Горбачева всегда волновало, как будут восприняты в стране и мире предлагаемые им решения того или иного конфликта. И он выжидал. И обвинениям, и ошибкам он предпочитал упреки в запаздывании — они до поры до времени не так опасны для политической репутации. Вдобавок вмешательство постфактум создавало своеобразный ореол «спасителя», явившегося на помощь после беды. Ну а что касается колоссальных издержек от конфликта, людских и материальных потерь, которых можно было и необходимо было избежать, то эти вопросы постфактум уже не акцентировались, все внимание сосредоточивалось на «мерах по устранению последствий».
Да, порою Горбачев «исправлял» собственные ошибки. Примеров тому немало. Кто-то «неизвестный» увел партию из сферы экономики, ослабил принцип демократического централизма, партийную дисциплину, а потом зазвучал призыв Генсека к коммунистам заняться экономикой, укрепить дисциплину в партии. «Кто-то» чрезмерно радикализовал развитие экономики, пытался еще в 1988 году ввести рыночные отношения, забежал вперед, что привело к катастрофическому нарушению хозяйственных связей и спаду производства, расстройству денежного обращения, а потом Президент требует восстановления разрушенных договорных связей. «Кто-то» вовремя не распознал опасность махрового национализма, не дал ему бой, в результате чего под угрозой оказалось само существование нашего государства, а затем Горбачев предпринимает «отчаянные и благородные усилия» по спасению Союза.
Этот перечень ошибок и мер по их исправлению можно продолжить. Хочу повторить, что после 1988 года политика перестройки по сути стала представлять собой «погоню за собственным хвостом». А в результате страна сползла к краю бездны. Ибо «кто-то» — это сам Горбачев.
Михаил Сергеевич находился под влиянием праворадикалов, назвавших себя «прорабами перестройки». На самом же деле — это были могильщики социалистической перестройки.
* * *
Главный вывод из всего сказанного, вывод абсолютно объективный, поскольку он основан на анализе и сопоставлений всем известных фактов и событий, заключается в следующем.
Начиная с 1989 года первоначальная концепция перестройки под влиянием праворадикальных идей претерпела существенные изменения. В сфере политики начались зигзаги, импровизации и расшатывания партии, государства, социальное и политическое перерождение перестройки.
Страну все сильнее лихорадило, пока она не попала в разрушительный флаттер [5] . И в этой закритической, поистине предельной ситуации Горбачев одно время стал… возвращаться к истокам перестройки.
Выступая во время своей поездки по Белоруссии в марте 1991 года, Горбачев подверг радикализм справедливой критике, в очередной раз подтвердив сказанное: «кто-то» дал полную свободу радикалам, связав руки здоровым силам в партии, а теперь он все расставляет на свои места. Горбачев назвал приверженность социалистическому выбору, консолидацию здоровых сил общества, бережное отношение к историческим традициям, особую заботу о народной нравственности, повышенное внимание к вопросам патриотизма. Читая эти выступления Горбачева, я не мог избавиться от странной мысли: ведь это как раз то, именно то, к чему многие коммунисты и я беспрестанно призывали, начиная с 1987 года, и за что удосужились ярлыка «противников перестройки».
В белорусских выступлениях Горбачева обратила на себя внимание позиция в отношении КПСС. После долгого молчания он вновь обратился к партии, заговорил о единстве партии, о том, что именно КПСС является активным, интегрирующим фактором в обществе, что достижение согласия общественных сил во имя Отечества и блага народа лишь под силу КПСС.
Но, простите, ведь именно этого и добивались многие коммунисты, именно это они отстаивали в борьбе с антисоветчиками, антикоммунистами, пытавшимися развалить, разложить партию. И разве не сверху исходили многие веяния, парализовавшие партию на сложнейших этапах предвыборной и политической борьбы? Разве не руководство партии отодвигало ее от экономики, а теперь призывает подставить плечо трудовым коллективам? Разве не Генеральный секретарь предложил свернуть работу Секретариата, что резко ослабило организующую и контрольную функции ЦК в партии? А чем объяснить снижение роли Политбюро после XXVIII съезда и перебои в его деятельности?
Горбачев в очередной раз занял свою привычную позицию: «кто-то» ослабил партию, а он, Горбачев, ее мобилизует.
Однако меня тревожил главный вопрос: в какой мере Горбачев был искренен? [6]
Ясно одно: ни Горбачев, ни его «демократическая рать» не смогли предложить реального продвижения страны по пути прогресса. Уже в самом начале прихода к власти (1991 г.) в некоторых местных Советах, «демократы» буквально в считанные месяцы дискредитировали себя, оказались беспомощными в решении практических вопросов, восстановили против себя людей. Люди, самозванно нарекшие себя «демократами», на поверку оказались лидерами с монопольным мышлением, не приемлющими инакомыслия, вплоть до запрета на издание и распространение альтернативных газет. Занялись распродажей национального богатства России ради сиюминутных выгод. Иначе, впрочем, и быть не могло: если «поскрести» слегка «наших плюралистов», то нетрудно обнаружить, что почти все они были весьма активными деятелями «застойных» времен, преуспевшими и сделавшими карьеры на воспевании «развитого социализма».
А перевертыши, идеологические «попы-расстриги», известно, — самый ненадежный люд. Изменив своей вере единожды, они будут юлить и вилять бесконечно…
* * *
Но так или иначе, а на определенном этапе перестроечного процесса этим перевертышам удалось убедить влиятельные круги на Западе в том, что они являются реальной политической силой, которая способна перехватить власть и повести за собой страну. Поэтому Запад оказал им определенную помощь. О пропагандистской поддержке я уже упоминал. И в этой связи позволю себе процитировать несколько сообщений зарубежной прессы, относящихся к разным периодам перестройки.
В середине 1988 года японская газета «Асахи ивнинг ньюс» писала: «Лигачев, которому 67 лет, расценивается в кругах советской интеллигенции как консерватор, чей осторожный подход к переменам сделал его маяком противников проведения реформ…
Согласно этой версии Яковлев, один из ближайших помощников Горбачева, полностью контролирует средства массовой информации, а другой, Разумовский, ведет организационные дела в партии».
В тот же период газета «Вельт» (ФРГ) писала: «Лигачев все активнее разворачивает свою деятельность в области политики. Он выступает все чаще и чаще, затеняя руководящую позицию Михаила Горбачева… Его тезисы отмечены жесткостью и энергичностью. Однако он хочет действовать осторожнее, отказывается от радикальной перемены курса».