Черный Капитан вскинул руку, обрывая гневную тираду:
— Да, но подумайте, что могло произойти, если бы вы до самого последнего момента оставались в неведении. Мне кажется, что в ЭТОМ случае расклад был бы еще менее приятным.
Клунг некоторое время сидел, уставившись невидящими глазами в угол комнаты и тяжело дыша, потом повернулся к Слую и спросил напряженным голосом:
— Что вы хотите от меня?
— Не так уж мало. Мы хотим, чтобы вы, когда станете Верховным жрецом, стали бы и искренним другом Корпуса.
— Что?! — Клунг не верил своим ушам. — Но… почему… как… что значит Верховным жрецом?
Слуй пожал плечами:
— А разве у вас есть другой выход? Орден заключил с Верховным вполне конкретный договор. Причем они явно собираются его выполнить, ибо в том соглашении, что они заключили с вами, для них нет никакой выгоды, а вот Верховный в обмен на поддержку собственной власти практически преподнес им Хемт на блюдечке. Так что, — он взвесил на руке пачку листков и уткнулся в Клунга холодным взглядом, — тут нет никаких оснований для компромисса. Либо ОНИ убьют вас, либо вы их. Но если вы рискнете выступить против них первым, МЫ предлагаем вам свою помощь. А это немало. Не так ли?
Спустя два часа Рот Сха вызвал к себе Хранителя облачений. Когда тот появился на пороге, Клунг встретил его на ногах (чего не случалось уже довольно давно) и сразу же приказал:
— Передай, пусть объявят: сегодняшнее дневное Возглашение Величия Сха я проведу сам. И пусть готовят мой паланкин. Сегодня мы отправляемся в Фивнес.
Когда изумленный Хранитель облачений исчез, Клунг подошел к окну и окинул взглядом палаточный городок паломников. Что ж, пожалуй, они скоро пригодятся, да и слухи насчет проклятия Никникета II пришлись очень кстати…
Грон размотал тряпку и внимательно осмотрел руку. Пожалуй, немного поджило, можно обойтись и без нее. Он вздохнул, поднял тряпку, поднес ее к носу, понюхал, сморщился и швырнул в костер. Может быть, не стоило отсылать возницу? Он еще раз поднес к глазам руку и сокрушенно вздохнул. Нет, ну надо же быть таким идиотом?! В его-то годы лезть на гладиаторскую арену, да еще на бой с чемпионом… Грон покачал головой, удивляясь собственной тупости, наклонился, снял с перекладины котелок с варевом, достал чистый лоскут, обмакнул в котелке, подул и, задрав тунику, наложил на уже пожелтевшие синяки. Варево было горячим, он охнул и выругался под нос…
Благ-катафалк оказался не просто огромным. Его рост намного превышал двухметровую отметку, а если кто-то попытался бы измерить ширину раскинутых рук, то ему следовало бы взять не менее чем трехметровую рулетку (впрочем, рулетки в этом мире пока не придумали). Обхват его бицепсов соответствовал обхвату талии Грона. И при всем этом Благ-катафалк был еще и опытным гладиатором. Увидев своего противника, Грон сразу понял, что задумал хозяин таверны. Вернее, не понял, а окончательно уверился, поскольку подозрения в нечистой игре у него появились много раньше. Уж больно много народу валом валило в таверну, чтобы посмотреть если не на нового соперника знаменитого чемпиона (поскольку Грон практически не покидал свою комнату), то хотя бы на изувеченный им стол. Хозяин таверны распустил слух, что у чемпиона наконец-то появился достойный соперник. Его подвиги в таверне расписывались как нечто невероятное. Скорее всего, в аферу была вовлечена и банда «крысиных волков», так что недостатка в свидетелях хозяин таверны не испытывал. Да и сам Грон, решив не появляться на людях до дня боя, невольно подыграл хозяину. И теперь ставки на нового соперника знаменитого чемпиона были до неприличия высоки. Все это Грон понял еще в полутемном коридоре, где будущие соперники встретились перед самым выходом на арену… Ну а всем остальным, пришедшим насладиться незабываемым зрелищем, это стало ясно через минуту, когда поединщики вышли на арену, освещенную ярким солнцем. По трибунам разнесся разочарованный гул, кто-то засвистел, и в сторону Грона полетели огрызки. Стоявший в самом центре арены служитель, в обязанности которого входило представление или, вернее, прославление бойцов, несколько мгновений ошарашенно взирал на этот неожиданный град, затем поспешно махнул рукой. По этому сигналу Благ-катафалк выскочил вперед и, картинно раскинув руки, могуче заревел. Трибуны на мгновение замерли и взорвались восторженным воплем…
Начало поединка слегка затянулось. За время, пока зрители выражали свое отношение к тому, кто посмел выйти в качестве соперника их любимого чемпиона, арена покрылась изрядным количеством мусора. Грон, стянув с головы тяжелый бронзовый шлем, откинулся к стене и смежил веки. Вот черт, это ж надо было так вляпаться! Он покосился на короткий и не особо острый бронзовый меч, окинул критическим взглядом ярко блестящую на солнце, но такую тяжелую и неуклюжую кирасу, поножи и пластинчатую броню, прикрывающую правую руку, маленький бронзовый щит и грустно усмехнулся. Вот дьявол, если бы он мог выйти на бой в доспехе Корпуса или хотя бы взять в руку свой булатный Возвращатель долгов… Но, как ему объяснили сегодня утром, правила поединка насчет вооружения были совершенно определенны — поединщик мог выбрать себе один из пяти стандартных наборов оружия. Причем первым должен был выбирать вызывающий, поскольку тот, кто ответил на вызов, имел право на преимущество. Грон выбрал самый тяжелый из имевшихся комплектов, рассудив, что он единственный предоставит ему шанс, если его противник выберет дальнобойное оружие типа лука или дротиков. Впрочем, Благ-катафалк не стал облегчать себе задачу (или усложнять, кто знает, в каких он отношениях с метательным оружием), остановившись на точно таком же комплекте. Хотя точно таким же он выглядел лишь на первый взгляд. За время короткого и неудачного парада Грон успел заметить, что бронзовые пластины, из которых изготовлены поножи и правый наруч доспеха Блага-катафалка, были почти вдвое толще тех, из которых был изготовлен его доспех. Да и сработаны они были намного аккуратнее. Не говоря уж о том, что меч чемпиона был считай на локоть длиннее и отлично наточен. Так что при внимательном изучении шансы Грона уцелеть в этой схватке были еще менее различимы, чем казалось на первый взгляд.
— Желает ли господин поменять что-то из вооружения? Грон оторвался от созерцания своих доспехов и повернулся на голос. Перед ним стоял низенький, кривобокий старичок, левую сторону лица которого закрывала черная матерчатая повязка.
— Что?
Старичок пожал плечами:
— Ну-у-у, парад закончился, вы посмотрели на своего противника, и теперь у вас есть право заменить какое-нибудь вооружение или часть доспехов.
Грон недоверчиво качнул головой:
— Мне никто не говорил, что это разрешено.
Старичок разинул рот в угодливой улыбке, обнажив красные десны, практически лишенные зубов.
— Ну-у-у, это делается не всегда, но ваш соперник соизволил дать разрешение на подобную замену… если, конечно, будет на то ваше желание.