Да и вряд ли смог бы это сделать — островитяне были не так уж и слабы и трусливы. С Куком-то они, разозлившись, сумели расправиться весьма решительно.
Гавайский архипелаг пересекает Северный тропик, растянулся с северо-запада на юго-восток на целых две с половиной тысячи километров и состоит из добрых двух десятков островов — от крохотных до весьма крупных: Молокаи (672 км2), Кауаи (1409 км2), Оаху (1554 км2), Мауи (1885 км2) и самого крупного Гавайи (10 399 км2).
В северо-западной части архипелага расположены несколько отдельно стоящие Кауаи, Ниихау, Каула и Нихоа… А юго-восточная группа островов включает в себя Гавайи, который выглядит линкором во главе островной «эскадры», и тянущихся за ним Мауи, Кахулави, Молокаи, Ланаи и Оаху (где находится Гонолулу).
Глядя на карту Тихого океана, понимаешь, что стратегическая роль Гавайских островов исключительна. Они как бы специально поставлены для того, чтобы служить базой для ведущей тихоокеанской морской державы. И если бы Гавайи стали русскими, то у России появлялся бы прочный шанс таковой державой стать и навсегда ею остаться.
«Игра» тут стоила не то что свеч, а большего — серьезного политического риска и связанных с ним возможных осложнений.
В 1804 году на Сандвичах побывала «Нева» Лисянского, в 1816 году там был совершавший «кругосветку» наш Коцебу (он, к слову, считал, что Кук в своей гибели виноват сам)… Бывали там и другие русские моряки, с Гавайями поддерживала связь и РАК…
В 1804 году Крузенштерн и Лисянский подошли к архипелагу со стороны Маркизских островов вместе, но в виду его Лисянский с флагманом разделился и зашел на Сандвичи.
Крузенштерн торопился доставить в Японию посольство Резанова. А Лисянский направился к Овиги (так он именует остров Гавайи). Тогда русские и познакомились впервые с «министрами» короля Томи-Оми, правителя Гавайских островов, — старым пройдохой, матросом-янки мистером Юнгом и янки Льюисом Джонсоном.
Тогда же Тамари — относительно самостоятельный король островов Кауаи (Отувай) и Ниихау (этот остров в русских документах именуется также Онегау и Онигу-Тамаури) — попросил Лисянского принять его в русское подданство.
Насчет того, кто и когда из русских моряков был на Сандвичах, разнобоя нет. У моряков — судовые журналы, а это — документ серьезный, подробный и обстоятельный. История же неудачного политического русского «гавайского проекта» в разных источниках излагается, во-первых, скупо, а во-вторых — с разночтениями.
Поэтому вне сомнений тут лишь факт наличия идеи сделать Сандвичи русским владением, а также — факт ее краха. Что же до того, кто первым сказал «Э-э-э…» и как развивались текущие события, сегодня установить вряд ли возможно — слишком много и тогда, и сегодня было желающих ситуацию замутить.
Но примерно все происходило так…
Уже к моменту появления на Сандвичах Лисянского один из влиятельных верховных вождей завершал создание на большинстве островов единого королевства. И воцарился в нем под именем
Камеамеа Первого (он же встречается в источниках под именами Тамаамаха, Гаммамея, Мамеамеа, Камехамеха, Камехаха, Ки'мре'маре, Тооме-Оме-о и, наконец, Томи-Оми).
Король Камеамеа был с королем Тамари (именуется также — Каумуалия, Томари, Тамарей) в конфликте, хотя формально Тамари от него все более зависел.
Судя по всему, Камеамеа лаптем щи не хлебал не только потому, что ни щей, ни лаптей в тропиках не водится, а потому, что личностью был незаурядной. Начал он править вначале на острове Гавайи — с 1789 года («Брокгауз и Ефрон» утверждает, правда, что королем он сделался «через четыре года после убийства Кука», а это вообще-то — год 1783-й).
К 1810 году Камеамеа завершил объединение всего архипелага и царствовал по 1819 год. А тридцать лет власти в первом поколении над горячими курчавыми головами — это не шутка. Недаром его иногда называли Петром Великим и Наполеоном Полинезии.
Есть портрет Камеамеа, сделанный неизвестным художником (возможно — М. Тихановым, бывавшим на Гавайях с судами РАК). На этом портрете король худощав, одет по-европейски и со вкусом — белоснежная рубашка, черный жилет, изящный черный галстук-завязка… Лицо умное, европейское, глубоко посаженные глаза смотрят внимательно и жестко, волевые губы крепко сжаты. На начисто пробритой голове с темени на лоб идет узкая, высотой сантиметра в три, полоса седых волос, торчащих «ежиком» — на манер современных «панков».
Во второй половине 10-х годов позапрошлого столетия вокруг Сандвичей разгорелись немалые страсти, в которых и оказался замешан этот король-«панк»…
Первым европейским кораблем, который он увидел, был корабль Кука. Вторым — американское судно «Колумбия» под командой первого невольного «кругосветчика» США капитана Роберта Грея. Грей шел от северо-западного берега Америки с грузом пушнины в китайский Кантон (в одном из источников его судно названо почему-то «китобойным») и в 1789 году наткнулся на цепь островов…
Ни первый, ни второй опыт общения с белыми особой радости
Камехамеха не доставил, но вот ружья белых и их суда ему понравились. Позднее, правда, он использовал и управленческий опыт белых, привлекая некоторых из них к своим делам, но под безусловное их влияние не подпадая.
Вначале же он смог обзавестись ружьями, поскольку янки были заинтересованы в ароматном гавайском сандаловом дереве, высоко ценимом в США и Китае, и были вынуждены пойти ему — еще не королю, а вождю — навстречу.
К слову, уже эта деталь доказывает ум Камеамеа и его натуру. Другой какой дурак позарился бы на бусы, виски, «сникерсы» и «памперсы»… А Камеамеа предпочел получить могучий фактор силы. К ружьям вскоре прибавился пусть и небольшой, но «настоящий» корабль. А уж управлять им гавайцев учить долго не пришлось.
Желание иметь свой корабль вождь высказал при посещении Гавайев экспедицией бывшего офицера Кука — Джорджа Ванкувера в марте 1791 года (француз Лаперуз был на Гавайях в 1786 году, что называется, мимоходом и высаживался лишь на Кауаи). Проводя тщательные съемки западного побережья Северной Америки от 30-го до 60-го градуса северной широты, Ванкувер заходил потом на Гавайи еще не раз.
Получив в придачу к ружьям и корабль, вождь начал добывать славу и верховную власть. А через десять лет он имел флот из двадцати пяти кораблей и прочное положение властителя островов.
Неглупо!
Правда, все это — ценой прогрессирующей вырубки сандаловых лесов, единственного предмета гавайского экспорта.
Кроме того, Гавайи постепенно становились базой для американских китобоев в тихоокеанских водах.
В 1804 году островитяне столкнулись уже с новым типом белых — с русскими. Да еще с такими славными нашими соотечественниками, как русские военные моряки! Да еще и под началом такого командира, каким был умница наш Юрий Федорович Лисянский. Юрию Федоровичу шел тогда тридцать первый год. А в двадцать лет лейтенант Лисянский в числе двенадцати (по другим данным шестнадцати) лучших перспективных морских офицеров был направлен Екатериной на стажировку на английский флот — волонтером. Вместе, к слову, с Крузенштерном.