— Момент.
Приблизившись, Макмиллан через плечо Зэфа направил луч света на скомканное мочало разноцветных проводов.
— Вот так.
— И как ты во всем этом разбираешься?
— Просто. Я механик в четвертом поколении, забыл? Вот сюда. Чуть выше, о’кей. Сейчас подкрутим и заменим переходник.
— Что-то ты долго.
— Такое впечатление, будто ты думаешь, что генераторы все двадцать лет работали, а потом где-то обрыв провода произошел. Их запускать надо вручную, бро.
Какое-то время Мичиган молча работал, поочередно выбирая из сумки необходимый инструмент. Перестав шутить, Рэнди терпеливо ждал. Сказывалось царящее на судне непонятное напряжение.
— Ну вот, — закрыв крышку последнего генератора, Зэф подошел к пульту управления и, нажав несколько кнопок, поочередно потянул на себя рукоятки. — Скрести пальцы, бро.
Несколько мгновений ничего не происходило, а потом в помещении разлился слабый, едва заметный свет, сопровождаемый шумом и стуком оживающей техники.
— И это все? — разочарованно оценил Макмиллан. — Да уж, не густо.
— Не торопись.
Вернувшись к инструментам и сменив отвертку, Мичиган что-то подкрутил в одном из генераторов, увеличивая приток мощности.
— Ну же, не подведи меня.
Свечение стало интенсивнее, и одна из ламп звонко лопнула, обдав Макмиллана бледным искрящимся снопом.
— Эй! Осторожней! — техасец пружинисто отскочил в сторону, прикрывая лицо и шляпу рукой.
— Да-а, — поправив шапку, Мичиган поднял голову к потолку и белозубо осклабился, слушая нарастающее гудение внутри корабля. — Давай-давай. Просыпайся, малыш.
— Заработало!
— Но ненадолго, — покачал головой Мич, быстро упаковывая в рюкзак инструменты. — Нам лучше поторопиться.
* * *
— Около часа бесцельно поплутав в чреве стального гиганта, Паштет с Треской наконец-то выбрались на верхнюю палубу «Поликарпова», где безраздельно властвовали снег, наледь, буревестники и промозглый антарктический ветер. Холод здесь был такой, что у обоих мгновенно посводило челюсти, а глазные яблоки пронзили сотни игл от солнечных лучей, отражавшихся от покрывавших корабль сугробов. Завозившись, повара стремительно нацепили на носы солнцезащитные очки.
— Ох ты ёшкин-корневище! — сунув было нос в дверной проем, за которым начиналась открытая палуба, Треска испуганно юркнул назад. — Не, брат, я туда не пойду.
— Ты чего это? — обернулся уже вышедший наружу Паштет.
— Небо, — Треска пальцем в перчатке указал сначала в потолок коридора, а затем в пол. — И до земли высоко. Зря мы сюда поперлись.
Поначалу простое задание теперь не вызывало у него энтузиазма. Тем более что дверь с закругленными углами, чуть утопленная в стену, выходила как раз на небольшой участок перед гигантской трещиной, разделившей корабль напополам.
— Ну, ты за двадцать лет совсем в червяка превратился, — фыркнул Паштет. — Давай, идем. Нечего рассусоливать. Тарас тебе бинокль просто так дал?
— Хочешь, бери, — со слабой надеждой предложил толстяк.
— Дудки, это твое задание. Вот и выполняй, — засунув большие пальцы за лямки рюкзака, Паштет посмотрел на небо, в котором высоко кружили клекочущие буревестники, и глубоко вдохнул. — Красота.
Продолжая что-то бурчать, Треска неохотно выбрался из коридора и, встав рядом с напарником, недоверчиво посмотрел на один из трех гигантских радарных шаров-зондов, в тени которого они находились. Было здесь много и другой всевозможной техники, от солнечных батарей и радарных установок до высоких антенн, облюбованных птицами под гнезда, и спутниковых тарелок.
Желая побороть подступившее головокружение, Треска взял бинокль и принялся разглядывать далекий берег с видневшейся лодкой и руинами полярной станции. На его беду, из-за пере фокусировки зрения голова закружилась сильнее, и к горлу подскочила дурнота.
— На, сам высматривай, — сняв бинокль, Треска сунул его Паштету.
Подойдя к борту и опершись о перила, он сдвинул очки на лоб и
стал разглядывать горизонт, в то время как Треска, не желая приближаться к краю палубы, грузно опустился на угол забранного решеткой вентиляционного короба.
Водная пустыня была такой же загадочной и смертельно манящей, как и снежная. Иссиня-черная у ватерлинии, она постепенно меняла цвет сначала на бирюзовый, а потом, словно вздымаясь у горизонта к небу, на молочно-голубоватый. Обманчиво мирная и безразличная, жестокая и убийственная на деле. Молчаливая снежная Королева. Манящая таинственной улыбкой и сковывавшая душу и тело ледяными тисками низких температур. Бесконечное царство холода и смерти.
Паштет подкрутил колесики выбора кратности, медленно панорамируя от черного массива «Грозного» до небольшой группы дрейфовавших в стороне айсбергов. Разбросанные по бескрайней Атлантике хрустальные замки всех форм и размеров поражали своим безмолвным величием и гением природной архитектуры. Арки, пирамиды, сложные фигуры. Каждый мог увидеть в них что-то свое, все зависело лишь от полета фантазии.
Паштет опустил бинокль. Как в изуродованном мире могло остаться еще столько не тронутой красоты?! Покончив с правым бортом, он направился к левому мимо вновь заворчавшего Трески.
— Скоро уже? Я весь зад отморозил.
— Так поприседай.
— Иди ты.
С другой стороны линия горизонта выглядела не столь безмятежно и сразу привлекла внимание Паштета. Далеко-далеко, практически на самой границе воды и неба что-то происходило. Сначала повар принял увиденное за тучи, но уж больно низко они висели, да и воздух был слишком чистым, чтобы рождать оптический обман. Скорее это были даже не тучи, а… туман. Паштет почувствовал скользнувшую по телу дрожь, вспомнив виденного во время бури «Голландца». Легенду о гигантском железном корабле без парусов и признаков команды на борту, по слухам, появившемся спустя десять лет после войны и бороздившем морские просторы. Увидишь или помянешь — семь лет счастья не будет.
Нет. Уж пусть лучше буря будет. Снова подкрутив колесики, Паштет различил в клубящейся массе несколько сполохов.
Молнии?
— Слышь, — не отрываясь от окуляров, окликнул он. — Похоже, буря собирается.
— Гроза здесь? Не мели ерунды. О, америкосы свет включили.
— Угу.
Устав маяться без дела, Треска поднялся с короба и, размяв ноги, осторожно подошел к краю разлома, оглядывая отсеки на противоположной стороне.
— Ну, буря или аномалия какая. Поди ее разбери, — поборов тревогу, мнительный Паштет снова всмотрелся в горизонт. — И приближается, правда, медленно. Надо бы остальных предупредить, чтобы мы до нее вернуться успели. Задание выполнено. Вот теперь можем сворачиваться и валить к месту сбора, может, кого по дороге встретим.