— Ах ты…
Но Карлссон уже отключился, так и не выслушав, что думает Катя о его внезапном исчезновении.
— Нет, ты слышал? — Катя пихнула Хищника ногой.
— Jag är inte döv, [31] — проворчал Хищник.
— Лейка! — закричала Катя. — Этот мерзкий тролль нашелся!
— Что с ним? — В дверном проеме возникла Лейка. Вся — в тревоге.
— Этот толстый негодяй… Никто его не похищал! — сердито произнесла Катя. — Мы тут с ума сходим, а он с какими-то мужиками пивом наливается! Представляешь, каков подлец!
— Живой, значит! — облегченно выдохнула Лейка. — Ну слава Богу!
Катя только головой мотнула в сердцах. Вот ведь верная жена!
Но сама она тоже почувствовала облегчение. И Карлссон — в порядке. И сидов в городе нет. Что еще нужно для счастья? А что смылся и не предупредил, так тролль — он и есть тролль. На что ему друзья, когда есть пиво!
Катя набрала номер Коли Голого.
— Нашелся, — коротко сообщила она. — В порядке. Где-то за городом пиво хлещет.
— Эт правильно! — одобрил Коля. — Мы уже в курсе — тоже типа празднуем. Хочешь присоединиться? Барана за тобой пришлю?
— Нет, спасибо! — отказалась Катя. Ехать куда-то, тусить с пьяными мужиками… Вот Лейка бы поехала… Но ей — не фиг. Пусть дитя вынашивает!
— Как знаешь, — не стал спорить Коля. — Бывай.
И отключился.
— Слушай, а почему он мне не позвонил? — спросила Лейка.
Катя пожала плечами.
— Я понятия не имела, что он и мой-то телефон знает.
— У Карлссончика абсолютная память, — с гордостью сообщила Лейка. — Он десяток цифр с одного раза запоминает.
«Еще было бы неплохо, если бы он собственным мобильником обзавелся», — подумала Катя, но вслух сказала:
— Наверное, побоялся тебе звонить. Ну, что ты ругаться будешь.
Поверить в то, что тролля может испугать ругань человеческой женщины, могла только доверчивая Лейка.
— И буду ругаться! — заявила она. — Я тут страдаю, не сплю, а он! Какие такие друзья? Что он тебе еще сказал?
— Да ничего особенного. Спросил, все ли у нас в порядке.
— У тебя, — уточнила Лейка.
Она все же неплохо знала своего милого.
— Ну да. Это ведь он меня обещал проводить — и бросил.
— Точно, я забыла!
От того, что ее любимый Карлссончик пренебрег не только ею, Лейка немного повеселела.
— Он еще сказал, чтобы мы… чтобы я никуда ночью не ходила, — поколебавшись, добавила Катя.
Лейка пожала плечами.
— С чего бы тебе посреди ночи куда-то идти?
Катя промолчала, но по спине у нее пробежали мурашки. Странно. Катя в самом деле раздумывала — идти к себе в мансарду или нет. Она не любила ночевать вне дома.
— Ну, раз он там с друзьями, видите ли, гуляет, мы тоже гульнем, — заявила Лейка. — Погоди-ка, я тебе так и не показала, что у меня в холодильнике припасено. Хотела милого порадовать, но теперь перебьется — не заслужил!
И ушла на кухню. Катя забралась на диван с ногами, с любопытством глядя ей вслед. Опять Лейка что-то затевает. Что у нее там припасено такое, что тролля порадует? Бочка пива в холодильник вряд ли поместится.
Лейка вскоре появилась в комнате, хитренько улыбаясь. Голову Лейка зачем-то обмотала симпатичным шелковым черным платком с черепами и костями. Катя бы тоже от такого не отказалась. Ей бы пошло — стильно и готично, если б глаза черным подкрасить. А пухленькая чернявая Лейка в нем на цыганку смахивает.
В руках у Лейки был поднос, накрытый салфеткой.
Катя вскочила с дивана и расчистила место на столе.
Лейка водрузила поднос на подставку.
— Открывай! — торжественно предложила она.
Катя подняла салфетку и, взвизгнув, едва не опрокинула поднос. На блюде обнаружился волосатый паук размером с большую супницу.
— Ну как? — радостно ухмыляясь, спросила Лейка.
— Мрак! — выпалила Катя, чтобы хоть что-то сказать. — Где ты это раздобыла? Он хоть дохлый?
— Шутишь? Это тортик! Сама пекла! — с довольным видом похвасталась Лейка.
— Тортик? — содрогнулась Катя. — Думаешь, Карлссону бы понравилось?
— А что? Он постоянно всякую дрянь лопает… голубей там… А паучок чем хуже?
— Брр!
— Ага! Ты еще печеньки не видела!
Тортик, впрочем, оказался вкусный — если кушать его зажмурившись. Так и мерещилось, что сейчас шевельнет волосатыми лапами и убежит с тарелки.
Все-таки Лейка — гениальный кулинар. В самый раз для Карлссона. Хотя нет, троллю абсолютно всё равно, как выглядит еда. Лишь бы побольше.
— Ну что, была у врача? — спросила Катя, чтобы сменить тему. — Сказали тебе наконец, кто у тебя — девочка или мальчик?
Лейка захихикала, отрезая себе еще одну паучью лапу.
— Сейчас расскажу. УЗИ делали — я просто ухохоталась! Сперва они решили, что у них аппарат сломан. Медсестра все крутила там, крутила — резкость наводила, ракурс меняла, и так повернет, и этак, а сама все бледнеет. Я лежу, жду. Потом она, видно, решила, что у нее крыша поехала. Позвала еще одну врачиху, что-то там высматривали… Шептались… Я их невинным голоском спрашиваю: «Ну что там? Почему так долго? Все в порядке? Я волнуюсь! Не отстает в развитии?» Они мне, с такими фальшивыми улыбками: «Наоборот, опережает! Только тут нам кое-что уточнить…» И убежали. Вернулись впятером и заведующую консультацией притащили…
— Ну зачем же так над людьми издеваться? — укоризненно произнесла Катя.
— А что, надо было им сказать: да все нормально, просто у нас папа — тролль!
Подруги захихикали.
— Чем дело-то кончилось?
— Да ничем. Дали мне кучу направлений. Предложили сделать генетический анализ. Даже самой интересно, чего он покажет…
— А самое главное? Мальчик или девочка?!
Лейка вздохнула.
— Главного-то и не сказали. По-моему, сами не поняли. Чувствую, будет у меня ребенок как у Пушкина…
— Это как?!
— Ну, как в сказке: «Родила царица в ночь не то сына, не то дочь, не мышонка, не лягушку, а неведому зверушку!» А теперь — номер два!
Лейка облизала пальцы, вскочила с дивана и через минуту вынесла еще блюдо:
— Что там? — с подозрением спросила Катя. — Еще паук?
Лейка жестом фокусника сдернула с блюда салфетку. На этот раз Катя орать не стала — только вздрогнула, увидев перед собой красиво разложенные отрезанные пальцы с маникюром.