Он подозвал к себе Руслана, который крутился неподалеку:
– Спустись по веревке, только переоденься, иначе тебя в одежде дружинника зашибут. Найди Ратибора – он неподалеку от волхва будет. Воина узнаешь сразу – он самый высокий, и на поясе два меча. Передашь ему на словах, мол – воевода велел.
– А что передать-то?
– Не перебивай. Скажи ему, мол, твоя баба у нас, в тайном месте. Пусть ведет себя тихо, в бой не вступает, если хочет увидеть ее живой. Потом посыльный будет, договоримся, где и как встретимся. Все запомнил?
– Все.
– Повтори.
Руслан повторил услышанное слово в слово.
– Переодевайся и исполняй приказ.
– А вернусь я как?
– Так же, по веревке. Али лазать разучился?
Воин убежал, а через час воевода уже увидел его в толпе, беснующейся внизу.
Наибольшее скопление людей было около волхва. Немного в стороне стояли три воина, но воеводу интересовал только один из них – Ратибор. Он выделялся ростом, и его можно было увидеть сразу.
Вышата видел, как Руслан описывал круги вокруг Ратибора, выбирая удобный момент, и потому не сводил с обоих глаз. Вот Руслан приблизился к Ратибору сбоку, передал устное послание и сразу же затесался в толпу. Воевода ухмыльнулся: все-таки он, Вышата, нашел достойный и умный ход, чтобы вывести Ратибора из активных действий.
Когда к Илье приблизился парень, обличьем воинский, хотя и в одежде смерда, он насторожился – не наемный ли убийца? В первую очередь он посмотрел на руки подошедшего – не держит ли тот ножа или кистеня? Обращенные к нему слова услышал, но сразу как-то не осознал. И только когда парень, явно посыльный от Вышаты, исчез в толпе, понял: пришла беда, причем оттуда, откуда он ее не ждал.
В том, что это козни Вышаты, Илья не сомневался. Воевода не смог его подкупить и решил действовать нахрапом, через уязвимый тыл в лице Марьи. Гнев застил глаза Илье, кровь бросилась в голову. Что делать? Броситься на штурм детинца? Но как он одолеет высокий тын? Да и не факт, что, пока Илья будет сражаться с дружинниками, подручные Вышаты не расправятся с Марьей или переведут ее в другое место. А в том, что девушку надо выручать, у Ильи сомнений не было.
Он постоял, оглушенный известием, подышал глубоко и немного успокоился. Потом решил проверить – правда ли было похищение или, может, воевода «утку» запустил?
Илья подошел к волхву:
– Мне надо ненадолго отлучиться.
– Если надо – иди, я не держу, – ответил волхв, а сам вперился глазами в лицо Ильи. Глаза у волхва не серые, как у большинства, а темные. Так и кажется, что они глубоко проникают в душу.
Илья выбрался из толпы и бросился бежать домой. Идти шагом у него не было сил, снедало нетерпение.
Вот его улица, двор.
Илья остановился, перевел дыхание и толкнул калитку. Вопреки обыкновению она оказалась незаперта. Двери, ведущие в избу, тоже были нараспашку.
У Ильи нехорошо заныло в груди, и он прошел в дом.
Печь была растоплена, на ней едва слышно булькал чугунок.
Илья взял полотенце и снял с чугунка крышку. Каша уже давно уварилась, еще немного – и начала бы пригорать. Ухватом Илья снял чугунок с огня и отставил в сторону – не хватало еще сгоревшей кашей всю избу провонять.
Он обошел избу. Все вещи были на месте, стало быть – похитители даже инсценировать разбой или грабеж не удосужились.
Выйдя во двор, Илья свернул за угол избы и сразу наткнулся на белье, оставшееся лежать в корыте. Так вот как оно было! Когда они ее застали, Марья стирала. Отсюда ее и похитили. Почему же она не закричала, соседей на помощь не позвала? Наверняка запугали, да и соседи у них – слабосильные старики, помочь не смогут.
Желваки заиграли на скулах Ильи, он заскрипел зубами. Во что бы то ни стало он должен вернуть Марью домой и наказать воеводу. Исполнял, понятное дело, не он, простые воины – но по указке и под руководством Вышаты.
Илья уселся на ступеньках крыльца. Что делать? Силу применить нельзя, это может выйти боком Марье. Предпринять аналогичный ход, похитить близких воеводы тоже невозможно. Изба воеводы внутри детинца, а кроме того – у воеводы нет семьи, и это Илья знал точно. Выйти за посад и ждать на дороге князя? Его пленить и обменять на Марью? Не получится, князь при дружинниках. Они свяжут Илью боем, а князь успеет ускакать. Что предпринять?!
Илья обхватил голову руками и закачался из стороны в сторону, мыча, как от зубной боли. Ну и дурень же он! Неужели нельзя было обезопасить Марью, поселить ее на время бунта на отдаленном хуторе, выселках? Как же он не подумал о близком человеке, за которого взял на себя ответственность?
Оставался единственный выход – надо было идти к волхву. Он, конечно, занят, приходится руководить толпой, но уделить Илье несколько минут сможет. Борг давно тут живет, многое знает, умен, хитер и обязательно должен что-то подсказать.
Заперев избу и калитку, Илья побежал к детинцу.
Детинец был в южной части города, в излучине реки Калинка. В 1024 году здесь уже было восстание смердов, руководимое волхвами, и для его подавления прибыл великий князь Ярослав. Его дружина разогнала смердов, а волхвы успели уйти в леса. После этого на краю Медвежьего оврага поставили деревянные укрепления, прозванные Рубленым городом. За тыном детинца и укреплениями следили, подгнившие бревна периодически меняли, колодцы чистили.
Ворот, ведущих на территорию детинца, было двое: Ильинские в сторону посада, и Дмитриевские, ведущие к торгу. Все постройки внутри детинца были деревянными, кроме собора Успения Богородицы, который и хотел уничтожить волхв. Илья сомневался – как он сможет это сделать? Камень не горит, а разрушить – нет осадных машин, способных дробить камень. Но его делом, как и Ратибора, было отражать атаки дружинников, не дать им рассеять толпу.
Волхва он нашел у Ильинских ворот.
– Борг, беда у меня! – с ходу заявил он.
– Отойдем в сторону.
Когда они отошли к забору двора горожанина, волхв кивнул:
– Говори.
– Марью похитили, не иначе – Вышата.
– Ай-яй-яй, беда!
– Не сочувствия жду – совета.
– Экий ты быстрый!
Волхв надолго задумался. Он теребил и оглаживал бороду, хмыкал, закатывал к небу глаза, Илья же терпеливо ждал. Видно, волхв просчитывал все возможные варианты.
– Можно попробовать, но риск для тебя велик.
– Рискну!
– Ради бабы? Да ты их десяток купишь!
Не было в эти времена слова такого – «женщина», баба – и все. Простолюдинов мужеска пола называли мужиками, воинов, князей или других уважаемых людей – мужами.
Ратибор зло посмотрел на волхва – он-то думал, что Борг даст дельный совет.