Пётр с войском провёл лето в Архангельске, опасаясь, что шведы ударят там. Но в сентябре 1702 года он вернулся на Ладогу и повёл войско к древнему новгородскому Орешку, который был занят шведами и переименован ими в Нотебург.
После непродолжительной осады гарнизон сдался.
Пётр переименовал крепость в Шлиссельбург, иначе – «Ключ-город».
Андрей в это время развернулся, его завод в Протвине уже начал выпускать утюги, решётки для ограды. Эти изделия давали деньги, позволявшие не повышать цены на пушки – редко какой заводчик мог себе позволить держать цены ниже, на уровне казённых заводов.
Но Андрей планировал лить на заводе в Протвине ядра всех калибров. Пушки без ядер – просто тяжёлая железяка.
Чтобы наладить сбыт утюгов, он поставил в Москве две лавки в людных местах, нанял двух разбитных приказчиков. Те зазывали прохожих и тут же показывали, как пользоваться диковинкой.
– Ну разве ты валиком такое сможешь? А утюжочком – любо-дорого поглядеть. После утюжка рубаху даже князю надеть не зазорно, – уговаривал один из них покупательницу.
Андрей глядел на всё это со стороны и улыбался. Народ привык к старым приспособлениям и к новому относился с недоверием.
Со скрипом продали первую сотню утюгов, а дальше уже заработало «сарафанное радио». Одна похвасталась покупкой, другая купила – и пошло-поехало. На завод стали подъезжать оптовые покупатели – купцы с других губерний, и завод заработал с полной нагрузкой.
Но если с литьём и ручками проблем не было, то шлифовка подошв стала узким местом. Андрей купил ещё два круга, памятуя: куй железо, пока горячо. А утюг – изделие несложное, конкуренты не дремлют. И приобретут образец, и сами наладят производство, поскольку патентного права в России ещё не было.
Андрей же наладил производство ступок с пестиками. Литьё гладкое, да с рисунком с наружной стороны. А без ступы в хозяйстве как? Зерно потолочь, сушёные ягоды для киселя, коренья для лекарств. И ступки разных размеров делал: от маленькой, для аптекарей, до больших, почти ведёрных.
Постепенно в среде мануфактурщиков он стал известен, узнаваем. При встрече с ним владельцы заводиков раскланивались. Связями оброс – в России без этого трудно: традиции, устои, менталитет в одночасье изменить непросто. И не заметил за трудами, как лето пролетело, холодать стало, листья с деревьев облетели. И уже снежок поля и города припорошил.
Весной Пётр с войском двинулся вниз по Неве и легко занял маленькую крепость Ниеншанц в устье реки. Так и получилось, что к маю 1703 года Россия отвоевала всё побережье Балтики от Нарвы до Невы. Только отвоевать можно, а вот удержать занятое сложно. И Пётр это понимал.
На Васильевском острове солдаты за три дня поставили ему бревенчатую избу, сохранившуюся до наших дней. Пётр был непритязателен в быту, в отличие от своих приближённых. А 27 мая 1703 года был заложен Санкт-Петербург.
К началу строительства в дельте Невы имелось двадцать восемь островов.
Собственно город начался со строительства Петропавловской крепости на Заячьем острове.
Строительством руководили иностранные инженеры, строили по новейшим технологиям фортификационной науки, с бастионами. Сначала крепость возводили из брёвен, засыпая между двойными стенами землю.
Пётр тут же запретил каменное строительство на Руси и ввёл «каменный» налог. Каждый въезжающий в город обязан был привезти с собой камни или заплатить деньги. Лишившись заработка на местах, все каменщики потянулись сюда, в город, которого ещё не было. Каждый работник на строительстве крепости получал жалованье один рубль в месяц и казённый кошт. Из 3262 строителей крепости за время строительства умерло 27 человек.
Прослышав о строительстве крепости в дельте Невы, сюда направился шведский отряд с целью уничтожить русских и разрушить постройки. Пётр сам, во главе восьмитысячного отряда, 7 июля пошёл в наступление и разбил шведов, заставив остатки уйти в Выборг.
На острове Котлин начали сооружать батарею в виде трёхъярусной деревянной башни, закончив строительство к маю 1704 года, – дабы уберечь будущий город от нападения с моря. Через много лет крепость станет каменной и получит новое название – Кронштадт.
Возведение каменных бастионов Петропавловской крепости начнётся в 1706-м и закончится в 1740 году. Через протоку от крепости начнут возводить каменный Кронверк, ставший затем артиллерийским цейхгаузом, а ныне – Артиллерийским музеем.
В 1703 году быстрыми темпами начал строиться сам город – на Васильевском острове и Петербургской стороне. В 1704 году на левом берегу Невы начали строить Главное Адмиралтейство. На Березовом острове возникают первые улицы. Вблизи Троицкой площади появились Большая и Малая Дворянские улицы, Посадская, Ружейная, Пушкарская, Монетная, Гребецкая. А вдоль самой Невы расположились дома именитых людей – А.Д. Меншикова, Г.И. Головкина, И.М. Зотова, М.П. Гагарина.
Дворяне в Москве, получив сведения о строительстве крепости и города, забеспокоились. В Москве земля дорогая, тесно, места для строительства не хватает. Да и, по слухам, царь новому городу благоволит. И потянулись дворянство, купцы и прочий именитый и богатый люд к устью Невы. Многие сразу ехали обозами, в которых везли работных людей – плотников, столяров, каменщиков, печников. Ну и заодно кухарок, портомоек, швей.
Государь щедро отмерял вновь прибывшим землю. Однако чудинка у Петра была: в первую очередь он занялся не улицами и дорогами, а каналами, и передвигаться велел на яликах и лодках.
Взяв деньги и несколько слуг, поехал на Неву и Андрей. Столица вскорости будет там, Москва станет городом второстепенным, и поэтому он хотел напомнить Петру об обещании дать землю под строительство по соседству с сиятельным Меншиковым. Потом уже поздно будет хлопотать.
На одной из остановок под Тверью, на постоялом дворе, Андрей нос к носу столкнулся с боярином Пушечного приказа Кутафиным.
– Ба! Кого я вижу! Алексей Митрофанович! Какими судьбами?
Дьяк склонился к Андрею и так, чтобы не слышал никто, сказал на ухо:
– Ты чего прикидываешься? Сам же мне про город сей на Неве глаголал! Я вижу, и ты туда путь держишь?
– Держу, скрывать не стану. Я тебе больше скажу: сам Пётр Алексеевич прилюдно обещал землицу мне дать на набережной, по соседству с Александром Даниловичем.
– Да ну! И здесь обскакал!
– Я же тебя предупреждал, боярин! Не поверил ты мне. Человечка своего, из разворотливых, по весне бы послал. Пётр тогда трофейной земли не жалел, участки обширные давал. А ноне все в Питербурх кинулись, лакомые-то куски забрали уже.
Боярин побагровел от досады – ведь он и в самом деле Андрею тогда до конца не поверил. Но и в Москве хоромы расширять не стал, как хотел, – а вдруг Андрей прав?
– Отобедать приватно со мной не желаешь ли? – спросил боярин.
– Отчего же нет? Со всем моим удовольствием, проголодался я в дороге.