Путин распорядился создать межведомственную группу для расследования теракта под руководством директора ФСБ Патрушева, которому президент приказал немедленно вылететь в столицу Дагестана Махачкалу и лично проследить за расследованием теракта. Соболезнования в связи с терактом в Каспийске высказали российскому правительству и народу администрация президента Буша, МИДы Великобритании и Франции, Совет Европы….
На организованной вскоре в Махачкале пресс-конференции Патрушев заявил, что теракт организован чеченскими сепаратистами, что «установлена группа лиц, в которую входят более 10 человек» и «которые подчинялись напрямую полевому командиру Раппани Халилову». Уже в ночь на 10 мая пятеро «подозреваемых» в организации теракта в Каспийске были арестованы в Санкт-Петербурге, находящемся на значительном расстоянии от Каспийска. Арестованные отрицали свою вину и причастность к теракту. По крайней мере у троих было неопровержимое алиби. В причастность арестованных к теракту общественность не поверила.
Каспийский теракт так и остался бы в ряду обычных чеченских терактов, если бы не события, происшедшие через несколько дней. Вечером 16 мая правоохранительные органы Каспийска сообщили о предотвращении ими нового теракта. При попытке установить на одной из центральных улиц Каспийска противопехотную мину «МОН-100», аналогичную той, которая была взорвана 9 мая, были задержаны три террориста. Террористы были взяты с поличным. Кроме мины милиция обнаружила в салоне принадлежащего террористам автомобиля ВАЗ-2107 электродетонатор и пульт дистанционного управления.
Сначала все развивалось по сценарию «Рязань-99». Власти города торжественно объявили всему миру о поимке террористов и предотвращении теракта. Затем последовала заминка, аналогичная заминке в Рязани. При задержании террористы не оказали сопротивления, но заявили милиции, что та не имеет права их задерживать. По крайней мере, один из задержанных Рашид Джабраилов предъявил «документ прикрытия» — удостоверение сотрудника дагестанского МВД. Тем не менее, все трое были арестованы для установления личности.
Что произошло дальше — неизвестно, так как в интересах следствия ФСБ немедленно заблокировала всю дальнейшую информацию о запланированном и предотвращенном теракте. Одновременно в эфире ОРТ выступил директор ФСБ Патрушев и точно так же, как он сделал в сентябре 1999 г. в связи с арестами в Рязани заявил, что «задержанные не имеют никакого отношения к террористам, и теракта в Каспийске не планировалось». Слово «учения» он предусмотрительно не произнес.
Правда, руководство Дагестана было удивлено и шокировано точно так же, как в свое время местные власти Рязани. В правительстве Дагестана на заявление Патрушева отреагировали резко: «Ну, что за глупости он говорит… Спецслужбы республики склоняются именно к версии о готовящемся теракте. И не делают никаких заявлений только потому, что боятся навредить следствию».
Тем не менее, на этом по приказу из Москвы расследование терактов в Каспийске 9 и 16 мая 2002 г. было закончено. Про неосторожное высказывание Патрушева все забыли. Личности трех арестованных террористов никого не заинтересовали. И президент Путин не вспоминал более о напоминающих нацистов «подонков, для которых нет ничего святого».
Лично Патрушева ждали одни поощрения. 11 июля 2001 г. в день пятидесятилетия, ему было присвоено звание генерал армии. В начале 2003 г. закрытым (секретным) указом президента Путина Патрушеву «за успехи в войне в Чечне» было присвоено звание Героя России. Правда, с 1 сентября 2003 г., в соответствии с указом президента руководство Оперативным штабом по управлению контртеррористической операцией в Чечне перешло от ФСБ (т. е. Патрушева) к МВД (т. е. к Борису Грызлову), но это очевидное признание провала политики Патрушева в Чечне стало единственным обрушившимся на него наказанием». [53]
14 сентября 1999 года, вскоре после взрыва второго дома в Москве, Путин выступил на заседании Государственной думы, посвященном вопросу борьбы с терроризмом. Ниже приводятся основные тезисы выступления Путина:
— восстановление подчинения местных силовых органов федеральным;
— недопустимость репрессий по национальному признаку;
— Чечня — террористический лагерь;
— критическая характеристика хасавьюртовских соглашений;
— временный карантин по периметру Чечни;
— Чечня остается субъектом РФ;
— требование от чеченских властей выдачи преступников;
— безжалостное уничтожение бандитов в случае перехода ими границы;
— особый экономический режим по отношению к Чечне;
— формирование чеченского (пророссийского) правительства в изгнании;
— необходимость закона о борьбе с терроризмом;
— политики, использующие сложившуюся ситуацию для предвыборных акций — не лучше террористов. [54]
Однако, как отмечают авторы вышеуказанной публикации в Интернете, «день начала большой войны был предопределен событиями 22–23 сентября в Рязани. После рязанского провала ФСБ отказалась от дальнейших попыток взрывать жилые дома в России, поскольку широкой общественности становилось понятным, что скрывается за серией сентябрьских терактов. Начинать военные действия надо было немедленно, до того, как российское общественное мнение, опирающееся на тогда еще независимые СМИ, узнает о рязанских учениях, и, сопоставив факты, придет к выводу о том, что теракты в России организуют спецслужбы в целях обоснования предстоящих военных действий в Чечне».
23 сентября начальник Московского УКГБ Александр Царенко заявил, что московские взрывы организованы чеченцами и что виновные уже арестованы (позднее оба московских ингуша, которых А. Царенко имел в виду под «чеченцами», были освобождены ввиду их полной непричастности к терактам). В тот же день российская авиация нанесла ракетно-бомбовые удары по аэропорту Грозного, нефтеперерабатывающему заводу и жилым кварталам в северных пригородах чеченской столицы. Путин, отвечая на вопросы журналистов, сказал: «Что касается удара по аэропорту Грозного, то прокомментировать его не могу. Я знаю, что есть общая установка, что бандиты будут преследоваться там, где они находятся. Я просто совершенно не в курсе, но если они оказались в аэропорту, то, значит — в аэропорту. Мне трудно добавить к тому, что уже было сказано». Видимо, Путину как премьер-министру известно то, чего не знает еще население страны: террористы, пытавшиеся взорвать дом в Рязани, отсиживаются в грозненском аэропорту.
24 сентября, выступая в столице Казахстана Астане, Путин заявил, что авиаудары наносятся «исключительно по базам боевиков и это будет продолжаться, где бы террористы ни находились. Если мы найдем их в туалете, замочим и в сортире». В тот же день Патрушев сообщил, что попытки подрыва дома в Рязани не было, были «учения». Но война шла уже полным ходом. 1 октября российская бронетехника пересекла административную границу Чечни и углубилась на пять километров.