Сумка у меня на боку звякала и постукивала.
«Дэнни, возьми его, и все тут. Прикоснешься к этой штуковине, и тебе уже не отвертеться. Придется убить Люцифера. Другого пути нет».
Но я все-таки медлила. Уже протянула руку, но остановилась, глядя на свое тонкое запястье: оно выглядело хрупким, несмотря на золотистые мозоли на кончиках пальцев, наработанные почти ежедневными схватками и тренировками. Если я собираюсь убить дьявола, мне предстоит убить его этой рукой.
Другая моя рука лежала на тонких выпуклых шрамах, испещрявших живот. Неожиданно я со всей определенностью поняла: они остались после того, как Сефримель вырвал из моего страдающего тела что-то ужасное.
У меня имелась догадка насчет того, что именно. Но думать об этом не хотелось.
«Если мне удастся убить Люцифера, я снова буду чувствовать себя чистой».
Вот как все просто. Остальные дела, включая защиту Евы, отступили на второй план по сравнению с этим. Но не мелочно ли я поступаю? Наверное, стоило бы больше беспокоиться о безопасности своей дочери.
Если она и вправду моя дочь. Меня это тревожило. Действительно ли Сантино работал с загрязненным генетическим материалом? Вновь и вновь меня одолевали сомнения.
А ее лицо? Та же легкая улыбка - моя улыбка, словно мы с ней двойняшки.
Что поделать, теперь приходится сомневаться во всем и всех. Мир - это коллаж из лжи с вкраплениями полуправды, и ничего другого ни от кого не дождешься.
Даже от Джафримеля.
Даже от меня.
Моя рука застыла в воздухе. Кого я обманываю? Все было решено еще в тот момент, когда Джафримель постучал в мою дверь.
«Ты веришь в судьбу, Дэнни?»
Обычно я отвечала уклончиво: не больше, чем любой обученный некромант.
Однако очень скоро я буду твердо отвечать «да».
Я взяла нож, и он оказался на удивление теплым. Или это моя кровь застывала в жилах при мысли о том, на что я иду? Дерево было шелковистым и мягким, как теплая кожа. Его черная огненная аура соприкоснулась с моей, признавая демоническое начало в окружавшей меня энергетической оболочке. Моя защитная система, разорванная и пробитая, засверкала, подпитываемая темным потоком энергии.
Меня предостерег инстинкт, наработанный годами наемничества. По шее пробежали мурашки, неожиданно громкий плеск воды подтвердил мои опасения. Ожил, обжигая болью, шрам на плече.
Вскрикнув, я отскочила от постамента, резко развернулась и увидела Сефримеля - уже в прыжке, с выпущенными когтями и искаженным лицом.
Как мне описать, на что это было похоже?
Нож вонзился в его грудь. Его руки в последний момент широко разлетелись, когти со свистом рассекали воздух, полный соленых брызг. Мы с оглушительным треском ударились о пьедестал. Физическая и психическая мощь этого звука взорвала обсидиановый монолит.
Острые осколки со свистом разлетелись во все стороны, ударяясь о стены. Они падали в соленую воду, вздымая фонтаны брызг. Я поскользнулась, потеряла равновесие и с криком, оборвавшимся при падении, тяжело грохнулась оземь. Сефримель, конвульсивно дергаясь, повалился на меня; толстые змеи его кос скребли мое лицо волосяными пальцами.
Нахлебавшись соленой воды, я все-таки сумела отпихнуть его тело. Изо рта, пузырясь и булькая, вытекала черная демонская кровь. Нож в моей руке подергивался как живой, издавая пронзительные воющие звуки. На фоне этих стенаний прозвучал еще один звук. Что это такое, я поняла, лишь когда сквозь меня хлынула первая волна энергии.
Нож поглощал ее. Втягивал в себя с хлюпаньем, как беззубый человек - лапшу из чашки.
Сефримель издал низкий сдавленный стон.
- Инхана, - прошептал он, окропив каплями черной крови мою левую щеку.
Он был близок ко мне, как любовник, и одного соприкосновения с его телом было достаточно, чтобы паника затопила самые темные углы моего сознания.
- A ' tai hetairae A ' nankimel ' iin. Diriin.
По моей спине, прижатой к холодному камню, побежали мурашки. Эту фразу я слышала от Джафримеля. Я узнала ее, хотя и не смогла перевести. Что-то насчет хедайры и а'нанкимеля.
«Но за это ты окажешь мне услугу, а если нет, я убью тебя в отмщение твоему возлюбленному».
Он не собирался меня убивать. Я поняла это только сейчас, слишком поздно, когда ничего уже было не изменить. Он напал на меня, чтобы я его убила. Услуга за услугу. Джафримель убил его хедайру, а теперь я закончила работу.
«О боги, я убила его. О боги!»
Веки Сефримеля закрылись. Его изможденное лицо расслабилось. Я услышала всхлипывающие звуки и не сразу осознала, что издаю их сама, пытаясь прочесть единственную молитву, какая мне осталась.
- Джаф…
«Джафримель, о боги, помоги!»
Все стихло. Кровь в сосудах демона выгорала, превращаясь в пепел, золотистая кожа трескалась, словно фарфор, из-под отваливавшихся лоскутьев поднималась пахнувшая корицей пыль. Было хорошо видно, как высыхавшие на глазах сосуды прорастали и в его волосы, и теперь черными линиями проступали сквозь белизну черепа.
По мере того как тело падшего демона распадалось, обращаясь в земной прах, я испытывала все большее возбуждение. Сердце колотилось, словно запертая в грудной клетке птица, и то место в животе, откуда что-то было вырвано, отзывалось пульсацией. Мои бедра дернулись, когда я ощутила вкус еще не исчезнувшего, но быстро растворявшегося и оседавшего пепла. От пряного мускусного запаха не осталось и следа. Охнув, я глотнула соленой воды и поднялась на ноги. Сначала мне показалось, что меня качает, но на самом деле это задрожал купол. Оторвавшийся кусок облицовки с громким плеском свалился в воду.
«О боги! Только этого не хватало!»
У меня подогнулись колени. Я попятилась от воды с разбегавшимися по ней кругами, подернутыми пепельной пленкой.
«Хотелось бы знать, весь храм трясет или только здесь? Здорово, ничего не скажешь: забралась в подземный лабиринт и прикончила проводника. Лучше не бывает, Дэнни».
Я пятилась, плохо соображая, куда двигаюсь, пока не ударилась спиной о стену. Подняв глаза к куполу, почти бессознательно забормотала:
- Только не падай, только не падай, только не…
Купол содрогнулся. Вода пошла волнами. И тут для меня стали очевидны два факта. Во-первых, тряска вызвана каким-то внешним фактором - мощным толчком, потревожившим всю толщу камня, так пробивает бетон врезавшийся в него на полной скорости самолет. А во-вторых, вода прибывала. Она поднялась уже выше голеней, почти дошла до колен.
«Шевелись, Дэнни. Шевелись!»
Я рванулась к двери, но тут с купола свалился еще один увесистый камень, обдав меня пенистыми брызгами холодной соленой морской воды. Мои пальцы судорожно сжались на гладкой, как атлас, теплой деревянной рукоятке ножа. Несмотря на охвативший меня ужас, приправленный адреналином, выпускать проклятую штуковину из рук я не собиралась. Если с ее помощью можно убить - хотя бы ранить! - Люцифера, расстаться с ней я не могла. Но и погибать под тоннами каменных обломков не собиралась.