– Сомневаюсь. Они сожгли Н-болг, уничтожили твою родовую эскадру. Ты тут дрейфовал в стазисе, – безжалостно напомнила Мишель. – Флагман – решето.
– Да, но я выжил, – веско возразил эшранг. – И кое-что узнал.
Они вошли в шлюз.
– Хорошо, – подумав, согласилась Мишель. – Что ты хочешь в обмен на информацию?
– Отправиться с тобой.
Девушка нахмурилась. Эшранг, стремящийся навстречу неизбежной гибели? Зная их психологию, поверить в искренность Эшора трудно. Скорее, он что-то замыслил.
– Атлак слишком сильно поврежден. Он станет обузой.
– Здесь я соглашусь. Тогда прими меня на борт!
– А остальные?
– Экипаж? – Эшор что-то прошипел. – Подождут. – Он перешагнул порог шлюза, осмотрелся. – Старый транспорт армахонтов? – Удивлению адмирала не было границ.
– Да, – коротко ответила Мишель, не собираясь посвящать его в подробности своих злоключений. – Ты уже передумал?
– Возможно, мне лучше вернуться в стазис?
– Сам решай. – Словесная игра злила. Дипломатия, интриги, недосказанные фразы, намеки – все это вызывало лишь раздражение.
Они прошли длинным коридором, остановились напротив входа в медицинский модуль. Эшор осторожно коснулся клювом ее плеча, привлекая внимание.
– Ну? – Мишель обернулась
– Тебе не ясна моя мотивация? Я готов рассеять сомнения.
– Говори.
– Я хорошо знаю твоего отца. Он не останется в стороне от событий. Уверен, уже сейчас эскадры корпорации прокладывают новые маршруты через гиперкосмос. С тобой у меня есть шанс спастись. Оставаясь в стазисе, я могу провести тут тысячи лет и очнуться в мире, где эшрангам уже нет места. Или не очнуться вообще. Увидев тебя, я был удивлен. Сколько световых лет до границ обитаемого космоса?
Мишель лишь пожала плечами. В свете последних событий термин «обитаемый космос» утратил привычные мысленные границы.
– А ты жива. И совершаешь прыжки там, где нет известных маршрутов!
– Везение.
– Я так не думаю. Вылечи меня, возьми на борт. Клянусь – буду подчиняться. Выложу все, что узнал. Информация полезная, можешь не сомневаться.
– Эшор, я иду на риск. – Мишель не стала разуверять Эшора в его заблуждении. Пусть думает что хочет. «Он будет неприятно удивлен, когда мы вернемся в обитаемые системы».
– Ты движешься к центру событий, – тем временем продолжал Эшор. – Там откроются явления, нам неизвестные. Новые технологии и возможности. Они дадут власть. А это, в свою очередь, стоит риска. Как видишь, я честен и не выхожу в своих намерениях за рамки свойственного эшрангу поведения.
– Я подумаю, – пообещала Мишель и добавила: – Сейчас ты получишь помощь. А поговорим позже. Посмотрим, насколько ценной окажется твоя информация.
Эшор смирился. Он привык диктовать условия, но сейчас оказался в уязвимом, зависимом положении. Мишель это понимала.
Двери медицинского модуля скользнули в стороны. Она первой вошла внутрь и, не тратя времени, принялась работать с настройками системы. Две из трех камер биологической реконструкции пришли в движение, раскрылись, затем раздался гул, двигатели, расположенные в толще палубы, сместили массивные постаменты, состыковали устройства. В своде открылась ниша, оттуда выдвинулся сложный аппаратный комплекс.
Эшранг заметил, как элементы сдвоенной камеры трансформировались, принимая вид белоснежных лепестков, похожих на крылья, между которыми теперь располагалось небольшое ложе.
Он устроился на нем, поглядывая на Мишель, но девушка сосредоточенно работала. Гибкие манипуляторы появились от основания комплекса, точно и бережно расправили покалеченные крылья эшранга, зафиксировали их на плоскости «лепестков».
От свода ударили мутные струи газа. Резко запахло медикаментами.
Веки Эшора дрогнули, отяжелели. Он закрыл глаза и через несколько секунд погрузился в глубокий, похожий на беспамятство сон.
Мишель коснулась очередного текстоглифа, прервала действия автоматики.
Раздался шелест. От свода упали и повисли, слегка покачиваясь, жгуты проводов, оканчивающиеся тонкими шунтами.
Девушка сама подключила их к вискам Эшора.
Процесс диагностики и лечения стоял на паузе. Активировался обособленный аппаратный модуль.
«Ну, посмотрим, что же ты хотел мне поведать?» – Она соединилась с сетью, куда сейчас загружались мысленные образы, считанные из рассудка эшранга.
* * *
Призрачный корабль, сотканный из энергий, материализовался на фоне пояса астероидов.
Сверкнула бледная вспышка, взвихрился извергающийся в пространство газ. Многие глыбы распались на фрагменты – их цементировал мгновенно испарившийся лед, большинство астероидов изменили траектории, сталкиваясь, дробясь, раскаляясь при соударениях.
Наблюдая за стремительно протекающим катаклизмом, Мишель заметила: разрушительное воздействие расширяется по сфере, в центре которой находился пришелец.
Обычный гиперпространственный переход происходит совершенно иначе. Даже неисправные, работающие некорректно устройства пробоя метрики не причиняют каких-либо повреждений оказавшимся поблизости объектам!
«Вне сомнения, его гипердвигатель построен по какому-то иному, неизвестному нам принципу!»
Последующие образы, считанные из сознания Эшора, сложились в уже виденную однажды картину: корабль взял курс на звезду, стремительно преодолел огромное расстояние, погрузился в фотосферу, захватил часть образующего ее вещества и выбросил в направлении Н-болга.
Эскадра Эшора, занимавшая позицию над плоскостью эклиптики, атаковала пришельца.
Пять атлаков обрушили на инопланетный корабль всю мощь бортовых вооружений, но тщетно. Лазерные залпы и удары плазмогенераторов не причиняли вреда энергетической «обшивке», – попадания вызывали лишь незначительные, едва заметные взгляду искажения в виде огненной ряби. Некоторые разряды плазмы порождали миллисекундные деформации, похожие на круги, расходящиеся по воде, но не более.
Сотни эмширов устремились на врага. Юркие аэрокосмические машины, снискавшие грозную славу в боях за Рубеж, оказались бессильны. Скорость, маневренность, отчаянная храбрость пилотов, продвинутые системы вооружений – ничто не несло успеха.
Пришелец не реагировал на атаку. Он следовал избранным курсом. За кормой внушающего невольный ужас корабля уже набирал силу плазменный шторм, потревоженная звезда взъярилась, солнечный ветер стремительно превращался в шквал.
Атлаки продолжали сближаться с целью. Ни один из крейсеров не сошел с атакующего курса – сателлиты Эшора понимали, что бежать некуда, спасение невозможно.
На дистанции в три тысячи километров, когда передовые эмширы начали вытягиваться в знаменитую «струну» – характерное для эшрангов построение, – пришелец внезапно огрызнулся: диск, образующий носовую часть корабля, резко изменил угол наклона, и от него вдруг стали отслаиваться толстые ослепительные жгуты энергий. Они пластично изгибались, избирая направление, и били ветвистыми разрядами, поражая десятки целей одновременно.