Элли ехала молча. Главное – оказаться подальше от больницы и от людей, которые ее знают. Но заезжать в глушь тоже не стоит. Если их увидят там, это еще хуже. Как объяснить, почему она скрывается от чужих глаз в обществе постороннего мужчины?
Наконец Элли выбрала самое людное место на парковке возле супермаркета и остановилась рядом с белым фургоном и чьей-то незнакомой машиной. По крайней мере, с одной стороны будет надежный заслон.
– Зачем ты припарковалась здесь? Я ведь не смогу прикоснуться к тебе, обнять… Помнишь, что я говорил про твою кожу? Хочу снова ощутить ее вкус.
Он начал гладить ее бедро. Элли закрыла глаза, пытаясь скрыть отвращение, однако он истолковал ее мимику неправильно.
– Знаю, ты тоже этого хочешь. Поедем в какое-нибудь тихое место, и я раздену тебя, сниму с тебя все. Хочу ощутить твою шелковистую кожу, и мы займемся любовью, медленно, не спеша. Я буду нежен, Элли, а ты обхватишь ногами мою спину, удерживая меня внутри себя… Нам обоим это нужно, милая.
Элли понимала, что сама виновата. Он с самого начала не скрывал, что неравнодушен к ней. Элли не должна была этого допускать, но в тот день она чувствовала себя брошенной и несчастной. Зачем она на это пошла?.. Но Элли вовремя опомнилась и остановилась в последний момент. Так стоит ли удивляться, что теперь он хочет завершить начатое? Как же от него отделаться? Убедить, что он должен уйти? Надо тщательно подбирать слова. Наконец, игнорируя его зазывные взгляды, она произнесла:
– Прости. Мне правда очень жаль. Я одна во всем виновата. Но в тот день… Я повела себя неправильно, совершила глупую ошибку, поступила непорядочно. Просто решила, что у Макса появилась любовница. От обиды у меня в голове помутилось. И не смотри на меня так. Да, скорее всего, он действительно мне изменяет, но это меня не оправдывает. Макс соврал – сказал, что он у Пэта, а сам был неизвестно где! Я понимала, что мой муж с ней. Сильно расстроилась, распереживалась… А твое внимание мне льстило. Приятно осознавать, что мужчины еще считают тебя привлекательной, желанной. И тут в голову пришла дикая мысль: если изменю сама, мне станет легче. Тогда я перестану убиваться из-за неверности Макса. Глупая была мысль.
– Ничего глупого не вижу, – произнес он, поглаживая ее бедро.
Элли это не нравилось, но возразить она боялась – в его взгляде промелькнуло что-то дикое. Раньше Элли думала, будто знает, чего ждать от этого человека, но теперь поняла, что ошиблась.
– Если мужчина не хочет говорить, где был, значит, что-то скрывает. Он действительно тебе неверен, Элли. Я видел их вместе в пабе. Конечно, с ними были другие учителя, но даже в компании они не отходили друг от друга, переговаривались вполголоса… Будто вокруг никого больше не было. Не хочу тебя расстраивать, но это чистая правда.
– Хорошо, пусть так, но, даже если муж изменяет, мстить – не выход. Я просто использовала тебя в своих интересах, и теперь мне очень стыдно. Не звони больше. И, умоляю, никаких роз. Понимаю, у тебя и в мыслях не было ничего плохого, но ты меня пугаешь.
Он протянул руку, будто хотел коснуться ее лица. Элли инстинктивно отпрянула, и его ладонь снова опустилась ей на бедро. Элли передернуло, но она не решалась противиться.
– Но ведь розы – наш символ. Разве не помнишь?
Как она могла забыть? И зачем только сказала, что в этот день будут сажать ее любимые желтые розы? Видимо, он углядел какую-то связь между цветами и тем, что произошло между ними в тот день. Как же он заблуждается…
– Нечего тут вспоминать. Розы тут вообще ни при чем.
Он медленно покачал головой:
– Нет, милая. Послушай, у Макса любовница. Рано или поздно он все равно уйдет. Какие еще нужны доказательства? Он соврал тебе, и этого достаточно. Так зачем дожидаться, пока тебя бросят? Лучше сделай это первой. Скажи, что нашла мужчину, который любит тебя и никогда так с тобой не поступит. Мы должны быть вместе, Элли. И мы преодолеем все препятствия.
Элли закрыла глаза. Плакать не хотелось, но сохранить спокойствие было трудно.
– Нет. Очень прошу, оставь меня в покое. Я только что из больницы. Дежурила в палате несчастной сбитой девочки, которая, может быть, не выживет. Вот это настоящая трагедия. Что бы ей ни пришлось пережить, она этого не заслужила. Мы с тобой взрослые люди и должны уметь принимать верные решения. Тебе лучше уйти.
Элли посмотрела на него и заметила, что желание в его взгляде сменилось еще более пугающей решимостью.
– Нет, этот разговор не окончен. Хорошо, сейчас я уйду. Подвозить меня не надо, до машины дойду сам. Но я буду следить за вами с Максом, и, если позволишь себе лишнее, учти – мне это не понравится. Ты ведь теперь моя женщина.
Элли слышала, как он вылез из машины, но оглядываться не стала. Дверца захлопнулась, и она осталась одна. Некоторое время трепещущая Элли сидела неподвижно, и тут она почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. О нет, только не здесь. Но сдержаться Элли не могла. Она рывком распахнула дверцу машины и свесилась в проем между собственным «мерседесом» и белым фургоном. Вскоре скудное содержимое желудка очутилось на бетонной площадке.
Вспоминая центральную улицу Литтл-Мелем, Лео всегда рисовала себе унылую, черно-белую картину. Холод, слякоть, мрачные серые тучи, тусклые витрины. Руки болят от тяжелых пакетов, все вокруг смеются и тычут пальцами. Она «приблудная». Ребенок, свалившийся непонятно откуда. Ребенок, которому никто не рад…
Однако сегодня Лео вынуждена была признать, что улица выглядит довольно мило. Солнце светит сквозь листья деревьев, растущих по обеим сторонам дороги, и на мостовую падает кружевная тень. Да и витрины смотрятся ярко и жизнерадостно.
Лео понимала, что неожиданными откровениями заставила Тома почувствовать себя не в своей тарелке. Должно быть, бедняга ожидал услышать жалобы на какие-нибудь пустяковые проблемы. Наверное, жалеет теперь, что вообще завел этот разговор. Впрочем, у Тома появилась возможность рассказать собственную грустную историю. Лео была потрясена, когда узнала, что его брат трагически погиб, катаясь на моторной лодке. Видимо, немалая часть солидного состояния отошла Тому, но сразу было ясно, что это его нисколько не утешает. Том искренне горевал о брате.
Поделившись былыми печалями, они решили сменить тему и обсудить что-нибудь более приятное. Том рассказал, какие карьерные перспективы ждут его здесь, на северо-западе. Он был уверен, что старший инспектор в Манчестере скоро уйдет в отставку и, хотя для профессионала уровня Тома это не слишком завидная должность, он с радостью ее примет, лишь бы быть поближе к Люси.
Лео никак не могла понять, что Том за человек. Он казался уверенным и довольным собой, однако сохранял некоторую дистанцию, будто жизнь научила его быть осторожным и не слишком доверять людям. Не считая упоминания о гибели брата, Том почти ничего не рассказал о себе. Хотя с удовольствием говорил о Люси, Том ни слова не сказал о причинах развода с женой и не дал Лео возможности задать вопрос на эту тему. Видимо, под кажущейся открытостью скрывается то, чем Том не готов делиться с посторонними. Процентов на шестьдесят он откровенен, но, чтобы разузнать остальное, придется потрудиться.