На тонущем судне действуют все. Эффективно или деструктивно, второй вопрос. Главное, люди не могут не действовать. Они могут отказаться от идеи спасения по соображениям благородства, уступая место в шлюпке женщине с ребенком. Могут бегать в панике по кораблю и совершать бессмысленные движения. А еще могут организованно и четко реализовывать операцию спасения, а не футбол смотреть.
Понимает человек, как спасаться или не понимает, это никак не влияет на желание действовать. Непонимающие будут похожи на лягушку, бессмысленно болтающую лапками в крынке с молоком. Она хотела жить и не видела выхода. Желание выжить заставляло ее совершать бессмысленные действия. В результате лягушка взболтала уплотнение, и образовалось то, чего раньше не было.
Из безвыходной ситуации появился выход — лягушка оттолкнулась от новой сущности и выпрыгнула из кувшина. Если бы она принимала решение, исходя из реальной на тот момент ситуации — выхода нет — то расслабилась бы и утонула, как ее подруга. Ее спасло желание жить и бессмысленное действие.
Мы в аналогичной ситуации. Стоит под тем или иным предлогом прекратить поиск модели, позволяющей не текущими делами заниматься, а достижением цели, как нас поглотит бытовая, политическая и коммерческая текучка. Мы утонем в ней, как вторая лягушка.
Чтобы реализовать глобальную цель, необходимо найти возможность пользоваться ресурсом общества и быть свободными от его создания. Такую возможность дает только теократия. Любая иная модель будет забирать львиную долю времени и ресурсов на удержание власти в этой модели. Но тут понимание входит в противоречие с практикой. По объективным причинам теократия сегодня невозможна.
На выбор два пути:
а) изобретать социальную модель, отвечающую заявленным требованиям;
б) отказаться от цели.
Высоцкий пел:
«В дорогу — живо!
Или — в гроб ложись.
Да! Выбор небогатый перед нами».
Мы не хотим ложиться в обывательский гроб и потому выбираем первый вариант.
Положение небезнадежное. У нас есть понимание, что делать. Наши размышления могут показаться странными, но они обозначают направление. Двигаясь этим курсом, можно решить поставленную задачу.
Чтобы понять принцип функционирования будущей социальной модели, нужно еще раз вернуться к рассмотрению природы современного человеческого материала. Одно из его главных качеств — он имеет малый масштаб мышления и непомерные амбиции.
Великие люди древности признавали чей-то авторитет (жрецов, Бога…). Наши современники никакого авторитета в принципе не признают. Подавляющее большинство на глубинном уровне уверено: их личность является высшей ценностью во вселенной. Выше нет ничего даже в теории.
Люди не знают ценностей, за которые готовы сознательно отдать жизнь. Не в порыве эмоций и не в размышлениях на кухне, а именно сознательно. Как христиане, взвесив все «за» и «против», принимали решение умереть за Христа.
Единицы превышают уровень городских приматов, но общая атмосфера эпохи формируется не единицами, а большинством. Отсутствие глобальных целей породило приоритет сиюминутного блага. Как следствие, появились установки гуманизма и либерализма, возводящие плоскость мышления в норму. Земные ценности (человеческая жизнь, материальные блага, земные удовольствия) легли в основу системы ценностей. Ее основание — не мировоззрение, а инстинкты.
Дух эпохи пропитал собой ведущую часть человечества. Сегодня нельзя найти на планете более-менее развитого общества, по умолчанию не принимающего эти установки за само собой разумеющуюся истину. Это, кажется, так же естественно, как дышать. Любые страны, в том числе исламские, позиционирующие себя врагом гуманизма и демократии, по фундаментальным параметрам разделяет ценности гуманизма.
Никто не задается вопросом, из чего следуют высшие ценности гуманизма. Жители нашей эпохи считают их истиной только потому, что они соответствует их инстинктам. Люди как бы спрашивают свою плоть: «Хорошо ли получать удовольствия?» Та им отвечает: «Хорошо». Этого признания достаточно, чтобы бытовую истину возвести в статус высшей идеи, а все остальное считать демагогией.
Кратчайший способ реализовать бытовые истины — деньги. Кратчайший способ получить деньги — отнять. Это идеал, ведь прибыль 100 %, вложение — ноль. Эта истина не оформлена в строгую систему, но на уровне подсознания присутствует, побуждая совершать логичные, вытекающие из базовых установок, поступки.
Люди воруют все, к чему имеют доступ, в изощренных и неожиданных формах, прикрывая это различным бла-бла-бла (или не прикрывая), что только усиливает атмосферу циничности и продажности. Квинтэссенция ситуации — в политическом секторе. Политики призывают к тому, во что сами не верят. Не потому что люди плохие, а потому что в своих действиях исходят из своего видения мира.
Выступления лиц, позиционирующих себя национальными лидерами, пусты и потому сначала были смешны, теперь попросту раздражают. Все понимают: они не знают, что делать. Отсутствует цель, к достижению которой можно позвать.
Попытка заменить высшую цель призывами хорошо жить дала противоположный эффект. Лидеры руководствовались вроде бы очевидной логикой: если каждый будет стремиться обустроить свой быт, в итоге все станут хорошо жить. Но так как самым эффективным инструментом достижения заявленной цели являются деньги, а самым эффективным способом воровство, высшей целью стала добыча денег оптимальным путем. Руководствуясь этой безупречной логикой, люди рассматривали свою должность в первую очередь как способ добыть деньги. Здесь корни всех хищений и злоупотреблений.
Стыдить людей за то, что они добросовестно выполняют внушенную им установку, глупо и бессмысленно. Какими соображениями человек должен руководствоваться, чтобы от взятки отказаться? Почему, имея выбор: принести обществу вред (и нажить денег) или принести обществу пользу (и не нажить денег), человек, продукт современного общества, практически всегда выбирает первый вариант? Потому что для второго нет мотивации. Атмосфера временности всего, в том числе и должности, и жизни (на этом основана демократическая система с ее постоянной сменой власти), многократно усиливает эффект.
Система сама вырастила своих могильщиков. Если нам на протяжении двух последних десятилетий денно и нощно, прямо и косвенно внушали: главное в жизни — материальное благосостояние и обустройство быта, система пожинает плоды своих установок. Хищения и взятки имеют исключительно мировоззренческие корни. Пока не изменились установки, нет шанса победить воровство (как бы оно ни называлось).
Чтобы изменить ситуацию, нужно не копировать шаблоны прошлой эпохи, насколько кажущиеся очевидными, настолько и неработающие, а дать новое мировоззрение. Если люди осмысленно посчитают его верным и согласятся с его выводами (как пассажир тонущего судна, признающий информацию о катастрофе истинной, соглашается с выводом о необходимости определенных действий) — это выход.