* * *
Снайперы на утёсе стрельбу с поста услышали одновременно с майором Головановым. И, конечно, не отреагировать на неё не могли. Оптические прицелы сразу развернулись в сторону боевых действий и стали тщательно исследовать заросли, отыскивая цель. Автоматные очереди продолжали доноситься до снайперов, но самих стрелков ни с одной, ни с другой стороны они не могли отследить, и это беспокоило. Если кто-то подошёл на дистанцию ближнего боя к посту, то мог точно так же и к ним подойти. А утёс – место такое, что любой командир с удовольствием использовал бы его в качестве наблюдательного пункта. Отсюда всё село видно, как на план-карте, за исключением разве что нижних огородов. Верхнюю часть огородов видно, нижнюю, что со склона скатывается, нет. Не видно, правда, и лагерь спецназовцев, только тент «КамАЗа» чуть-чуть высовывается верхней плоскостью из-за склона. Но и этот тент можно различить, только присмотревшись, потому что цветом он мало отличается от окружающей его природы и сливается с ней.
Но снайперы не тент искали и не собственный лагерь. Они искали боевиков, с которыми вели бой часовые, и найти не могли, потому что склон горы был неровным и повороты, пусть и не крутые, скрывали происходящее от прицелов.
– Где они могли пройти? – скорее сам себя, чем напарника, спросил капитан Пустовалов.
– Прозевали мы… – заметил прапорщик Денисов. – Значит, считать теперь надо с обратной стороны…
– Откуда считать, математик?…
– Я не математик, я арифметик, потому что здесь простая арифметика… Как боевики хотели пройти в село? Проход посредине видишь? Оттуда прямиком на улицу, а с улицы видно наш лагерь… Туда и шли… Значит, уже направление имеем… От конечной точки тащи карандаш выше… Где он с линией стрельбы пересекается? Вот и место…
– Это я и так вижу, где пересекается… Только пересекается у всех над головами…
– Тащи карандаш выше… Увидишь путь, которым они шли… Если обнаружены, тем же путём отступать будет…
– Когда ещё будут… А пока часовым помочь надо…
– Там Голованов… Он поможет…
– Одним стволом проблему не устранить…
– Он стволом и не будет… У него тепловизор…
– Это да… – согласился капитан. – Правда, я с тепловизором никогда не работал… Толком не понимаю…
– А что тут понимать?… Кусты всех прячут: и ваших, и наших, и ихних… Стреляют наугад, друг друга не видя… А тепловизор увидит… Ему кусты не помеха…
– В твои бы уста да водки глоток… – недоверчиво сказал капитан.
– Следи, как они отрываться будут… Обязательно будут отрываться… Карандаш от нижней точки протащи до пересечения с местом стрельбы и дальше по прямой… По прямой убегать сподручнее…
– Подождём, арифметик…
Ждать пришлось просто на удивление недолго.
– БМП подошла… – сообщил капитан.
– Не бросай дела на половине… – посоветовал прапорщик. – Ищи тропу… Вот… Идут… Четверо… Не идут, а бегут…
– Вижу…
– Ты заднего, я переднего…
– Работаем…
Выстрелы прозвучали одновременно через пять секунд. Расстояние было не так велико, чтобы долго целиться, и бежали боевики в гору, следовательно, не так быстро, чтобы можно было ошибиться с опережением стрельбы. Здесь и опережения почти не надо было давать. При прицеле на линию передней части профиля корпуса пуля попадала в заднюю часть. В руках у боевиков оружие, взбираются по наклонной поверхности, следовательно, руки поданы вперёд – иначе с оружием в руках передвигаться невозможно. Прапорщик Денисов рассчитывал выстрел так, чтобы попасть своему боевику под мышку, не защищённую бронежилетом. И попал точно. И успел даже увидеть, что абсолютно аналогичный выстрел, тоже под мышку, произвел капитан. Одна школа…
И в это время заговорила спаренная с пулемётом пушка БМП. Оставшихся двух боевиков сразу накрыло волной пуль и осколков. Здесь уже никакой бронежилет помочь бы не смог…
– Дело сделано… А ты говоришь – тепловизор… – усмехнулся прапорщик.
– Да, тепловизор – это вещь… – согласился капитан.
– Планку прицельную сдвигай-ка… – словно бы между делом, заметил прапорщик?
– Зачем? – не понял капитан Пустовалов.
– Вон туда посмотри… Выше последних «жмуриков»… Дистанция, правда, великовата…
– А что… Полукилометра не будет…
– Метров четыреста пятьдесят-четыреста восемьдесят… Стреляем?
– А ты предлагаешь полюбоваться ими?
– Я беру самого длинного… Тебе на выбор ещё восемь…
Теперь процесс прицеливания занял более длительное время. Дистанция была не запредельной, но предельной – точно [24] . Выстрелы зазвучали опять одновременно, сливаясь в один негромкий выстрел. И сразу же, почти без остановки, каждый из бойцов сделал ещё по одному выстрелу, используя ситуацию, когда бандиты стояли кучно. Каждая пуля нашла жертву. Но больше стрелять было не в кого, потому что боевики бросились врассыпную и сразу залегли.
Снайперы долго молча наблюдали за склоном. Но кусты прятали тех, кто желал спрятаться.
– Как думаешь, часа им хватит, чтобы выспаться? – спросил прапорщик Денисов.
– Уползли, змеи…
– Ну, и хрен с ними… – Денисов сменил позицию и навёл прицел на уже знакомый дом. – А вот тут мы каждый по нескольку промахов дали… Загодя, авансом…
– Что там? – спросил капитан, тоже меняя позицию.
– Сам смотри…
Капитану в «оптику» сначала попало крыльцо дома. Дверь распахнута настежь, на крыльце никого нет. Он перевёл прицел в сторону, чтобы поискать собаку, но собаки не было ни на цепи у будки-дворца, ни вообще во дворе. Дверь сарая была закрыта, значит, собаку снова заперли там. Прицел пополз дальше, капитан осмотрел противоположный забор, отделяющий двор от огорода, потом забор со стороны улицы, ворота, калитку… Калитка была распахнута, рядом стоял какой-то человек, кажется, хозяин дома, который недавно своим властным голосом загонял непослушную собаку в сарай и посматривал по сторонам. Если бы он только что кого-то проводил, то смотрел бы вслед ушедшим. Сейчас же он смотрел по сторонам. Значит, ушедшие уже скрылись из поля его зрения. Следовательно, скрылись и из поля зрения снайперов…
Прозевали, когда отвлеклись…