем, – заверил один из простых воинов. – Пару раз дрыгнется и все!
Рыцарь, которого Готмар назвал Витерлихом, сказал с неудовольствием:
– Ты слишком крут, Анри. Он может оказаться и не разбойником.
– А кем?
– Не знаю, – ответил Витерлих. – Но сразу вешать…
– Вешать нужно сразу, – отрезал Готмар. – Меньше непонятностей. Повесил – и сразу все снова просто и ясно!
Витерлих покачал головой.
– Как знаешь, ты командир. Но я, как рыцарь, обязан сказать герцогу, что ты повесил незнакомца, неизвестно как оказавшегося в наших краях.
Готмар скривился.
– Незнакомца? А ты всех крестьян в Ундерлендах знаешь? И которые пошли в разбойники?
– Я же сказал, – ответил Витерлих, – это твое дело. А герцог решит, прав ты был или нет.
Готмар перекривился, словно хлебнул уксуса вместо меда, покосился в мою сторону.
– У него даже рожа разбойничья. Ладно, пусть будет по-твоему! Увидишь, герцог будет недоволен.
Конь под ним сдвинулся с места и пошел в сторону города или замка, оба в той стороне. Один из всадников набросил мне на шею петлю, и как только я замешкался, веревка сразу натянулась, горло сдавило.
Я захрипел, в глазах потемнело, побежал за всадниками, благо веревка длинная, и ей иногда дают провисать. Никто не заботился, упаду или добегу, меня словно уже списали со счета, идут легкой рысью, смеются, переговариваются, рассказывают веселые истории.
Потом меня вели через село, вернее, пригород, где простые бревенчатые домики утопают в садах. Крестьяне высыпали из домов, любуясь пышно одетыми всадниками на огромных конях, так непохожих на их мелких смирных лошадок.
Я задыхался от сдавившей горло петли, ноги начали подгибаться, но, к счастью, передние всадники остановились в центре села у колодца. Пока поили коней и пили сами, я восстанавливал дыхание, но все равно горло першит, а легкие жжет, будто огнем.
В какой-то момент из толпы собравшихся послышался вскрик. Оттолкнув подруг, одна из женщин бросилась к нам, упала передо мной на колени и обхватила обеими руками ноги.
– О, господин наш Сатаниал!..
Рыцари смотрели на нее, как на привидение. Я тряхнул головой, капли горячего пота сорвались с век. На меня снизу вверх со страхом и суеверным обожанием смотрит молодая стройная девушка с на диво крупной грудью.
Эта грудь включила некие ассоциации, я прохрипел:
– Ого, как ты выросла… Как там Баллард?
Она вскинула голову и прошептала громко:
– Балларда вы изволили убить…
– А Янош?
– Янош погиб потом… от вашего меча…
Сэр Готмар развернул коня и прорычал свирепо:
– Эй ты!.. Знаешь его?
Она вскочила, низко поклонилась.
– Да, ваша милость.
Готмар посмотрел на меня со злорадством, свиные глазки злобно сузились.
– Ну вот ты и попался!.. Говори, кто он?
Она ответила почтительно:
– Это сам господин Сатаниал!..
Готмар посмотрел на нее, выпучив глаза, перевел взгляд на меня. Всадники переговаривались, с интересом поглядывали на нас обоих.
– Кто-кто? – переспросил он свирепо.
– Великий и ужасный господин Сатаниал, – ответила она еще почтительнее. – Он явился на господском празднике.
Всадники переговаривались, Витерлих сказал Готмару:
– Вот видишь! Я же говорил, в этом что-то не так.
Готмар прорычал:
– Ах, не так?.. Значит, надо повесить сразу.
– Ты что? – спросил рыцарь с недоумением. – А вдруг здесь что-то… Ты погоди-погоди!.. Если связано с черными мессами, то с теми людьми лучше не ссориться. Ни тебе, ни мне, ни кому-то еще…
Готмар поморщился.
– Надо было повесить сразу.
– Надо, – согласился Витерлих. – Но насчет Сатаниала услыхали слишком многие. Мы смолчим, другие расскажут с радостью… Придется везти в крепость. Там разберутся.
Готмар с великой неохотой повернулся в мою сторону, взгляд его прожигал меня насквозь. Я видел в прищуренных глазах острую жалость, что все-таки не повесил сразу.
– Ладно, – прорычал он так, словно грыз кость, а я попытался ее отнять прямо из пасти, – снимите с него петлю. И развяжите руки.
Кнехты молча разрезали веревку. Я растирал занемевшие кисти, мурашки носятся просто огненные. Девушка снова опустилась на колени и обхватила мои ноги, прижавшись грудью. Несмотря на зверскую усталость, я все равно остро ощутил эту горячую сладостную мягкость.