Она проявляла заботу о своем здоровье и внешнем виде. Одета всегда была очень продуманно, конечно, с учетом условий места и времени. Ее прекрасные густые и длинные волосы были хорошо ухожены. В молодые годы она не только скакала на лошадях, но и сама объезжала горячих скакунов (именно во время скачки, соревнования, которое она же и затеяла, Чжоу Эньлай был сброшен с коня и повредил себе на всю жизнь руку). Она всячески пыталась произвести благоприятное впечатление на военачальников, окружавших Мао Цзэдуна. После образования КНР в распорядке дня Цзян Цин были непременные занятия физкультурой. В холодное время года она обычно на несколько месяцев перебиралась на юг страны, в провинцию Гуандун. В общем Цзян Цин, что называется, умела «держать форму». Она была чрезвычайно восприимчива к тому, что ей доводилось читать или слышать, и постепенно стала довольно начитанным человеком. У нее были разнообразные знания во многих областях жизни.
Цзян Цин всегда тянулась к Западу. Не случайно именно Нора была ее любимой героиней, а свою дочь, которой Мао Цзэдун дал имя Ли Нэ, она называла на западный манер Лина или Лила. Ей нравилось носить костюмы и платья западного покроя. Она любила западную музыку, неплохо разбираясь в музыке вообще, предпочитала американские кинофильмы.
Когда Цзян Цин встретилась с Мао Цзэдуном, при ней были и относительная молодость и в то же время достаточная опытность; она умела пококетничать, но была умна, превосходя умом многих женщин, которых ранее встречал Мао Цзэдун, в том числе и его прежнюю жену Хэ Цзычжэнь (во всяком случае, именно так оценивал Хэ Цзычжэнь и Цзян Цин сам Мао Цзэдун). Цзян Цин была способна толково и точно выполнять канцелярскую работу, обязанности личного секретаря Мао Цзэдуна. Одним словом, это была нового типа женщина для Мао Цзэдуна, который уже тяготился своей боевой подругой Хэ Цзычжэнь.
Цзян Цин была также хитра и расчетлива. Трудно сказать, любила ли она Мао Цзэдуна в действительности, но создать впечатление, окружить его заботой, организовать его быт – в этом она оказалась мастером.
В первое время, еще не заняв прочно места «законной супруги» Мао Цзэдуна, она, конечно, не проявляла таких своих качеств, как честолюбие, склочность, двурушничество, не показывала свой дурной характер. Однако потом она часто вела себя так, как будто бы ее постоянно что-то подмывало на дрязги и скандалы. Цзян Цин ссорилась практически со всеми людьми, которые ее окружали, особенно угнетая прислугу, тех людей, которые от нее зависели. Она была очень мнительным человеком. Вряд ли она доверяла кому-нибудь, кроме себя. Но все это, повторимся, стало проявляться постепенно, а в первый момент Цзян Цин удалось ослепить Мао Цзэдуна своей красотой, молодостью, быть удобной подругой и в быту, и в сложной внутриполитической обстановке в партии.
Цзян Цин в те первые годы не стала политическим компаньоном Мао Цзэдуна, да это было и невозможно. И все же она довольно скоро начала внушать Мао Цзэдуну мысль о том, что «кое-кто» в партии, дескать, выступает с нападками на ее прошлое, на ее личную жизнь в театре и в кино, причем делает это, имея своей главной целью не нанесение ударов по «ничтожному секретарю» при Мао Цзэдуне, а для того, чтобы подорвать авторитет самого Мао Цзэдуна. По целому ряду причин между Мао Цзэдуном и Цзян Цин стали возникать ссоры. Мао Цзэдун сурово отчитывал Цзян Цин; она в такие моменты никогда ему не возражала, прикидываясь несчастной и обиженной в своих лучших чувствах.
Цзян Цин полагала, что Хэ Цзычжэнь не смогла разделить политические убеждения Мао Цзэдуна, сама же она идеально отвечает такого рода требованиям. С точки зрения Цзян Цин, политический мир ее мужа и ее самой был совершенно одинаковым. Действительно, по сути своей политические взгляды и подход к политике, к вопросам внутрипартийной борьбы были у Мао Цзэдуна и Цзян Цин весьма близкими. Тут они могли хорошо понимать друг друга. Это особенно проявилось во время «культурной революции». Цзян Цин прошла путь от женщины, помогавшей Мао Цзэдуну решать бытовые вопросы, до политического союзника, его политической опоры. Это тем более поражает, что после 10 лет жизни с Цзян Цин Мао Цзэдун перестал сначала питаться вместе с ней, а потом и спать с ней, фактически они разъехались, хотя и до и после этого Цзян Цин всегда старалась не мешать, не возражать, не ревновать, а даже помогать Мао Цзэдуну в тех случаях, когда он стремился «пообщаться», так сказать, накоротке с молодыми женщинами или девушками.
До 1949 г., да и позднее, Цзян Цин именовали обычно «товарищ Цзян Цин», и лишь 29 сентября 1962 г. впервые в официальной печати, в органе ЦК КПК газете «Жэньминь жибао», появилось имя Цзян Цин, при этом было сказано, что это – «супруга Мао Цзэдуна». Очевидно, люди из «ближнего круга» Мао Цзэдуна, члены руководства партии Линь Бяо, Кан Шэн, Кэ Цинши, подыграв настроениям Мао Цзэдуна (кстати сказать, это же делал и Чжоу Эньлай, по предложению которого в 1956 г. Политбюро ЦК КПК назначило Цзян Цин одним из пяти секретарей Мао Цзэдуна в ранге заместителя министра), сумели внушить ему мысль о том, что Цзян Цин может стать нужным ему человеком в борьбе против такой супружеской пары, какую представляли собой тогдашний председатель КНР Лю Шаоци и его жена Ван Гуанмэй. В этой связи можно также отметить, что впервые в той же газете «Жэньминь жибао» в ноябре 1964 г. появилась формулировка: «председатель Мао Цзэдун с супругой Цзян Цин, председатель Лю Шаоци с супругой Ван Гуанмэй».
Вернемся, однако, к истокам, то есть ко времени знакомства Мао Цзэдуна и Цзян Цин. Мао Цзэдун время от времени считал нужным появляться перед различными аудиториями в Яньани и излагал собравшимся или, вернее, собранным в порядке партийной дисциплины людям свои взгляды по тому или иному вопросу. Когда он выступал в институте искусств имени Лу Синя, а это было учреждение, где ковались кадры работников идеологического фронта и культуры, ему бросилась в глаза слушательница, сидевшая в первом ряду и буквально ловившая каждое его слово. Она задала вопрос, признанный Мао Цзэдуном очень толковым. Это и была Цзян Цин. Ей очень хотелось быть замеченной Мао Цзэдуном. И это ей удалось.
Спустя совсем немного времени Цзян Цин вызвали в расположение учреждений ЦК КПК, где с ней побеседовал и познакомился поближе Мао Цзэдун. В августе 1938 г. Цзян Цин перевели работать секретарем-архивариусом военного совета ЦК КПК, она стала находиться при Мао Цзэдуне почти круглосуточно.
Далее все развивалось как бы естественным путем, если говорить о соответствии происходившего характеру и желаниям Мао Цзэдуна, умелому поведению Цзян Цин и общей ситуации вокруг Мао Цзэдуна в руководстве КПК. Мао Цзэдун установил в КПК, отражая общие взгляды своих коллег по руководству, такие порядки, при которых партийная организация руководила «делами спальни» (желавшие вступить в брак члены партии писали заявления и испрашивали разрешения на это у парткома), а мужчина, безусловно, главенствовал в отношениях с женщиной; половые отношения подчинялись интересам политического свойства.
Само вступление в сожительство произошло очень грубо и просто и чем-то напоминало то, что в свое время, примерно десять лет тому назад, случилось между Мао Цзэдуном и Хэ Цзычжэнь. Как-то раз после рабочего дня Мао Цзэдун сказал Цзян Цин: «Сегодня не уходи. Переночуешь здесь. Хорошо?» Вопрос в стиле Мао Цзэдуна. Вопрос риторический, требовавший не ответа, а подчинения. Цзян Цин никогда ранее не была пассивной в отношениях с мужчинами. Но тут Мао Цзэдун, не дожидаясь пока она что-нибудь скажет, двинулся к своей уникальной широченной деревянной кровати, и Цзян Цин оставалось только последовать за ним.