Кирилл немедленно вскинул руку.
– Мелюзга вы все!!! Мне семнадцать!
– Кирюша! Ну-ка покажи еще раз тот пропуск! – мягко попросила Лена.
– Запросто! – рука Кирилла с готовностью нырнула в один карман, в другой, в третий. Поиски велись с исключительной решимостью, но пропуск не появлялся. Лена насмешливо ждала.
Первым потерял терпение Даня.
– Хорошо, возраст! – кивнул он. – Но возраст – это слишком очевидно. В Москве триста тысяч таких, как мы.
– А чего так сразу Морква? А если я не из Морквы? Кто еще не из Морквы? – обиделась Фреда.
«Неморквичей» оказалось много. А Лена так даже из Киева.
– Отлично. Значит, не только Москва, – уступил Даня. – Если на то пошло, я сам из Новосиба. Год назад сюда перетащились и теперь регулярно жалеем… Давайте думать дальше! Внешность, рост, спортивная подготовка, психотип, гендерный признак – у нас разные. Тут сходства искать бесполезно.
– Гендерный чего? – нахмурился Макар.
Сашка заметил, что слово «психотип» ему тоже показалось подозрительным, но про него он спрашивать не рискнул.
– Дяденька ты или тетенька, – объяснила с последнего ряда Рина.
Макар скосил на нее глаза, проверяя, всерьез она или нет, и сделал понимающее лицо.
– Анализируем дальше. Есть ли среди нас гении? – продолжал выяснять Даня.
Кирилл снова вскинул руку.
– Кирюша, золотце! Опусти лапку и продолжай искать пропуск! – с южной мягкостью в голосе попросила Лена. – Кроме Кирюши, другие гении есть?
Кроме Кирюши и скромно зарумянившегося Дани, кандидатов не оказалось.
Даня заиграл складками кожи на лбу.
– Конечно, заманчиво было бы признать, что мы если не гении, то хотя бы таланты каждый в своей области, – он с грустью поднял глаза и сразу их опустил, – но все же опасаюсь, не это здесь определяющий фактор.
– А ча ты на меня посмотрел? Ты, удлиненный! – взорвался Макар.
– Я на тебя не смотрел!
– Да уж! Позырил на меня и стал пороть всякую фигню! Намекаешь, я тупой?
Сашка почувствовал, что разборки могут затянуться надолго. И без того они уносились от Москвы на полтора километра в минуту.
– Он на тебя не смотрел. Он посмотрел на меня! – сказал Сашка и поймал благодарный взгляд Дани.
– Я смотрел на него! Да-да!
Вынужденно удовлетворившись ответом, Макар цыкнул в выдавленное окно.
– Спелись? Этот длинный лидера корчит, а ты за ним табуретку носишь? Ну ладно!.. Берегите себя, ребята!
Фреде надоело снимать. Она опустила руку с телефоном.
– Давайте с другого бока! Как мы вообще оказались в маршрутке № Н? Каждый конкретно? Вот ты? – она ткнула пальцем в Лару.
Оказалось, Лара ехала пробоваться как модель в рекламу летней коллекции одежды.
– Мне у метро бумажку дали! На фотопробы!
– Мчаться по бумажке, которую дали у метро… За город, одной! О небо! – пропела Лена.
– Ты что-то хочешь сказать? – подняла брови Лара.
– Я сказала: «О небо!»
Окостюмленный аккуратист Влад Ганич направлялся забирать монитор и колонки у человека, который позвонил ему вчера вечером. Кто он, Влад не понял. Какой-то знакомый знакомого.
– Я сразу почуял, что ты любитель халявы! – заявил Макар. Влад с негодованием поправил галстук.
Кирилл сообщил, что оказался в маршрутке № Н случайно. Ему кое-кто понравился, а он, по природной робости, постеснялся подойти на улице. Однако когда у него спросили, кто именно понравился, Кирюша стал темнить. Явно было, что он выбирает между журавлем в небе и синицей в руках.
– Ну с этим все ясно… Врать будет до последнего! А ты чего тут делаешь? Вот ты, мальчик! – Фреда бесстрашно ткнула пальцем в Макара.
Макар поперхнулся. Последний раз «мальчиком» его называла инспекторша по делам несовершеннолетних.
Случайно опустив глаза на запястье Макара, Сашка увидел с наружной стороны ладони три маленьких круглых шрама сизого цвета. Явные следы окурков, которые тушили о кожу.
– Это кто тебя? – спросил Сашка.
Макар посмотрел на руку. Сжал и разжал кулак. Сизые ожоги наполнились кровью и стали фиолетовыми.
– Не твое дело! – резко сказал он и, спрятав руку за спину, пересел к окну.
– Это он себя сам, – шепнул Сашке Кирилл.
– Почему сам?
– Рядом и ровные. Если бы кто-то, он бы дергался. Вроде как наказывал себя за что-то. Фиг его знает! – опасливо сказал Кирюша.
Сама Фреда ехала узнавать про новый гуманитарно-театральный колледж, о котором случайно услышала по радио. Причем услышала так, что не поняла ни названия, ни точного адреса, а только, что проезд от метро «Планерная» на маршрутке № Н. Да и вообще, оказалось, в Москву Фреда прилетела только позавчера, поселилась у бывшей жены своего репетитора и за полтора дня успела объехать семь институтов и три университета.
– В общем, и тут все глухо. Ничего общего, – подытожил Даня.
Маршрутка ехала долго. Спокойная киевлянка Лена даже ухитрилась вздремнуть, причем из двух соседствующих плеч выбрала плечо Влада Ганича. Спать, прислоняясь к Кирюше, было нереально, потому что он каждые три секунды подскакивал, чтобы с кем-нибудь пообщаться. Влад не стал стряхивать голову Лены, но было заметно, что он страдает и воспринимает ее как нестерильный объект, угрожающий костюму.
Макар с недоверием высунулся в окно.
– Во дела! Кажись, подъезжаем! – сообщил он.
* * *
Маршрутка замедлялась. С шоссе они давно свернули. Потянулись однообразные бетонные заборы, изредка с граффити. Доехав до конца последнего, № Н с неохотой перевалила на разбитую неасфальтированную дорогу. Справа было поле. Слева – подмосковный лесок, пестрящий частыми березками и накрытый желтеющими, точно ни на чем не держащимися шапками кленов.
Машина ехала медленно, враскачку. Минут через пятнадцать остановилась у ворот. Ворота открылись. Маршрутка снова тронулась, проехала метров двадцать и остановилась окончательно.
Сашка дернул дверь и осторожно вылез. Сделал шаг, ожидая, что упругая сила подхватит его и швырнет обратно. Маршрутка стояла на асфальтовой площадке, окруженной кустами сирени. За ними был заурядный двухэтажный дом. Два корпуса и соединяющая их галерея. Невысокая лестница, широкое крыльцо и черная двойная дверь. Рядом – синяя табличка, по которой расползались тараканы неразличимых букв.
– Что там написано? Видит кто-нибудь? – спросил Сашка.
– Там написано: ШНыр!
Сашка обернулся. С ним рядом стоял человек по имени Рина и щурился на солнце.