Она с трудом зафиксировала полученные данные, отключилась от сознания эшранга, но сил на выход из киберпространства не осталось. Мысли как будто парализовало. Она не смогла воспользоваться мнемоническим интерфейсом, повсюду натыкаясь на прозрачную неодолимую стену, о которую разбивались помыслы.
Она попыталась поднять руку, коснуться сенсора аварийного отключения систем, но пальцы тщетно осязали приборные панели…
* * *
Открыв глаза, Мишель увидела Скулди.
Ящер замер напротив ее кресла, опираясь на широко расставленные лапы, нервно постукивая хвостом по полу.
Он смотрел на развернутые ею схемы, о чем-то напряженно размышляя.
– Спасибо, – едва слышно произнесла она. – Ты снова спас меня…
Скулди изогнулся. Его привычка поворачивать переднюю часть туловища, чтобы взглянуть вбок, была обусловлена анатомией и выглядела угрожающе.
– Оружие! – прошипел практичный до мозга костей ящер.
– Ты о чем? – не поняла Мишель. Ей очень хотелось пить. Мысли все еще путались.
– Один из наших трюмов забит оружием! – повторил ящер. – Ты нашла его!
– Я не ходила в трюмы и даже инвентарные списки не смотрела. Дай мне воды.
Пока Мишель жадно пила, Скулди продолжал таращиться на схемы устройств, выведенные на экран.
– Как наш гость? – Она вытерла губы, встала, придерживаясь за подлокотник кресла.
– Эшранг? Он ушел. Терапия завершена.
– Хорошо. – Мишель взглянула на пустующую камеру, заметила свисающие от потолка кабели, которые она не смогла убрать, и подумала: «Нехорошо получилось». – Он зол?
– Нет. Доволен.
– Чем же? – удивилась Мишель. Зная вздорный, заносчивый характер адмирала, она не поверила ящеру, решила, он что-то перепутал.
– Я же сказал: ты нашла оружие против пришельцев! Он увидел и обрадовался. Позвал меня. Сказал, чтобы я о тебе позаботился. Что-то нажал на консоли и ушел к себе.
Мишель быстро проверила последние операции.
Он скопировал схемы Врат! До нее постепенно начал доходить смысл происходящего. Действительно, если дополнительные устройства, использованные армахонтами для стабилизации гипертоннелей, мешают таинственному кораблю совершить прыжок, то они могут послужить оружием, воздействовать на его энергетические структуры!
– У нас есть запасные блоки к Вратам?
– Целый отсек грузового трюма!
– Запечатай его! – приказала Мишель.
Скулди засмеялся. В исполнении ящера смех звучал как хрип издыхающего животного.
– Не беспокойся. Эшрангу их не поднять. А вот отсеки спасательных капсул я бы заблокировал. Мы скоро совершим прыжок, и он попробует сбежать.
– Прыжок?! – еще больше удивилась Мишель. – Каким образом, если Н-болг разрушен?
– О, Эшор знает много интересного! Он указал мне курс к резервным вратам!
– Нет, – она прошлась по отсеку, – такого не может быть! Все устройства пробоя метрики располагаются подле станции, разве ты не знаешь?!
– Знаю, – охотно кивнул Скулди. – Но адмирал говорит, что в очень важных системах армахонты устанавливали резервные устройства. Они хорошо защищены, спрятаны и выключены. Ими можно воспользоваться, только если основные гипертоннели уничтожены.
Мишель нахмурилась. События развивались не по ее плану.
– Так. Запри трюмы, заблокируй отсек спасательных капсул и бегом в рубку! Эшора туда не впускать!
– Сделаю. А ты?
– Пойду поговорю с адмиралом.
* * *
Эшранг занимался важным делом: сооружал себе насест в выделенной для него каюте. Для этого сгодилась пара тренажеров, варварски выдранных из стен.
– Я не в претензии, – Эшор даже не обернулся. Обняв крыльями самодельную конструкцию, он ловко работал когтистыми пальцами, расположенными на выступающих оконечностях перепонок.
– Зато я в претензии! – Мишель уселась в кресло. Его эшранг еще не распотрошил для своих нужд.
– Отец будет тобой гордиться! – Эшор резко отдернул крыло. Незавершенное крепление вдруг сыпануло искрами. Свет на секунду мигнул.
– Ты скопировал схемы!
– А ты сканировала мой мозг без разрешения! Это запрещено! Законами армахонтов, законами эшрангов, законами морфов и, кстати, законом корпорации!
– Отдай мне свой нанокомп!
– Вот еще! – Эшор нисколько не испугался. – Знаешь, сколько секретов он хранит? Побольше, чем мой рассудок, уж поверь.
– Ты украл информацию!
– Мишель, ну не будем ссориться! Я взял то, что и так было у всех на виду! Да и ты, между прочим, эти схемы не прятала! Давай так: я укажу курс к резервным вратам системы и помогу их активировать. На этом мы квиты, согласна?
– Ты и так укажешь и курс, и код активации! Можешь консультировать нас по сети. На станции я свяжусь с Рубежом. Там посмотрим, что с тобой делать!
– Мишель, я тебя не узнаю и не понимаю! – воскликнул эшранг. – Где ты заразилась ксенофобией? Миллионы существ гибнут! Разве не логично остановить пришельца?
– Нет!
– Почему?
– Устройства армахонтов влияют на пространство и время! Если применить их в качестве оружия, последствия могут оказаться плачевными. Понимаю, тебе не терпится выступить в качестве спасителя цивилизаций. Уверена, твой авторитет взлетит до небес! – Язвительные нотки прорвались в голосе девушки. – Но ты этого не сделаешь! Будешь сидеть тут, взаперти, пока я не свяжусь с отцом!
– Ладно. – Эшор развел крыльями. – Поступай, как решила. Пусть все умрут, это ведь не люди, а чужие! – Он взглянул на нее и добавил: – Ты изменилась, но не в лучшую сторону.
– Не тебе судить! – Мишель встала и вышла.
* * *
Невыносимо, когда в тебе одновременно живут две личности.
Их непримиримая борьба сводит с ума, расходует силы, рассеивает внимание. «Мир с самим собой, как это важно!» – думала она, возвращаясь в рубку управления, но, увы, борьба продолжалась, и из-за этого она теряла контроль над событиями, совершала поступки, которых потом стыдилась.
С точки зрения логики, все нормально. И даже сканирование рассудка Эшора – мера вынужденная, оправданная, но почему же так поганенько на душе?
«Ай, да ладно! – отмахнулась вторая половинка сознания. – Сколько времени ты бы потеряла, беседуя с Эшором, по капле выуживая у него информацию?»
Спор бессмысленный. Каждый оставался при своем мнении, а внутренний разлад заводил рассудок в тупик.
– Как у нас дела? – Она усилием воли заставила умолкнуть мысленные голоса.
– Все отлично! – прорычал Скулди, занятый ручным управлением. Автоматике он не доверял, принимал ее помощь только в крайних случаях.