— Значит, по-вашему, нарушение закона не есть нарушение общественного порядка?
Но этот вопрос Воронцова повис в воздухе. Майор отвернулся в сторону и сделал вид, что рассматривает надписи на одном из висящих в коридоре стендов.
Тогда Виктор Петрович схватил одного из охранников за лацкан куртки и начал с силой трясти, приговаривая «Тогда я вам устрою сейчас нарушение общественного порядка!»
Охранник попытался вырваться из цепких рук профессора. Но, поняв, что так просто ему это сделать не удастся, буквально завопил:
— Помогите! Ну что же вы смотрите?! Этого психа надо немедленно отправить в «обезьянник»! Предупреждаю: еще одно движение — и я применю грубую физическую силу!
— Вот-вот, примени! — словно обрадовавшись, произнес Воронцов и повернулся в сторону все также каменно застывших милиционеров, которые, вместо того чтобы прийти на помощь охраннику, начали прятаться за спины набежавших на шум учителей.
И лишь повернувшись в сторону входных дверей, Виктор Петрович понял причину их столь странного поведения.
В тамбуре, протискиваясь между скопившимися родителями, пришедшими забирать детей из младшей школы, показалась съемочная бригада телевидения. По значку на телекамере Воронцов моментально определил, что это представители программы «Вести Москва».
Словно очнувшись от временного оцепенения, им навстречу моментально бросилась Митрюк. Она протестующе замахала руками и, призывая к действиям сотрудников милиции, буквально завопила:
— Я категорически запрещаю осуществлять здесь какую-либо съемку! Прошу вас немедленно покинуть здание детского образовательного учреждения!
Но было видно, что прибывший с бригадой корреспондент — парень бывалый. Потому что он сделал незаметный жест ассистенту с микрофоном на длинной металлической палке. И тот занес ее буквально над головами борющихся в вестибюле.
— Расскажите, пожалуйста, что здесь происходит?
Он адресовал вопрос куда-то в пространство, но было очевидно, что он предназначен именно этой возмущающейся их появлением здесь чиновнице. Но та лишь сверкнула в их сторону негодующим взглядом и, обращаясь к милицейскому майору, скомандовала:
— Прошу вас немедленно удалить из детского учреждения всех посторонних! Мы сюда никакую прессу не приглашали! Незачем делать из обычного рабочего момента шоу!
— Так все-таки! Что же здесь происходит? — продолжал настаивать на своем корреспондент.
Он попытался протиснуться поближе к чиновнице, но на его пути встал майор, которого буквально за локти поддерживали оба постовых милиционера.
Майор попытался сделать свирепое лицо и потянулся рукой к наставленному на него объективу телекамеры.
— Па-а-прошу! Немедленно очистите проход! И не мешайте работе детского учреждения! Иначе мы вынуждены будем применить меры принуждения!
— А какие именно меры принуждения вы планируете применить в отношении представителей официального российского телевидения? — тут же поинтересовался корреспондент. — Может быть, вам напомнить закон о СМИ? Или вас этому в школе милиции не учили? — Он весело рассмеялся. Но, видя, что майор начинает багроветь, сделал шаг назад и обратился к протиснувшемуся в их сторону профессору Воронцову. — Мы рады видеть вас здесь, уважаемый Виктор Петрович! Может быть, тогда вы нам расскажете о том, что здесь происходит в настоящий момент?
— Здравствуйте, Вадим! — Виктор Петрович протянул корреспонденту руку для приветствия и, кивнув в сторону милиции, охраны и спрятавшейся за ее спинами начальницы окружного управления образования, попросил. — Может быть, вы им скажете, кто я такой?
— Конечно! — тут же отреагировал Вадим. — Кто же у нас в стране не знает профессора Воронцова? Вы — один из самых известных российских экспертов в области образования и главный борец за сохранение лучших наших традиций. Я это могу совершенно компетентно засвидетельствовать! — Он махнул рукой оператору. — Славик! Снимаем! Так что же здесь в настоящее время происходит?
Виктор Петрович, не обращая внимания на пытавшихся его толкать охранников, глядя прямо в объектив телекамеры, заговорил.
— Как я понимаю, здесь в настоящее время происходит банальный рейдерский захват школы с использованием административного ресурса и сотрудников милиции. Поясняю. Директор данной школы — Людмила Анатольевна Курбатова — не пожелала участвовать в преступных схемах руководства окружного управления образования и отказалась подписывать контракты на поставку детского питания в свою школу с фирмами, у которых состоялись предварительные договоренности с чиновниками управления. И сделала это совершенно осознанно, на основании 94-го федерального закона. За что немедленно попала в немилость. — Воронцов сделал небольшую паузу и кивком головы указал туда, где пряталась Митрюк. — Сегодня эта госпожа прибыла в школу с целой бригадой поддержки и решила, пока директора школы находится на больничном, поменять руководство школы. Мне думается, что именно вот этот человечек, — Воронцов указал пальцем в сторону гражданина с лошадиной ухмылкой, — и есть тот самый «варяг», которого госпожа Митрюк решила поставить во главе школы вместо «непослушницы». Уж он-то точно подпишет все липовые контракты и даст чиновникам «заработать» свою долю.
Услышав слова профессора, Митрюк из-за спин милиционеров, так чтобы не было видно ее лица, прокричала:
— Вы думайте, что говорите! Вы за эти слова понесете ответственность! Если этот материал выйдет в эфир, мы и на вас, и на телекомпанию подадим в суд!
– С большим удовольствием с вами там встречусь. – Виктор Петрович даже не стал разворачиваться в ее сторону и продолжил на камеру. – Все это происходит вопреки воле педагогического коллектива школы. Их даже забыли поставить в известность. И все это называется довольно кратко, но достаточно емко: чиновничий беспредел. Свое слово в этой истории еще не сказал Совет школы и родительский комитет. Как мне сообщила директор школы Курбатова, они намерены собраться сегодня вечером и обсудить сложившуюся ситуацию. Приглашаю вас на это мероприятие.
Закончив интервью с Воронцовым, Вадим попытался еще раз пробраться поближе к Митрюк.
— И все-таки! Что вы можете сказать нашим телезрителям по поводу происходящего?
Но та закрыла лицо руками и отвернулась в сторону.
— Никаких комментариев я вам давать не намерена! Здесь идет нормальный рабочий процесс, и прессе здесь делать нечего!
— Ну, что же! — Вадим повернулся лицом к камере и, слегка кивнув головой, произнес. — Мы будем следить за сложившейся в школе ситуацией и обязательно побываем сегодня на встрече с родительским комитетом и советом школы. Следите за нашими выпусками!
3
Но вечерние события развивались еще более драматично.
Сразу несколько телевизионных бригад, подъехавших на встречу с родителями, натолкнулись на плотное кольцо милиции, окружившее здание школы. Все это уже начинало походить на настоящую спецоперацию.