Я задумался. Задумался крепко. Думаю: что же я бегаю вместе с ними? Куда ни прибегу — там и они уже «учатся». А времена были еще советские. Было о чем подумать. Я перестал бегать и актуализировал другие возможности контактов между Я и оказался в очень симпатичной компании, ну очень симпатичной. Там меня и посетило все то, о чем я рассказал.
Как же быть с теми из вас, кто и духом, и не духом, еще пока даже и совсем не заинтересован другой жизнью. Получается, измываться буду, рассказывать сказки. Нет, я действительно об этом очень серьезно думаю. И вот что я надумал.
Еще раз напоминаю, ничего постыдного и зазорного в том, что вам не хочется другой жизни, нет. Это ни в коем случае вас не умаляет и не делает вас хуже-лучше, выше-ниже, чем те, кому хочется. Зазорно, если вы тратите деньги на все это и при этом не хотите перестать быть механическими. Потому что и в этой жизни можно быть субъектом, можно поселиться на границе возможного, на границе согласованой реальности, и свидетельствовать через себя, что есть небо над головой, что есть истина в душе, что человек — не автомат, не игрушка, что он может жить осознанно, осмысленно и радостно. Это тоже прекрасное место, в котором вы становитесь соучастником очеловечевания жизни, в котором вы перестаете быть быдлом, пушечным мясом, игрушкой в руках власти и обстоятельств.
Только нужно для себя, не для других, а для себя определиться в этом месте, с которого пути расходятся. Одни строят храм, пишут картины, организуют достойную, максимально достойную человека жизнь, осознанно, осмысленно, красиво. А другие — прыгают в океан Я.
Когда-то в КГБ меня спросили: «Что, хотите, чтобы все стали дервишами?». Я ответил: «Ну что вы, что вы. А кто мне будет подаянье подавать?».
Почему с одним происходит одно, а с другими другое, неизвестно никому.
Замечательный мне недавно задали вопрос: а зачем все это надо? Низачем. Просто надо кому-то, а кому-то просто не надо.
Когда человек работает пророком, проповедником, он непроизвольно или произвольно заостряет то, что проповедует. Все-таки сознательно или подсознательно делая то, что он проповедует, некоторой ценностью, занимающей более высокое место в иерархии ценностей, чем все остальные ценности. Для меня принципиально важно зафиксировать свою позицию именно в этом месте, еще и еще раз, потому, что даже среди близких учеников я все время замечаю те или иные отклонения от этой позиции.
Другая жизнь не хуже и не лучше этой, она просто другая.
Человек, у которого нет живой потребности в другой жизни, не хуже, не ниже чем человек, у которого такая потребность есть.
Есть духовный путь внутри самой жизни. Он начинается с того момента, когда вы осознаете, что человек и жизнь, которой он вынужден жить, не есть одно и то же. Реализовать свою субъектность в рамках этой жизни — очень интересная, очень творческая, очень гуманистическая в самом высоком смысле этого слова и очень качественная позиция.
Такая деятельность внутри жизни, создание таких Я и Мы в этой жизни, — очень важный элемент взаимодействия между Духовным сообществом как таковым и Великим Средним. Я глубочайшим образом убежден в необходимости такого сотрудничества.
Я абсолютно уверен, что человек, прошедший то, что называется Врата, и вставший лицом по свету, обратившийся к жизни как таковой, очень нуждается в тех, кто внутри самой жизни создает такие осмысленные творческие островки. Тогда процесс этого взаимодействия становится все более и более качественным. Ибо и те, и другие лишены самого ужасного греха — греха сравнения: кто хуже, кто лучше, кто важнее, кто нужнее. Перефразируя Маяковского: люди разные нужны, люди всякие важны.
Ни один человек и не человек (кроме откровенных болтунов и мошенников) не сказал, что он знает, почему одни прыгают в этот океан Я, а другие нет. Ни один мудрый не сказал, что это достойно, а другое не достойно.
Человек, в отличие от жизни, которой он вынужден жить, всегда достоин себя. Но себя, а не некоторого Мы. Чувство собственного достоинства — это любовь к себе-человеку и уважение к другим человекам. Умение видеть человека отдельно от жизни, которой он вынужден жить, — одна из ключевых точек духовного пути.
Увидев это, вы сможете сделать самое большое, что может сделать человек, оставаясь в этой жизни, — попытаться создать такое Мы, в котором все его участники обладают чувством собственного достоинства и поэтому уважают чувство собственного достоинства других. Такое Мы, в котором не путают человека с вынужденными обстоятельствами его жизни. Тогда вы спокойно и с чистой совестью можете помахать ручкой удаляющимся от вас «монстрам», пожелать им доплыть до Врат, добраться и потом встретить их с любовью и радостью, ежели они, пройдя Врата, станут теми, кем хотели стать.
Это они пока плывут, изрыгают время от времени облака презрения к человечеству, чтобы как-то доплыть, чтобы как-то оттолкнуться от берега. Страшно ведь прыгнуть и поплыть. Ни кораблика, ничего. Иногда их заносит в этом движении от. Они же плывут в океане, а вы тут шляетесь. Но это пройдет быстро. Либо назад вернутся и будут говорить: мы такие же, как и вы, простите за все, мы тоже будем человеками. Либо там где-нибудь утонут — так тоже бывает. Либо все-таки состоятся и тогда, с радостью, сами с вами повидаются. Им такие Мы очень нужны будут для объективаций.
Но вы их будете чувствовать только спиной. Вы никогда не увидите их лица. Сзади у них живая маска. То же лицо, но сознательно сделанное. Такие существа — спина, а на ней лицо. И даже эту маску увидеть сложно. Ну так, если сбоку…
Я попытаюсь поделиться своими соображениями по поводу сочетания социальной жизни и учебы в Традиции.
Основная посылка в этих размышлениях звучит ясно и просто: для того чтобы видеть ситуацию в целом, надо находиться вне ее. Что это означает практически? Практически это означает позицию Актера. Именно актер, играя свою роль, играет ее тем более хорошо, чем больше он видит эту ситуацию со стороны.
В театре есть замечательная примета, когда актер выскакивает за кулисы в полной эйфории, ничего не помня, в полной уверенности, что вот сегодня он сыграл гениально, то обычно наталкивается на сочувственные взгляды партнеров: «Что с тобой?» А когда работаешь на сцене и все время трудно, тяжело, все время какое-то натужное ощущение, выходишь за кулисы, а там одобрение, похвалы.
Это было с любым актером, и любой профессиональный актер, в отличие от любителя, знает, что состояние экстаза на сцене означает только одно: что ты играешь очень плохо. Потому что ты отождествился с собой гениальным.
Значит, если я хочу быть социально эффективным, я должен находиться вне социума. Как можно занять такую позицию? Есть несколько наиболее распространенных вариантов.