И Сьерру внезапно пронзили воспоминания. Мамины пальцы, рисующие картины в ночной тени, повествующие о чем-то перед сном. Слезы потекли ручьем, и Мойра прижала ее к своему теплому плечу.
– Поплачь, дорогая. – Реплика колдуньи прозвучала как мягкий приказ. – Ирландцы говорят, слезы – это благословение.
Она всхлипывала. А когда она вытерла глаза, то обнаружила, что половина присутствующих тоже рыдает и не думает успокаиваться. Это примирило ее с действительностью.
Сьерра минуту осматривала комнату, которую они сделали для нее. Она погладила мягкую ткань большущего дивана. Джиния ухмыльнулась.
– Его зовут Монстр. Он принадлежал дяде Джейми.
– Диван великолепен, – выдавила Сьерра.
– Эй! – притворно возмутился Джейми. – Не оскорбляйте Монстра. Он и так уже чувствует себя ужасно разряженным и девчачьим.
Джиния показала ему язык.
– Может, Монстр на самом деле девочка. – И она согнулась, хохоча, когда оба дядюшки принялись щекотать ее.
Какие же они забавные! А диван был удивительный. Сьерра вновь потянулась, пробежавшись ладонями по его изгибам, и ее пальцев коснулась магия. Вязаное покрывало было просто волшебным. Она зарылась руками в мягкие складки, наслаждаясь гудением силы.
– Что это?
Мойра довольно улыбнулась.
– Просто маленький подарок для твоего жилища, дорогая. Я вложила туда лучшее благословляющее заклинание моей прабабушки.
Она была известной водной колдуньей. Магия текла из одеяла прямо в душу Сьерры, и девушка буквально погрузилась в теплые океанические воды. Сьерра прижала покрывало к щеке, она уже не могла расстаться с ним.
Миа потянула ее за руку.
– Там есть еще одно – у тебя на кровати. Пойдем скорей!
Сьерра позволила протащить себя в лавандовую дымку своей спальни. Яркое одеяло превзошло все ее ожидания. Головокружительные квадраты были сшиты друг с другом в хмельном радужном беспорядке. Миа потрогала красный квадратик.
– Это мой.
Джиния последовала за ней, указав на розовый.
– А вот и мой.
Девин ухмыльнулся и тронул синий корявый прямоугольник.
– Мой. Давненько я ничего не вязал.
Женщина, которую Сьерра видела впервые, усмехнулась.
– Конечно, мой мальчик.
Она дотронулась до квадрата, горевшего теплым огнем, и посмотрела на Сьерру.
– Я Каро.
Поочередно все в комнате клали руки на ее одеяло. Эрвин протиснулся сквозь толпу и плюхнулся в середину.
– Не все смогли прийти сегодня, поэтому они прислали свои лоскутки, чтобы ты могла кутаться в них, пока не познакомишься с теми, кто их связал, – пояснил он и просунул палец в прореху на оранжевом квадрате. – Это мой. Извини за дырку, но Каро сказала, что ты уже точно не забудешь, кто связал лоскуток.
И Эрвин бросился к ней в объятия. Прямо-таки сама невинность.
Сьерра опередила его и, прыгнув на кровать, быстро поймала малыша. Над ней склонились любящие лица. Совсем незнакомые люди сделали для нее одеяло. Самое красивое и самое уродливое в мире. Она потеряла дар речи.
Нелл погладила ее по волосам.
– Теперь у тебя есть приветственное одеяло. Мы в колдовском сообществе обычно делаем его для новорожденных, но о тебе мы ничего не знали, поэтому мы немного припозднились. Добро пожаловать в наш мир, Сьерра Брайтон.
Шесть лет, льдом застывшие в сердце Сьерры, мигом растаяли. Ее сердце качалось на волнах любви, наполнившей комнату.
У нее был дом. Океан на стенах, лоскутки любви на постели и розовые хрюшки на кухне. Она попала в сказку.
Эрвин забился в ее объятиях.
– Софи, и Элори, и Нэт, у них у всех скоро будут дети, и ты сможешь связать им по лоскутку, если захочешь. Я покажу тебе, как, или Каро. Она – лучший учитель.
Сьерра медленно кивнула. Она сдержит свое обещание.
Поток колдунов, покидающий жилище Сьерры, вынес Лорен на улицу. В конце концов, она обнаружила, что стоит рядом с Девином и дрожит от колкого зимнего воздуха.
– Проводить тебя? – предложил он.
Дом находился меньше чем в трех кварталах отсюда, а она была взрослой девочкой. Потом она поняла – Девин явно что-то задумал.
– Ладно.
Он по-дружески взял ее за руку, и они молча зашагали по тротуару.
– Думаешь, Сьерра заснет на Монстре? – спросил Девин.
– Да. Я почти уверена, что Нелл так и задумывала.
Когда они уходили, Сьерра и три смешливые девчушки, погруженные в глубины дивана, вооружились фильмами и попкорном.
– В компании ей, возможно, будет лучше.
– Ты думаешь, тройняшки спят? – Девин фыркнул. – Кстати, никто не видит кошмаров там, где живет Монстр. И мы на всякий случай доукомплектовали заклинание мамы. Диван пригодится Сьерре.
– Какое заклинание? – уточнила Лорен.
– Ты не слышала эту историю? – удивился Девин. – Джейми пошел вразнос, когда оказалось, что его способности к предсказаниям сопровождаются постоянными кошмарами. Он просыпался с дикими воплями. А однажды ему приснилось, что он целуется с девочкой. – Девин выдержал паузу. – Ха. До сих пор интересно, была ли это Нэт?
Мальчишки!
– Не очень похоже на кошмар.
– Когда тебе девять лет? – возразил Девин и посерьезнел. – Иногда его мучили по-настоящему жуткие сны, и тогда мама сказала ему, что Монстр пожирает ночные кошмары и он будет в безопасности, если будет отдыхать на нем. Все отлично сработало. Только десять лет спустя я узнал, что она три дня благословляла проклятую кушетку, чтобы та отгоняла от него плохие сновидения. – Он вытащил из кармана телефон и продемонстрировал Лорен фотографию. – Вот мы втроем. Восемнадцатилетние и дерзкие, отправляемся в колледж.
В прицепе пикапа, с Монстром, который свешивался наружу.
– И как далеко вы с ним путешествовали?
Он покачал головой.
– Не знаю. Пару тысяч миль, наверное. Джейми любит Монстра. Он ездил с ним по всей стране.
– И он подарил его Сьерре.
Были моменты, когда проявление любви в Колдовском Логове поражало ее до глубины души.
– Ага. – Девин пожал плечами. – Он ей нужен.
В этом-то вся суть – простая обыденная щедрость. На первый взгляд Джейми и Девин были очень разными – хотя и являлись близнецами. Лорен легко различала их. Они мыслили по-разному. Но сердца их бились в унисон, что всегда изумляло ее.
Точно так же, как и спазмы в животе, с некоторых пор возникающие всякий раз, когда рядом оказывался Девин. Вдруг остро почувствовав, что пальцы их переплетены, она ужесточила свои ментальные барьеры. Для колдуна, не владеющего магией мысли, он был чертовски проницателен. И она хотела бы сохранить в тайне тот факт, что от его присутствия в животе ее порхают бабочки, а в голову лезет что-то неуместное. Между прочим, она еще должна решить, чего она от него хочет.