С одной стороны, рейтинги лидеров и их способность управлять изменялись в соответствии с экономической деятельностью, предполагая определенную подотчетность. Несмотря на все несовершенства избирательного механизма, общественность, как оказалось, играет важную роль в политике. С другой стороны, режим отчетности может быть весьма ошибочным. Во-первых, учитывая чувствительность экономики России к международным факторам, таким как, например, цена на нефть, экономические показатели иногда имеют мало общего с управленческими навыками действующего президента. Лидеров в конечном итоге уважают или презирают на основе случайных факторов. Во-вторых, длительная задержка между политическими мерами и их результатами означает, что российских президентов, когда о них не судят на основе международных рыночных условий, часто вознаграждают или наказывают за действия их предшественников. Горбачёв был в значительной степени ответственным за экономические проблемы, имеющиеся в стране в период его правления. Но история подшутила над двумя его преемниками. Ельцин был наказан за катастрофу, оставленную ему в наследство Горбачёвым, а Путин был вознагражден за экономический бум, частично вызванный внешними факторами и частично за счет проведения Ельциным рыночных реформ.

Экономический кризис и сценарии будущего

Финансовый кризис 2008–2009 годов, который вызвал обвал темпов роста и фондового рынка, нанес удар по центральному элементу системы, которую я описал. Как и ожидалось, в то время как общественные оценки экономики становились мрачнее, рейтинги и Медведева, и Путина, являющегося в настоящее время премьер-министром, начали падать. Война в Грузии прервала их падение – рейтинги обоих укрепились в августе и сентябре 2008 года, а затем их спад снова возобновился. Экономический кризис достиг дна примерно в марте 2009 года, и – как только экономические настроения немного восстановились в последующие месяцы, рейтинги двух лидеров также начали подниматься (рис. 7.4).

Рис. 7.4. Экономические настроения [123] и рейтинги Медведева и Путина, 2008–2009 годы

На рис. 7.4 появилось два дополнительных пункта. Во-первых, рейтинги Путина и Медведева идут нога в ногу [124] , рейтинг Медведева, будучи только на несколько пунктов ниже, практически в точности повторяет колебания рейтинга Путина. В то же время Медведев постепенно догоняет Путина. Разрыв, равный примерно 10 пунктам в начале его срока, сократился до 5 баллов в конце 2009 года.

Во-вторых, даже тяжелый шок для экономической системы в конце 2008 года снизил рейтинги руководителей только на 10–15 пунктов – падение было почти полностью компенсировано объединением, спровоцированным войной в Южной Осетии. Так как популярность обоих лидеров началась с астрономически высокого уровня, то для снижения ее до опасной отметки при таком темпе потребовался бы серьезный кризис, продолжающийся несколько лет. С другой стороны, если бы экономика потерпела крах, общественная восприимчивость к ней могла увеличиться. В ельцинскую эпоху сокращения производства оценки экономики влияют на президентскую популярность сильнее, чем в годы экономического бума при правлении Путина, во время которого россияне явно привыкли к устойчивому росту заработной платы.

Если бы стабилизация конца 2009 года закончилась и экономика ухудшилась в дальнейшем, можно было ожидать, что возобновится снижение рейтингов правящего тандема. Это могло бы также в свою очередь спровоцировать постепенное возрождение оппозиции к Кремлю. Граждане начнут узнавать границы. Такое сопротивление могло принимать различные формы: увеличение количества демонстраций протеста по всей стране, нарушение предыдущих табу в СМИ, предъявление более законных исков чиновникам, сопротивление со стороны губернаторов и региональных законодательных собраний осуществлять центральные непопулярные проекты, еще более активные разногласия внутри правительства, возможно, даже общественные разногласия между членами кабинета.

Как Путин и Медведев отреагировали бы на такие тенденции, нельзя предсказать с уверенностью. Опасаясь потерять свои полномочия, они могли либо ужесточить, либо ослабить административный контроль. Эта проблема могла либо укрепить, либо деформировать связь между ними. В попытке вернуть себе инициативу они могли бы заменить штат чиновников. Скорее всего, они будут продолжать поглощать потенциальных союзников в кругах интеллектуальной и экономической элиты, используя целевую силу для запугивания тех, кто был ответственным за координацию протестов. Если бы движущая сила самых разнообразных проблем выросла, это бы привело к уменьшению их способности реализовать любую политику. При таких обстоятельствах правительства оказываются перегруженными, пытаясь реагировать на разнообразные одновременные угрозы, не имея времени на то, чтобы уделить внимание стратегии. В конечном итоге при условии достаточно тяжелого экономического кризиса серьезные проблемы могли привести к реорганизации управления, между сотрудниками Кремля и представителями нового протестационного движения могли начаться непредсказуемые переговоры. Излишне говорить, что по состоянию на начало 2010 года такая перспектива казалась очень отдаленной.

Если, напротив, цены на нефть и газ снова поднимутся и останутся на очень высоком уровне, срочность проведения реформ, скорее всего, исчезнет. Возобновление экономического бума будет способствовать сохранению популярности кремлевских чиновников и успокоит оппозицию. Наконец, если цены на нефть останутся на промежуточных уровнях – примерно 60–80 долларов за баррель, – вероятнее всего, наиболее очевидной стратегии Кремля будет кое-как довести дело до конца. Это, возможно, приведет к некоторому замедлению темпов роста, с постепенно возрастающим общественным недовольством и громким ворчанием в кругах элиты. Но если не произойдет шока, постепенного спада, это, вероятно, не спровоцирует серьезного отклонения от сложившейся модели.

Глава 8
Горы

Существует еще и романтическая версия военных действий в Чечне. Что-то вроде этой. На древний мусульманский горный народ – чеченцев, живших обособлено в своих поселках, ценящих мужество и независимость превыше всего, в XIX веке было совершено нападение, и после доблестной сорокалетней борьбы с армией царской России народ был жестоко колонизирован. На протяжении целого века, несмотря на попытки России и советских республик объединить народы, чеченцы сохранили свою культуру и образ жизни наряду с неутолимым желанием национального самоопределения. Наконец, в 1990-х годах чеченский народ смог вырваться на свободу. Он объединился под руководством избранного президента Джохара Дудаева, который пытался договориться о мирном отделении. Но лидеры России, полные решимости сохранить империю, вторглись на территорию Чечни в 1994 году. Несмотря на превосходящие силы противника, чеченцы смогли отразить атаки нападавших и заставили их в 1996 году подписать перемирие. Униженное этим поражением ревизионистское правительство России снова вторглось в Чечню в 1999 году и, превратив республику в руины, создало марионеточный режим в лице местного авторитарного лидера, который был лоялен к Москве, но которого ненавидело местное население.