«Больше некому! – громыхнуло у меня в голове. Попутно с этими словами музыка превратилась в грохочущий камнепад, сходящий с гор. – Только ты с твоими возможностями, полученными не по праву и случайно силами можешь и должен остановить тирана, проживающего в пуповине Туарта! Надо там немедленно прекратить все войны! Это и будет твоей платой за право проживания родителей в Рушатроне! Смотри внимательно по сторонам: как только увидишь подсказку, а потом и знак мира Содруэлли – шагай туда немедленно!»
«Содруэлли, говоришь? Да ещё с пуповиной какой-то? А как же рекомендации не отходить далеко от моих родителей? – спешил я с вопросами. – И что будет, если я никаких знаков не увижу?..»
Ха! Так мне и ответили! Спешили, спотыкались и падали! Музыка окончилась каким-то визгом, пополам с хрипом. Мигнуло освещение. Прорвались иные звуки. Послышался нарастающий гул окружающей меня толпы. Однако! Сколько же тут народа собралось! И почему так много? Наплыв туристов или здесь сегодня бесплатно блины с начинкой раздают? Чувствуя в душе нарастающее раздражение, я поспешил протолкаться к своим и скомандовать:
– Держимся за меня! И топаем отсюда!
– Борь, а что это было? – дышала мне в спину мамуля. – Такая величественная музыка. Но в некоторых местах запись повреждена…
Я даже остановился от неожиданного заявления, уставившись на мать:
– И сколько повреждений ты уловила?
– Четыре… – дальше поговорить нам в том месте не дали. Воспользовавшись нашей остановкой, ко мне вплотную наконец протолкнулись несколько хранителей. Причём среди остальных мне очень не понравились лица Сейрада, Дениана и, конечно же, Круста из Имлов. Кажется, они собрались основательно меня увещевать за вхождение в контингент их тусовки. Пришлось немедленно совершать превентивную контратаку:
– Имею полное право ни с кем не общаться и обдумать случившееся вначале наедине. Потом, если будет свободное время, постараюсь вернуться к главному входу Кургана. Хочу поговорить с тобой, Круст, только с тобой. Так что далеко не уходи…
Как ни странно, это подействовало. Прессовать меня не стали. Круст только и махнул рукой, призывая своих товарищей расступиться, освобождая нам дорогу. После чего нам в продвижении к пейчере уже никто не мешал.
Когда расселились по комнатам, расставили вещи и я объяснил правила проживания, обратил внимание на вялость всех прибывших со мной землян. Уж на что романтически настроенный Фёдор рвался на первую экскурсию по Рушатрону, и он выглядел сонным и уставшим. Глаза его заволокло туманом, только и следовало ему опробовать мягкость кровати. Даже самый сильный среди них и выносливый Иван признался:
– Такое впечатление, словно всю ночь вагоны разгружал. И в глаза словно песка насыпали…
Дед Назар спал на ходу. А родители уже зевали в открытую, только и успевая прикрывать рты ладошками. За собой подобной слабости я вроде как не помнил, но только порадовался предстоящей возможности мотнуться самому по необходимости:
– Так и должно быть: акклиматизация в новом мире выматывает напрочь. Можете спать сколько влезет. На обед и ужин – слушайте звон колокольчика. Из пейчеры без меня не выходить! С завтрашнего дня – и от меня ни на шаг! Потому что готовится очередная зачистка всех, кто из иного мира. Потом, когда вернусь, объясню подробнее. Отдыхайте, набирайтесь сил!..
Вернулся в свою комнату и на нескольких солидных бланках с рисунками на углах (специально с Земли прихватил для таких случаев) написал от руки на языке поморов несколько доверенностей. Разных, на определённые случаи в жизни. Потому что мог только предполагать, что может получиться при разговоре с Емляном из Барсов.
Ещё одну задумку реализовал: в самый большой рюкзак напихал вещи лёгкие, но объёмные. То есть выглядела моя поклажа солидно и объёмно, в самый раз для дальнейшего выноса личной собственности. Если она ещё в целостности и сохранности…
И вскоре уже приближался к хорошо знакомой гостинице, где сам когда-то останавливался и где до сих пор за мной числилась оплаченная комната с номером «восемь». Вроде и времени не так много прошло с тех пор, а как всё изменилось, как совсем по-иному смотрелось. Не скажу, что обмельчало, скорее изменилось чуток в пропорциях. Не скажу, что поблекло, скорее краски стали более спокойных оттенков. Ну и самые главные изменения – это произошедшие во мне, в моих умениях, да в том же преобразовавшемся зрении в конце концов. Но сравнивать и находить отличия было неинтересно.
Некогда тяжёлые и неприступные ворота показались хлипкими и ненадёжными. Здоровенный воин в кольчуге и шлеме (специально заступающий на дежурство в ночное время для защиты от кречей), вышедший постоять под солнышком, выглядел малахольным и слишком э-э-э… пожилого возраста. Его лук, который я, будучи инвалидом, и в руке бы не удержал, оказался скорее тренировочным для воина среднего класса, чем боевым максимального натяжения.
Всё это осталось позади, и вскоре я с некоторым напряжением поглядывал в сторону столовой и на стойку местной администрации. Мансана пока не наблюдалась, а вот Емлян из рода Барсов оказался на своём месте. Как по мне, то лучше было встретиться с его супругой. Та всегда выглядела спокойной, как удав, если не сказать меланхоличной. Но уж что есть, то есть. И я с ходу, издалека, начал разговор, собираясь по нему сориентироваться, что и как говорить:
– Света и спокойствия! – Получив ответное приветствие, продолжил: – Как тут у вас дела? Постояльцы не слишком шумные подобрались?
– Дела как обычно, – шевельнул владелец гостиницы густыми бровями. – А с постояльцами, так зависит от того, кто тебя конкретно интересует? Есть и шумные, есть и тихие, как мышки.
– Да тут когда-то жили… – и осёкся, потому что рассмотрел за стойкой сидящую на невысокой табуретке Басму. Родная сестричка Мансаны, одиннадцати лет от роду, но уже инициированная вашшуна, умеющая проклясть и с гордостью носящая свой медальон местной ведьмы.
Честно говоря, я вознамерился со временем поведать Емляну, кто я и как я. Иначе с какой стати он бы мне поведал новости о моих якобы сёстрах и уж тем более возможных от них посланиях. Хотя и второй вариант имелся: просто пройти к своей комнате, осмотреться там, а уже потом действовать по обстоятельствам. Однако наличие рядом с ним Басмы меня сильно озадачило. Маленькая чертовка, несмотря на свой детский возраст, могла так воздействовать на любого мужчину, что у того аннулировались способности к любовным забавам. Конечно, я надеялся, что преподанные мне вашшуной Шаайлой уроки защиты помогут оградиться от такого проклятия, но всё равно ветерок страха неприятно прошелестел по душе. Мало ли что… Вдруг та же Шаайла меня обманула просто из врождённого коварства? Или решила отомстить за мой отказ от дальнейших с ней отношений?
Вот я и опасался, что дитя с не окрепшей ещё психикой и довольно эмоциональное по своей природе может на меня неправильно среагировать. Всё-таки вашшуна. Ещё и с кучей непонятных мне умений и возможностей. Да и свою сестру старшую она обожает.