Карл решил окончательно отделиться от Франции, утвердить себя равным с Людовиком. Обратился к императору Фридриху III и попросил титул короля, соглашался перейти под германское покровительство. Но Бургундия состояла из двух частей: Франш-Конте на востоке Франции и на севере – Фландрия и Нидерланды. Чтобы образовать самостоятельное королевство, Карл наметил соединить их. То есть, захватить разделяющие их земли – Лотарингию, Эльзас, Рейнскую область. Местные князья и города были совсем не в восторге от подобной перспективы, оказали сопротивление. А Людовик XI взялся помогать им, присылал войска. В 1477 г. в бою со швейцарцами у крепости Нанси Карл Смелый был убит.
Для Людовика это стало несказанной радостью. Сыновей у Карла не было, и король объявил герцогство выморочным. Не тут-то было. Это раньше бургундцы бунтовали и принимали его сторону, а теперь знали, как обдирают подданных во Франции. Они объявили наследницей дочь герцога. Людовик пробовал спорить, двинул войска. Но ситуацией очень заинтересовался император Фридрих. Разве можно было упускать возможность? Срочно сосватал за наследницу своего сына Максимилиана. В 1479 г. под Гинегатом немцы крепко всыпали французам.
Впрочем, Людовик утешился на другом направлении. Вскоре умер последний король Прованса Рене. Династия прервалась. Парижские крючкотворы ловко обосновали, к кому должен отойти Прованс, и маленькое королевство на берегах Средиземного моря стало французской провинцией. Франция была еще гораздо меньше нынешней, различные ее области оставались сшитыми на живую нитку, даже говорили на разных наречиях. Тем не менее Людовик создал одну из крупнейших европейских держав. Помаленьку связывал ее воедино, учредил государственную почту. Первым из королей оценил значение изобретения Гутенберга, печатного станка, устроил типографию в Сорбонне.
Однако насладиться собственными достижениями ему не довелось. Короля хватил инсульт. А болезнь вызвала такие же последствия, как у его отца. Ему стали мерещиться заговоры и подосланные убийцы. Он поселился в уединенном замке Плесси-де-Тур посреди густых лесов. Швейцарцы бдительно охраняли его. Последние несколько лет жизни Людовик никого не принимал, ни с кем не встречался. Даже из слуг, обитавших в замке, короля могли видеть лишь несколько человек, самых доверенных. Поговаривали, что в подвалах король держит в клетках самых знатных узников, но такие слухи распространяли враги. Достоверных свидетельств об этом нет.
Рождение Испании свершилось гораздо менее болезненно. В 1479 г. преставился король Арагона Хуан II. Власть досталась его сыну Фердинанду. Свою жену, Изабеллу Кастильскую, он весьма уважал, слушался ее советов, и повелел объединить Арагон с Кастилией. Соединился с ними и внушительный «довесок» Арагона, Неаполитанское королевство. Но Изабелла была очень набожной женщиной, а Испания издавна являлась очагом ересей. Во времена мусульманского владычества над Пиренейским полуостровом Испания стала конечной точкой Великого Шелкового пути, была связана с рынками Ближнего Востока, а через Германию и Италию – с черноморской «Хазарией».
Здесь образовались большие иудейские колонии, ученые евреи занимали важные места при дворах мавританских правителей, в Кордовском университете. Отвоевывая полуостров, христианские короли изгоняли мусульман, а права иудеев значительно урезали. Те и другие нашли выход, для видимости крестились и продолжали исполнять привычные обряды. А это, в свою очередь, плохо влияло на христиан. Люди соблазнялись учениями мнимых единоверцев, возникали различные секты. Изабелла и Фердинанд решили искоренить это зло. Но собственными средствами справиться было трудно.
Сектанты уже приноровились подкармливать взятками местных чиновников, чувствовали себя вольготно.
Супруги обратились в Рим, и папа Сикст IV учредил Испанскую инквизицию. Ее возглавил Томас де Торквемада. Исповедание ислама или иудаизма после крещения квалифицировались как серьезное преступление, вероотступничество. Поле деятельности у инквизиторов открылось очень широкое, виновных захватывали целыми улицами. Для кого-то ограничивались покаянием и тюремным заключением, а тех, кого признавали нераскаянными еретиками, ждало аутодафе (в переводе «дело веры»). Приговоренных наряжали в особые балахоны, санбенито, с изображениями чертей и адского пламени, и предавали пламени земному. Зрелища казней собирали толпы зрителей, знатные кавалеры и дамы покупали места на балконах и в окнах ближайших домов. Но зрелища становились и предупреждением – в вопросах веры послабления неуместны, отныне шутить с еретиками не будут.
Делами веры озаботился и преемник Сикста IV, Иннокентий VIII. Но его больше волновали не ереси, а колдовство. Оккультные учения все шире овладевали умами европейцев. Ими увлекались и при папском дворе, и в домах кардиналов, епископов. Хотя церковные иерархи были уверены, что им-то позволено, они сумеют откупиться и отмолить грех. Но им вовсе не улыбалось, чтобы на них самих кто-нибудь напустил порчу, околдовал, подсыпал приворотное зелье или обычную отраву. А с другой стороны, инквизиция оказывалась очень выгодным предприятием, имущество жертв конфисковывалось. Полезное начинание следовало развивать.
Иннокентий издал буллу «Summis desiderantes», давшую старт повальной «охоте на ведьм». Раньше подобные процессы были разрозненными: всплыл какой-то случай колдовства или поступил донос, рьяные служители церкви брали в оборот нескольких подозреваемых. Теперь инквизиторы взялись целенаправленно прочесывать города и веси. Заполыхали костры по Италии, Германии, Швейцарии, Франции, Польше. Попадали на них в основном женщины. Они чаще обращались к знахаркам, чаще ссорились и клеветали друг на друга. Да и заниматься с ними было интереснее. Безбрачные католические следователи увлеченно пытали арестованных дам.
Распалившись истязаниями, вытягивали из них сладострастные и извращенные описания шабашей.
Только в Англии религиозные проблемы пока отошли на второй план. Тут хватало и мирских. Казалось, война Алой и Белой роз завершилась, партия Йорков победила бесповоротно. Но пошли раздоры внутри этой партии. Заговор возглавил младший брат Эдуарда IV герцог Кларенс. Однако опорой короля выступил другой брат, лучший британский военачальник Ричард Глостерский. Смутьянов схватили и переказнили до единого. По преданию, Кларенсу деликатно предложили самому выбрать вид смерти – все-таки братишка. А герцог был большим любителем выпить, отшутился, что хотел бы погибнуть от вина. Ну что ж, пожелание исполнили, утопили в бочке с мальвазией.
Но и Эдуард IV вливал в себя спиртное столь же неумеренно, как покойный Кларенс. Упивался до скотского состояния, лез задирать юбки женщинам – без разницы, придворные дамы или простолюдинки. А все государственные дела за него решал Ричард. В мае 1483 г. Эдуард умер от обжорства и пьянства. После него остались дочка и двое сыновей. Королем провозгласили старшего, 12-летнего Эдуарда V. Его мать, Елизавета Вудвилл, взялась было формировать правительство из собственных родственников, но дядюшка Ричард показал кулак – ввел в Лондон войска. Парламент понял «намек», признал его опекуном и регентом.
Вдовствующая королева почуяла, что добром дело не кончится. Сбежала с младшим сыном, укрылась в монастыре. Но Ричард явился с солдатами и настоял, чтобы перепуганная Елизавета «добровольно» передала ему на воспитание второго ребенка. Дядюшка назначил торжественную коронацию Эдуарда V, но одновременно подготовил иной сценарий. В день коронации англичанам вдруг объявили, что оба принца незаконнорожденные. А клевреты Ричарда преподнесли ему акт, где изобразили подписи представителей всех сословий. Признавали его единственным законным наследником и просили возложить корону на себя. Поломавшись для приличия, Ричард III согласился.