Одноногий, нелепо подпрыгивая, добрался до крыльца и исчез в доме. Тут же его лицо показалось в крошечном окошке. Он смотрел на Морин и хмурился.
Этот человек, сам чем-то испуганный, напугал ее. Она заторопилась дальше, думая, не пожаловаться ли на него в правление. И тут же одернула себя. Этак дойдет до того, что она будет мчаться с жалобами в правление, как только что-то пойдет не так или покажется ей необычным.
И Чаку она передумала звонить. Сама не сразу поняла, отчего.
Ей не хотелось быть в долгу у ассоциации.
Какая странная мысль… Они с Барри платят взносы, а значит, имеют право получать определенные услуги.
В самом деле, ей помогли, когда тот псих, Дик Мелдрум, ее донимал, причем помогли совершенно безвозмездно. И все-таки она не могла избавиться от ощущения, что, если сама попросит о помощи, останется им обязана, и когда-нибудь с нее стребуют ответную услугу.
Сколько ни отрицай, похоже, она все-таки заразилась паранойей от Рэя и Барри. Впрочем, в гостях у Дайсонов почти каждый рассказывал всякие ужасы об ассоциации, так что для паранойи, возможно, имелись некоторые основания, но на Морин подействовали не рассказы очевидцев, а собственное неясное чувство. Просто… если она обратится за помощью к ассоциации, это ее к чему-то обяжет.
А если тех подростков специально подослали в надежде, что она со страху кинется звонить в правление?
Глупость несусветная, но все-таки Морин не стала сбрасывать со счетов свои нелепые мысли. Остаток пути до дома она почти бежала и, только оказавшись за крепко запертой дверью, смогла перевести дух.
Рэй все утро драил наждаком и заново обрабатывал морилкой пол на террасе. Скорее всего, она вполне продержалась бы еще годик, но Рэй любил, чтобы в доме все было в идеальном состоянии. К тому же это бесило ассоциацию – не к чему придраться.
Хотя они найдут, за что его прищучить. Всегда находят.
Закончив работу, Рэй отправился в душ, прихватив флакон «Аякса», чтобы свести пятна морилки на руках. Он как раз старался дотянуться до локтя, когда дверца душевой кабинки распахнулась настежь.
Рэй вскрикнул от неожиданности.
На него смотрели шестеро мужчин.
На сей раз не Нил, Чак и Терри или еще какие-нибудь мелкие сошки. К нему явились старики из правления, верхушка ассоциации. Они столпились в тесном пространстве ванной, окутанные клубами пара, в нелепых длинных мантиях, которые надевали обычно во время собраний.
Рэй выключил воду.
– Вон из моего дома! – приказал он.
Пар понемногу редел, стало видно лица.
Казначей уставился на съежившийся, обвисший член Рэя.
– И ты называешь себя мужчиной?
Сердце Рэя стучало так сильно, словно вот-вот разорвется. Никогда в жизни он не испытывал такого ужаса. Впервые очутившись так близко, лицом к лицу с деятелями из правления, он увидел, что они очень стары – еще старше, чем он раньше думал. Морщинистая кожа казалась прозрачной, словно древний пергамент.
И что-то еще в них было… странное, не определимое словами. И это пугало до потери сознания.
Председатель правления сделал шаг вперед.
– Я думал, у тебя хватит ума послушаться. – Негромкий голос постепенно окреп. – Нил и его помощники из комиссии ясно дали тебе понять, что мы больше не потерпим безобразий!
Костлявый кулак ударил в стену с такой силой, что пузырьки с шампунями и духами Лиз подскочили на полке.
Другие старики согласно кивали.
Рэй хотел спокойно выйти из душа, обтереться полотенцем и накинуть халат, но его обступили слишком плотно. Сердце колотилось все отчаянней. Рэй пытался что-то сказать, но голосовые связки отказали, и он только закашлялся.
Казначей небрежным жестом взял с полки баночку лака для волос, тоже принадлежавшую Лиз. Нет, подумал Рэй, ничего небрежного или случайного здесь нет и не будет. Он внутренне приготовился к тому, что ему брызнут лаком в лицо, в глаза.
Вместо этого старик размахнулся и запустил металлической банкой Рэю в живот. Острый край донышка распорол кожу до крови. Рэй охнул от боли. Банка с грохотом покатилась по дну душевой кабинки.
– Мы считали, что все предельно ясно, – продолжал председатель. – Мы думали, ты осознал.
Это конец, понял Рэй. Они не могут рассчитывать, что он спустит им такое и не обратится к властям. Он не станет молчать после того, как вломились в его дом.
Если только его не убьют.
Именно это, Рэй чувствовал, они и планировали.
А если бы он сомневался, нашел бы подтверждение в глазах председателя.
Ванная словно уменьшилась в размерах. Шестеро в черных одеяниях подступили ближе. Рэй озирался в поисках выхода, но единственное крошечное окно над унитазом явно не годилось, а дверь загораживали члены правления.
Рэй заметил, что они без перчаток, и в нем вспыхнула дикая надежда. Их отпечатки остались на дверной ручке и на других предметах. Может, они все-таки не намерены дойти до конца?
А если и дойдут, их, по крайней мере, поймают. Даже Хитмэн не сможет отмазать их от обвинения в убийстве. Лиз ему не позволит.
– Мы располагаем сведениями, что ты вел бунтовщические разговоры, подстрекал людей… – председатель поморщился, словно ему тяжело было выговорить такие слова: – … пренебрегать правилами УАДа.
Кто-то из гостей донес. Рэй мысленно перебрал имена и лица, пытаясь вычислить предателя.
Фрэнк. Наверняка Фрэнк.
Все на всех стучат.
Надо было следовать собственному совету. Не высказываться открыто. Он с недоверием относился к Фрэнку с тех пор, как тот выгораживал ассоциацию, когда убили кота Барри. Надо было остерегаться. Да вообще нельзя было его в гости приглашать!
Но Рэй всегда старался видеть лучшее в людях, даже если те принадлежали к сомнительным организациям. Вот и к Фрэнку применил презумпцию невиновности.
Рэй посмотрел в злые глаза председателя. Сейчас бы все отрицать, сказать, что болтал спьяну, ползать перед ними на пузе и лизать им задницы. Но он чувствовал, что толку не будет, поэтому выпрямился и расправил плечи.
– Да, было дело, – признал Рэй. – Я им говорил: к черту ассоциацию!
– Дрянь. Ничтожество.
Председатель надвинулся на него и толкнул. Рэй поскользнулся, упал, ударился головой. Боль ослепила его, из-под волос потекла теплая кровь. Он затих, закрыв глаза и надеясь, что его примут за мертвого.
К сожалению, такие глупости люди допускают только в кино. А эти шестеро не собирались уходить, не убедившись, что задуманное выполнено. Беспомощного, окровавленного, его за ногу вытащили из душевой кабинки. Рэй задел головой край дверцы, рассадив кожу за ухом. С новой силой хлынула кровь. Он приоткрыл веки, но перед глазами все плыло.