Выступая проводником защиты гражданских прав, администрация демократов оказала там государствам, как Аргентина, Бразилия, Гватемала, Индонезия, Иран, Марокко, Филиппины, Южная Корея, Тайвань и Таиланд, за период 1976 – 1980 годов военную помощь на 2,3 млрд. долл. и продала им оружия на 3,7 млрд. долл. Желая укрепить американскую зону влияния посредством опоры на «зрелые» демократии, правительство Дж. Картера не нашло ни верного пути, ни готовности союзников укрепить опоры глобального влияния США.
Дж. Картер в конечном счете ощутил на себе воздействие таких укрепивших в конце 70-х годов организаций правых в США, как Комитет по существующей опасности. Члены этого комитет считали, что схемы Картера – благоглупости, что трилатерализм – обреченная идея, что положиться можно лишь на американскую мощь, а не на колеблющихся союзников (Картер) и не на схемы сближения с потенциальными противниками (Никсон). Колоссальная по интенсивности идейная и психологическая кампания правых, снабжаемых идеями из таких «мыслительных» центров, как «Фонд наследия», Американский предпринимательский институт, Гуверовский институт войны, мира и революции, в начале 80-х года привела к значительному изменению политического климата внутри США, что благоприятствовало возвышению правых сил, сторонников энергичной обороны международные позиций Америки, защиты американской экспансии в мире.
Из избирательной кампании 1980 г. победителем выел кандидат в президенты от республиканской партии, бывший губернатор штата Калифорния Р. Рейган. Первые шаги в политике он сделал в 1964 г. – в том году, когда -США сформировалась консервативная группировка, возглавляемая сенатором-республиканцем Б. Голдуотером, считавшая, что президент Л. Джонсон слишком мягок по отношению к коммунистическим странам, к союзникам, к поднимающим голову развивающимся странам. Р. Рейган лучил известность, пропагандируя идеи Голдуотера. В борьбе за президентское кресло в 1968 г. Р. Рейган, тогда уже губернатор крупнейшего штата – Калифорнии, уступил Р. Никсону.
Губернатор Рейган стал объединять вокруг себя политические силы, стоящие на правом фланге республиканской партии. Сторонники Рейгана опирались на разработки нескольких «мозговых трестов». Главные «фабрики мысли» правых, как уже говорилось – «Фонд наследия», а также Американский предпринимательский институт, Гуверовский институт войны, мира и революции при Стэнфордском университете, Центр международных и стратегических исследований при Джорджтаунском университете. Неоконсерваторы с Запада нашли связи с консерваторами в столичных кругах и на Атлантическом побережье. «Консервативная тяга» способствовала выдвижению идеологически однородного состава для выполнения наиболее ответственных миссий*.
Годы борьбы Р. Рейгана за власть пришлись на время войны США во Вьетнаме. Он и его единомышленники никогда не соглашались с признанием вины Америки, не признавали ошибочности «сверхвовлеченности» США в Юго-Восточной Азии и активно боролись со взглядами «пораженцев». Если практики в лице Никсона, Форда и Картера и теоретики в лице Киссинджера и Бжезинского признали (в той или иной степени) поучительность вьетнамского опыта как подтверждающего «неправомочность усилий СШЛ на периферии», то группа Рейгана полагала, что о поучительности этого опыта можно говорить только в том смысле, что 700 советников в 1961 г. и 500 тыс. солдат в 1968 г. было мало. Нужно было в 1961 г. сразу же обрушиться на Лаос и партизан в Южном Вьетнаме всей мощью. При этом, с их точки зрения, полезно было бы выдвинуть ультиматум тем странам, которые оказывали помощь Демократической Республике Вьетнам.
Начиная с середины 60-х годов Р. Рейган был и апологетом той политики Америки, которую она проводила во Вьетнаме. Еще будучи претендентом на пост президента, он заявил: «Мы осуществляли во Вьетнаме благородную миссию»*. Уже став президентом, он объявил, что пораженцы «сне дали американским войскам добиться победы»*. В инаугурационной речи 20 января 1981 г. президент Р. Рейган не преминул почтить память тех, «кто пал на рисовых полях Вьетнама».
Сторонники Рейгана по принципиальным соображениям отказываются признать «аксиомы» политики Никсона – Форда – Картера: факт ограниченности американских ресурсов, важность переговоров, пользу диалога с потенциальными противниками на основе равенства. Президент Рейган принадлежит к тем, кто, в отличие от большинства правящей элиты США, не прошел «вьетнамский урок», не согласился признать ограниченность мощи США в быстро изменяющемся мире. «Его мир – это мир 1952 года, – писал обозреватель Х. Смит о Рейгане. – Он видит мир в черно-белых тонах»*.
В администрации Р. Рейгана сплотились те, кто хотел бы за счет наращивания жесткости в отношении потенциальных противников и игнорирования интересов развивающихся стран создать альтернативу «сползающей» с вершины могущества Америки, возродить стратегию, основанную на увеличении военного арсенала США и силового курса на международной арене. Часть стратегов республиканской администрации вышла из созданного в середине 70-х годов Комитета по существующей опасности – правой организации, поставившей своей задачей борьбу против процесса разрядки, Договоров ОСВ-1 и ОСВ-2, за новое американское самоутверждение в мире. Члены комитета заняли до 50 % вакансий в высшем эшелоне администрации.
В формировании внешнеполитической стратегии Р. Рейган выработал свой собственный стиль. В отличие от своих предшественников, он не стремился вникнуть в детали политического курса, он определял лишь общую стратегию, давал подчиненным общую «философию». При этом он не доверил конкретную реализацию этого курса одному из своих помощников. Напротив, отличительной чертой президентства Р. Рейгана стало отсутствие деятельного творца внешнеполитического курса страны, роль которого при Р. Никсоне и Дж. Форде играл Г. Киссинджер, а при Дж. Картере – Зб. Бжезинский.
При отсутствии «проводника» стратегического курса шла борьба между несколькими центрами планирования – государственным департаментом (возглавляемым А. Хейгом, а затем Дж. Шульцем), министерством обороны во главе с К. Уайнбергером, советом национальной безопасности (утратившим часть своего прежнего престижа), кругом ближайших советников президента (Э. Миз, У. Кларк, М. Дивер, Д. Риган, Р. Аллен, Р. Макфарлейн). Президента устраивало это распыление прерогатив и власти. В целом на посты, имеющие решающее значение для выработки и реализации внешнеполитической стратегии, были назначены люди, ключевым качеством которых стала степень приверженности Рейгану, лояльности по отношению к президенту. Президент лично возглавил процесс пересмотра внешнеполитических концепций.
Сторонники Рейгана полагают, что из-за «демагогических трюков» демократов и либералов всех мастей американская капиталистическая система утратила свой былой ореол достойного подражания примера и стала чуть ли не обличаемым злом. Р. Рейган и его окружение подчеркнули ту мысль, что именно бизнес, сектор частной собственности дал Америке атрибуты мировой державы. Р. Рейган нарочито «идеологизировал» место Америки в мире и указал развивающимся странам, что только повторение пути капиталистического развития означает прогресс*. С точки зрения консерваторов рейгановского толка, ложная самокритичность вашингтонских космополитов провела к дискредитации государственного устройства, конституционной системы США, а это нанесло удар по международному влиянию Америки*. Между тем, несмотря на все недостатки, именно политическая структура США, считает окружение Рейгана, является высшим достижением политического прогресса, образцом общественного устройства. Государства, не склонные видеть в Соединенных Штатах образец для подражания, стали изображаться Вашингтоном враждебными.