Book.

В любом случае, если молодой солдат, действующий за пределами своей привычной роли, встречается лицом к лицу с видным политическим деятелем, чье поведение пропитано привычкой «заставить людей себе подчиняться», то трудно быть абсолютно уверенным в том, что этот солдат выполнит то, что ему было приказано, а не контрприказы, данные именитым политиком.

Большое количество объектов, а также то обстоятельство, что некоторые из них «излучают» популярность, указывает нам, что высылаемые для ареста политических и военных лидеров команды должны быть как достаточно многочисленны, так и особенно тщательно подобраны. Поскольку наши ресурсы будут ограничены, придется сконцентрировать усилия на самых важных фигурах внутри этой группы, оставляя других «на потом», когда наши ряды возрастут за счет «выжидающих» элементов. Мы не можем арестовать всех, кто представляет потенциальную опасность, но обязаны арестовать реально опасных для нас людей, то есть ключевые фигуры в руководстве страны, не важно, значатся ли они или нет первыми в официальном «табеле о рангах».

Формализованная структура правительства распадается на две широкие категории (проиллюстрированные в Таблице X): структуры «президентского» типа, где власть и право принимать решения находятся в руках главы государства (как, например, в США, Франции и большинстве афро-азиатских стран), и структуры «премьер-министерские», где глава государства имеет чисто символические или церемониальные полномочия, а реальный процесс принятия решений происходит на теоретически более низком уровне (как в Британии, Индии и в большей части Европы, а также в СССР).

Третья альтернативная форма — вовсе не структура, а скорее ее отрицание — форма правительства в виде «сильного человека».

Таблица XI.

Альтернативные формы правительства

«Сильный человек» может не быть главным министром и вообще не занимать никакого поста, но на самом деле правит именно он, используя формальный политический орган как ширму. Этот тип режима возникает тогда, когда структура государства ослаблена до такой степени, что только реальный лидер части вооруженных сил или полиции способен контролировать ситуацию и оставаться у власти. Если такая личность хотя бы минимально воспринимается как политический лидер, она может занять и официальные посты и сделать себя видимым главой правительства. Гамаль Абдель Насер в Египта и шах Реза в Иране (отец нынешнего шаха Ирана) сделали именно это после короткого переходного периода, но иногда религиозные или расовые причины не дают «сильному человеку» занять официальный пост. Человек, который контролирует штыки, может быть абсолютно неприемлемой публичной фигурой, но по-прежнему управлять косвенно, манипулируя официальными лидерами, которых держит в руках, угрожая применением силы.

Когда в начале 1966 года сирийское правительство умеренного крыла партии БААС во главе с Мишелем Афлаком, Салехом Битаром и армейским вождем Хафизом было свергнуто крайне левой фракцией партии, новое руководство выяснило, что оно, хотя и контролирует армию и страну, не может править открыто. Армейские офицеры, которые возглавили этот переворот, были слишком молоды, неизвестны, а главное — были ала- витами. Их лидер Салех Джадид, темная фигура, вызывал страх и ненависть среди той малой части общества, где его знали. Из всех сообществ Сирии алавиты являются одним из наименее престижных. В колониальные времена французы набирали большую часть своих репрессивных сил — Troupes speciales du Levan — из меньшинств, в основном именно алавитов, и дали алавитам в северной Сирии своего рода автономию, чтобы — как утверждали националисты — подорвать сирийское национальное единство. После обретения независимости суннитское большинство считало алавитов предателями, и общественное мнение с трудом могло представить себе алавита в роли главы государства.

Салех Джадид справился с проблемой, подобрав и назначив такой состав кабинета министров, который отражал баланс различных сообществ, и при этом оставив реальные полномочия по приятию решений в руках другого органа — «Национального революционного совета», который он сам и возглавил. Таким образом, хотя в Сирии есть президент (Нуреддин Атасси), премьер-министр (Юсуф Звайин) и министр иностранных дел (Ибрагим Макхус), все важные политические решения принимаются Джадидом; министры совершают государственные визиты, произносят публичные речи и появляются на различных церемониях, но власть не в их руках.

Правительство «социалистических стран» формально является партийным правительство, но обычно распадается на два вида. В первоначальной форме реальная политическая власть здесь сконцентрирована в руках центрального комитета или другого высшего органа партии, что отображено на Схеме I.

Как только нами будут исключены чисто церемониальные фигуры, количество людей, которыми все же придется заняться, сильно сократится, и, используя наш временной критерий, мы можем сократить его еще больше. Министр экономического плакирования может быть ключевой фигурой правительства, а его позиция как технократа — незыблемой, но, вероятно, он не в состоянии мобилизовать против нас общественное мнение или установить контроль над вооруженными силами. Драматическая природа переворота может сократить политическую жизнь до ее конечной логической основы — голой силы, и мы сконцентрируемся на тех фигурах в правительстве, которые способны ее применить.

Такими лицами наверняка являются:

а) министр внутренних дел и его помощники (те, кто контролирует силы полиции);

б) министр обороны и его помощники (те, кто контролирует вооруженные силы);

в) лидеры партий (если существует партийная милиция);

г) премьер-министр или иная центральная фигура (тот, кто координирует их всех).

Мы должны помнить, что в силу разных причин фигуры в правительстве могут быть на самом деле не тем, чем они кажутся. Иногда оказывается, что формально безобидный министр образования контролирует важную студенческую милицию, а министр труда — мощную рабочую милицию. Еще важнее то, что реальная власть может находиться в руках отдельной группы министров, которые совместно контролируют силы государственного принуждения и подавления. Например, правительство Чехословакии в период между выборами мая 1946 года и окончательным захватом власти коммунистами в феврале 1948-го было коалицией всех «демократических» партий, но министры-коммунисты внутри его монополизировали все реальные рычаги власти путем контроля средств принуждения. Существование группы соратников, союз которых выходит за рамки формального состава правительства, показан на Схеме И. В этом конкретном случае из примерно 18 членов правительства внутренний узкий круг, который реально держит в своих руках рычаги власти, образуют премьер-министр, министры обороны, труда, образования и заместители министров по армии и полиции.