Прежде чем Китти сумела солгать, сказать, что она чувствует себя нормально и справится с ночным путешествием, что она не хочет расставаться с Мэри, что она вовсе не устала от полученной раны, ожога кровью и отдачи от заклинаний, Эдгар добавил своим до смешного убедительным тоном:

— Кит, Мэри умерла. В том состоянии, в каком ты сейчас находишься, тебе все равно не удастся сделать ничего полезного, ну а Мэри в любом случае не воскреснет раньше чем через шесть дней.

— Если вообще воскреснет, — вставил Джек.

Китти поняла, что он присмотрелся к ней и изменит свое мнение.

— Если вообще воскреснет, — согласился Эдгар.

Джек кивнул, и они в молчании двинулись дальше. Говорить, собственно, было не о чем. Мэри либо воскреснет, либо нет. Почему Прибывшие, если их убьют, иногда воскресают, а иногда — нет, не знал никто. Большинство из них воскресало по несколько раз, но никаких закономерностей относительно «почему» и «как» выявить до сих пор не удалось. Их убивали ядами, пулями, голодом и жаждой, распарывали животы и приканчивали еще множеством других способов, но довольно часто они вставали на шестой день, живыми и практически здоровыми, будто просто спали, — или не вставали.

Они молчали до самой развилки, на которой их пути должны были разойтись. Там Джек наконец-то заговорил.

— Может быть, Фрэнсису стоит пойти с ва…

— Нет, — отрезала Китти. — Ты несешь Мэри, и тебе еще далеко идти. Если что случится, ты не обойдешься без него.

— Будь осторожна. Прошу тебя.

— Как будто Эдгар позволит мне какие-нибудь неосторожности, когда я ранена, — заметила она с ободряющей улыбкой.

— А утром идите прямо в лагерь, ладно? — добавил Джек.

Китти хотела было сказать, что он бывает надоедлив в своей заботе, но сообразила, что он имеет полное право на подозрения, и лишь кивнула.

— Обещаю.

Ни Фрэнсис, ни Эдгар ничего не сказали, но она знала, что, если Джек начнет приказывать, оба безоговорочно послушаются. И, хотя она и не стала бы признаваться в этом вслух, она знала, что так и должно быть. Прожив столько лет в Пустоземье, она мало во что верила, но одна истина все же въелась в нее, словно религиозное верование: что ее брат заслуживает того, чтобы ему подчинялись. Она без малейшего колебания отправилась бы за ним хоть в ад. В Пустоземье обреталось бесчисленное множество совершенно невозможных существ и явлений. И единственной бесспорной истиной было то, что все пустоземцы считали Прибывших самыми неестественными существами, какие только есть в мире. Порой Китти казалось, что они правы.

Впрочем, нынче вечером они были всего лишь кучкой усталых бесприютных людей. Китти проводила взглядом Джека, который нес Мэри на руках, взглянула на Фрэнсиса, непрерывно смотревшего по сторонам в поисках возможной опасности. Оставалось надеяться, что к завтрашнему утру больше никто не погибнет — и что через шесть дней Мэри снова будет жива.

ГЛАВА 2

Когда Эдгар и Кэтрин на следующий день вернулись в лагерь, Джек уже завершил дополнительный обход и принялся рассуждать о том, не пора ли ему вновь отправиться патрулировать. Он вовсе не старался укрыться за делами от скорби — он просто не знал, следует ли скорбеть. Только через шесть дней он узнает, воскреснет она или нет. Если нет — в его жизни возникнет пустота. Между ними не было любви, но на протяжении нескольких последних месяцев они все реже и реже спали в разных помещениях.

Только этим и можно было извинить Джека за то, что он поместил Мэри в своей, а не в ее палатке. Он уложил ее в постель, в которой они спали вместе, и, покинув палатку — и лагерь, — отправился в обход. Вернувшись, он несколько часов проспал на полу, а с наступлением утра снова ушел на патрулирование. Она умирала не в первый раз, но за то время, как они стали… кем бы они ни стали друг другу, это случилось впервые.

Тело Мэри он укрыл одеялом, будто она просто спала. Он снял с нее окровавленное изодранное платье и заменил его ночной рубашкой, чтобы могло казаться, что она отдыхает. К сожалению, стакан с виски, который он держал в руке в столь ранний час, с потрохами выдавал слабость умиротворяющего самообмана, который он пытался соорудить. Она была мертва.

Предсказать, чья смерть окажется постоянной, а чья — временной, было невозможно. Он провел много недель возле постелей Прибывших, которые так и не воскресли, — но еще больше времени просидел у постелей тех, кто через шесть дней вставали и продолжали жить здесь, в Пустоземье, заимев от случившегося лишь несколько постепенно проходивших ушибов. Прожив двадцать шесть лет в этом новом мире, он так и не понял закономерности происходящего, не смог увидеть в этих событиях никакого смысла. Уроженцы Пустоземья не могли умирать и воскресать, эта странная возможность оставалась на долю Прибывших, родившихся в другом мире.

Доставая из шкафчика второй стакан, Джек услышал подле своей палатки возбужденные голоса. Он заранее знал, что сестра будет недовольна. Кэтрин, конечно же, ожидала увидеть Мэри в той палатке, которую они делили между собой, так что Джек нисколько не удивился, когда его сестричка, откинув клапан палатки, сердито уставилась на него.

— Тебе стало получше? — спросил он.

Его сестра ворвалась в палатку, остановилась перед столиком, за которым он сидел, и с ходу осведомилась:

— О чем, интересно, ты думал?!

Джек указал на свободный стул, но Кэтрин застыла на месте, уперев руки в боки и сжав губы в тонкую ниточку.

— Последнее время Мэри проводила здесь почти каждую ночь. И по-моему, правильно, если и сейчас она будет ждать здесь.

Кэтрин сразу успокоилась от этих слов и опустилась на стул напротив брата.

— Чтоб тебя, Джек! Неужели ты не мог позволить, чтобы хоть кто-нибудь помог тебе?

Он налил виски в стакан и подвинул к ней.

— Тебе стало бы легче от этого?

Его сестра вздохнула, громко выдохнула и лишь после этого ответила:

— Нет, но…

— Кэтрин, пусть все идет как идет. — Джек уставился в свой стакан, отхлебнул виски и покатал его во рту языком. Пойло было, конечно, не столь отвратным, как то, что подавали в калифорнийских салунах, но и к дорогим его нельзя было отнести. Он не мог припомнить, когда же ему в последний раз довелось выпить по-настоящему хорошего виски — или когда у него было столько денег, чтобы он мог позволить себе его купить. Оказавшиеся в Пустоземье Прибывшие по большей части работали или на правителя, или на каких-нибудь частных хозяев. И платили им очень даже по-разному. Несмотря на это, Джек гордился тем, что они работали ради блага Пустоземья. Вот только задания, которые им поручали, хотя и служили на пользу их миру, оплачивались крайне скудно, да еще и раздражали Аджани, властолюбивого деспота, медленно, но верно уничтожавшего Пустоземье.

— Братия не выказывала ровно никаких признаков недовольства до самого начала стрельбы, — сказала Кэтрин, заставив Джека отвлечься от мыслей о виски, финансах и политике.