«Летающая тарелка» Блаттоптеров выросла в гору.
Остановились перед её сверкающим ажурно-сотовым боком.
– Где же он? – хмыкнул Стас.
– Кто? – очнулся Матвей.
– Хранитель.
– А разве монах с топором… не был Хранителем?
– Конечно, нет, обыкновенный сторож, хотя он и был полезен Хранителю. Пошевели мозгами – никого не чуешь?
Уши выросли виртуальными парусами, пронзив пещеру и сооружение в ней.
– Кто-то внутри…
– Один, группа?
– Один человек… и ещё что-то… не понимаю.
Стас вытащил из-под куртки пистолет.
– Пошли, мы у цели. Твоя экстрасенсорика реагирует на Великую Вещь.
Матвей шагнул к ближайшей ячейке в сложном переплетении чешуй и жил «летающей тарелки».
Несмотря на свой богатый опыт аэропутешествий, Котов впервые летел на самолёте бизнес-класса, поэтому за время полёта конкретно оценил преимущества этого вида воздушного транспорта, комфортного, удобного, быстрого. До Кипра они долетели всего за один час тридцать пять минут, поднявшись на высоту более двенадцати километров.
– Где будем садиться? – спросил Василия Никифоровича Самандар, сидевший рядом. – В Ларнаке?
Тарас, сидевший по другую сторону прохода, услышал его вопрос.
– Частные рейсы в аэропорту Ларнаки принимает четвёртый терминал, но времени мало, от Ларнаки до монастыря добираться не менее трёх часов, поэтому попробуем сесть где-то рядом с деревней.
– А нас не собьют? – безразлично поинтересовался Веня Соколов.
– На Кипре нет ЗРК, – улыбнулся Тарас. – Точнее, на той части острова, который принадлежит Греции. Турки на севере имеют противовоздушную оборону, но они оберегают свои владения.
– А если сесть поблизости не удастся?
– Существует план «Б» – парашюты, однако я уверен, что мы сядем. – Тарас поколебался немного, встал. – Снижаемся, пойду проконтролирую.
Самандар проводил взглядом бывшего Отступника, проворчал, обращаясь к Василию Никифоровичу:
– Что молчишь? Веня прав, если мы не сядем рядом с монастырём, опоздаем.
– Он же сказал – парашюты.
– Ты давно прыгал?
– Какая разница?
– А и вправду – какая? Прыгнем даже и без парашютов, если придётся. Ты готов?
Котов на шутку не отреагировал, и Самандар, посидев с минуту неподвижно, спросил:
– О чём думаешь?
– Господи, удержи меня от рокового обыкновения думать, что я обязан по любому поводу что-то сказать.
Самандар хмыкнул.
– Ты снова толкаешься на моей философской территории. Твоё изречение хорошо в ресторанной компании, а мы на операции.
– Тем более говорить не о чем.
Самандар подмигнул оглянувшемуся на них Соколову, но продолжать не стал. Было видно, что старый друг думает о сыне, страстно желая быть рядом с ним в этот момент.
Дива тоже смотрела на Котова, перевела взгляд на Самандара, кивнула ему; она тоже понимала чувства комиссара.
Самолёт опустился ниже облаков.
Уже рассвело, Кипр был виден чуть впереди и слева, напоминая облезлую жёлто-коричневую шкуру барана. Стали видны прибрежные города, дороги, горы и возвышенности, лишённые зелени.
Самолёт повернул, остров исчез под его носом.
Василий Никифорович встал, успокаивающе положил руку на плечо встрепенувшегося бойца группы Соколова, сидящего на полу между рядами кресел. Боец подвинулся, пропуская комиссара, за ним то же самое сделали ещё трое спецназовцев.
Кабина супер-джета была маленькая, в ней едва умещались командир корабля и второй пилот, поэтому Тарас согнулся за спинками их кресел, наблюдая за процессом снижения. Когда подошёл Котов, он слегка подвинулся, позволяя комиссару самому оценить положение самолёта.
– Вы здесь бывали, Василий Никифорович?
– На Кипре? Давно, много лет назад, когда начинал карьеру в ГРУ.
– Понятно, местность вам не знакома.
– Нет.
– Будем искать ровную площадку.
Несколько минут прошли в молчании, только ровно гудели двигатели «Citation», да командир переговаривался с наземными службами.
– Дали добро на пересечение острова, по курсу Термес, – показал вперёд безволосый первый пилот, он же командир экипажа, – за ним Калопанайотис, монастырь справа от него.
– Там ущелье…
– Горы Троодоса, – добавил второй пилот, – невысокие, но скалистые. Боюсь, площадку мы не найдём.
– А вот там, ещё правее? – Тарас протянул руку вправо по курсу.
– Начало хребта.
– Я вижу неплохой склон.
Пилоты замолчали.
– Сделаем заход, – решил командир.
– Вижу «вертушку»! – вдруг быстро сказал зоркий Котов. – За мостом, левее монастыря.
– А правее ещё одна! – добавил второй пилот.
– Опоздали?! – выдохнул Василий Никифорович. – Полиция уже здесь?
– Может, береговая охрана? – неуверенно проговорил второй пилот.
– Монастырь не на берегу стоит, – возразил Тарас. – И окрас у «вертушек» другой, это американцы, у них база в Пафосе. Виталий, садись за вон тем рёбрышком, за которым склон начинается более или менее ровный, это всего в километре от монастыря. Мы выберемся, и сразу взлетай, не жди.
– Если не разобьёмся.
– Тут уж как повезёт.
Самолёт устремился к земле, намечая сесть на свободную от кустарника полосу за гребнем каньона.
– По местам, – разогнулся Тарас. – Переодевайтесь, у нас «оборотни».
Он имел в виду диверсионные спецкомбинезоны, ткань которых изменяла цвет в соответствии с освещением и превращала бойцов в «невидимок».
Котов вернулся в салон.
– Пристегнитесь кто чем может, садимся.
Взвыли двигатели, колёса самолёта коснулись поверхности ровного поля длиной около двухсот метров, самолёт затрясло, в днище ударили попадавшиеся по пути камни. Двигатели взвыли ещё раз – на реверс, завизжали тормоза, ещё несколько толчков, серия ударов, и наступила тишина.
– Приехали, – будничным голосом проговорил Тарас, помог Диве встать. – Я бы посоветовал тебе лететь вместе с ними обратно.
– Нет!
– По нам будут стрелять не холостыми.
– Я тоже кое-что умею.
– Тогда держи. – Тарас протянул ей необычного вида двуствольный пистолет. – Не слишком эффективен, зато эффектен, главное – успеть спустить курок раньше противника.