В общем, перевезли Карлссона к Эрику. Туда же, естественно, «переехал» и Хищник. И Карина, которая до поры до времени пребывала в статусе Хищникова «пищевого резерва».
Еще здесь околачивался маленький Нильс – как же без него. И – Дима, которому пользоваться гостеприимством Кати было как-то неудобно, а от «гостеприимства» троллей – тошнило.
Так что, когда сюда заявились еще и Катя со Скаллигримом, и все присутствующие собрались в спальне вокруг лежащего на просторной кровати Карлссона, в комнате стало совсем тесно.
– Ему не становится лучше,– произнес Скаллигрим, внимательно осмотрев своего родича.
– Но ты сам вчера сказал, что он обязательно выздоровеет! – воскликнула Лейка.
– Тело – выздоровеет,– уточнил Скаллигрим.– Не разум.
Из всех присутствующих Скаллигрим был наиболее компетентен в сфере тролльской медицины и психиатрии, потому спорить с ним никто не решился.
– Ни один огр не способен вынести такое,– сказала Карина.– Он сошел с ума. Загляни ему в глаза. У него в глазах – смерть.
– Ты даже не представляешь, сид, на что способен настоящий тролль,– проворчал Скаллигрим. Но – без особой уверенности.
– Я же рассказывала вам, чего добивался Ротгар. А Ротгар – настоящий Туат'ха'Данаанн, высший ши. Он всегда добивается желаемого.
– Сволочь он настоящая…– пробормотал Дима, покосившись на Катю.
– Это возможно? – спросила Катя у Скаллигрима.
– Да,– буркнул большой тролль.– Мне даже представить страшно, что он испытывал, когда его утопили в железном яйце.
– Может, и лучше, что он – без сознания,– проговорила Карина.– Мне вот тоже страшно представить, на что способен обезумевший Охотник.– Она поежилась.
– Папа, можно я откушу кусочек этого сида? – подал голос Нильс.
– Нельзя,– отрезал Скаллигрим.– Это сид Хищника.
Некоторое время все молчали. Смотрели на Карлссона.
Все, кроме Хищника, удлиненная голова которого лежала у Карлссона на груди.
«У них – одинаковые глаза,– подумал Дима.– Как я раньше этого не замечал». Еще он подумал: лучше бы глаза Карлссона были закрыты. Тогда он казался бы более живым.
– Но надо же что-то делать! – первой не выдержала Лейка.
– Делай,– согласился Скаллигрим.– Позови его сущность.
– Она звала,– по-шведски прорычал Хищник.– У нее не вышло.
– Может, у меня получится? – Катя сказала это тоже по-шведски. Но поняла это, только закончив фразу.
Лейка с Димой удивленно посмотрели на нее.
Катя почувствовала дуновение ветерка. Только это был не ветерок. Это зашевелились волосы у нее на затылке.
– Я попробую его вернуть,– быстро сказала она уже по-русски.– Прямо сейчас и попробую.
Это произошло на удивление легко. Только что Катя была в душной теплой комнате, в окружении друзей – и вот она стоит среди голых безлистых деревьев, вдыхает влажный холодный туманный воздух…
«То самое озеро,– подумала она.– Неужели здесь блуждает дух Карлссона?»
«Нет,– раздалось у нее в голове.– Здесь огров не бывает».
По пепельному ковру мертвых листьев к ней приближался Селгарин. На нем был белый костюм. Последний раз Катя видела его таким, когда он, баньши, появился ночью у Лейки.
«Это мир ши. Здесь нет огров».
«Как вы себя чувствуете?»
Что за глупости я спрашиваю, подумала она. Он же умер.
«Я не умер. Ши не умирают. Как тебе мой ответный дар?»
«Какой дар?» – удивилась Катя.
И тут мир, «где не бывает огров», пропал, и Катя обнаружила, что два огра, Скаллигрим и Хищник, держат ее за руки, и лица у них (если, конечно, морду Хищника можно назвать лицом) весьма озабоченные.
– Ф-фух! – облегченно выдохнул большой тролль.– Еще чуть-чуть – и ты бы умерла.
Катя была уверена, что он ошибается, но спорить не стала.
– Отпустите меня,– попросила она. Затем положила ладошки на щеки Карлссона, наклонилась к нему близко-близко, заглянула в казавшиеся пустыми, но на самом деле вовсе не пустые глаза.
Никуда он не уходил, ее друг, тролль-Охотник Карлссон. Всё это время он был здесь. Только глубоко-глубоко.
Тихо, так тихо, что даже Хищник не услышал, Катя шепнула:
– Возвращайся. Всё кончилось.
Ее спасла невероятно быстрая реакция Хищника. Он успел выхватить ее за долю секунды до того, как с деревянным стуком соединились ладони Карлссона. А в следующее мгновение на Карлссона всеми своими двумястами пятьюдесятью килограммами рухнул Скаллигрим. Кровать у старпома Эрика была крепкая, но такого напора не выдержала. Развалилась с треском.
Из-под руки Хищника Катя с каким-то отстраненным любопытством наблюдала, как в обломках добротной шведской мебели бьются два тролля. Она видела, как отлетела к стене и рассыпалась случайно задетая рукой Карлссона тумбочка. Как от удара его ноги в стене спальни образовалась вмятина размером с половинку футбольного мяча. Полметра левее – и такая же вмятина образовалась бы в прижавшемся к стене Диме.
Но Скаллигрим тоже был троллем, а не манекенщицей, поэтому держал братца своей жены крепко.
– Сейчас он успокоится,– по-шведски рыкнул Хищник. Одной рукой он прикрывал Катю, другой удерживал Карину: Карина не была бы Кариной, если бы не попыталась под шумок смыться.
Точно. Минуты не прошло – и Карлссон затих. Однако за эту минуту он причинил спальне Эрика не меньше вреда, чем взрыв небольшой динамитной шашки.
– Слезь с меня, медведь,– прохрипел Карлссон по-шведски.– Всё, уже отпустило.
Скаллигрим сполз на пол. Он тяжело дышал, ручищи, способные поднять джип, дрожали.
– Иди сюда, Малышка,– позвал Карлссон.– Иди, не бойся.
– Я не боюсь,– Катя выбралась из-под мышки Хищника и присела рядом с Карлссоном.
– Ротгар? – спросил Карлссон.– Где?
– Всё хорошо,– быстро сказала Катя.– Не беспокойся.
– Мы победили! – заявила Лейка, которая уже оправилась от испуга. Но подойти к Карлссону все-таки не рискнула.– Враг разбит и деморализован.
– Он… Вы его…
– Нет,– сказала Катя.– Он принадлежит тебе, Карлссон. Я позволила ему бежать.
– Напрасно… Но – спасибо. Кто меня… вытащил?
– Ты не помнишь? – удивилась Лейка.
– Они,– сказала Катя.– Дима с Лейкой.
– Второй раз,– пробормотал Карлссон.– Слышь, Скалли, кто бы мог подумать: два маленьких человечка уже дважды вытащили Охотника из рук самого Туат'ха'Данаанн Ротгара. Мы перед ними в долгу, Скалли. Не худо бы изловить какого-нибудь лепрекона и подарить им горшочек с золотом. Как считаешь?