Кем я после этого буду?
Я ожидала, что Рене передернет от злобы или отвращения, но она опустилась рядом со мной на колени и обхватила мое лицо руками.
— Он очень сильный, — сказала мне она. — Они все наделены большой силой. Эйвери, они прекрасны, они не похожи ни на что другое… ни на кого другого, и они могут заставить тебя поверить в вечность. Они могут заставить поверить во что угодно.
— Он не может. В этом все дело. Бен не в состоянии заставить меня думать то, что нужно ему. Он хотел, но ничего не вышло.
— А что он пытался… чего он от тебя хотел? — спросила Рене дрожащим голосом. — Вы…
— Нет, — ответила я, качая головой, но почувствовала, что мое лицо порозовело. Я не отважилась сказать бабушке, что хотела того, чего она боялась. — Он просил меня не ходить в лес.
— И все? — сказала Рене, а я закрыла глаза, и меня охватила тоска.
— Еще он не хотел, чтобы я ходила в родительский дом, — прошептала я. — Я однажды отправилась туда, а он… он меня остановил.
Он спас меня от дерева.
Или?
— И ты не пошла домой, да? Как он и хотел. — Рене говорила тихо, с пониманием.
Я покачала головой, и мои глаза снова налились слезами.
В сердце бушевали чувства. К Бену. И я…
Но надо было сделать это ради своей семьи.
— Звони Рону, — сказала я. — Расскажи ему, кто убил моих родителей. — Я сглотнула. — Расскажи ему… расскажи про Бена и про лукошко.
30
Я слышала разговор Рене с Роном, потому что она включила громкую связь. Она села рядом со мной и обняла меня, словно считая, что мне это необходимо. Она не ошибалась.
Когда она рассказала Рону о том, что я вспомнила, он шумно вздохнул и произнес:
— Я сейчас же отправлю на поиски Бена всех своих людей, а сам приеду к вам. Заприте все двери и окна и ни в коем случае никого не впускайте. Понятно?
— Да, — ответила Рене.
— Я говорю очень серьезно, — добавил Рон. — После всего что случилось с Джоном и Дебби, а также с Тантосами, лучше никому не доверять. Если к вам кто-то придет, что бы ни говорили, не слушайте. Как бы… убедительно это ни звучало.
— Ты знаешь про волков? — спросила Рене удивленно, а Рон ответил:
— И ты тоже? Я уже давно подозреваю, что в Вудлейкском лесу что-то есть. А как же иначе, ведь мне всегда казалось, что они ведут против меня борьбу. Я, наверное, просто не хотел верить в это. Но теперь моя основная задача — уберечь вас. Береги Эйвери. И помни: никого не впускай, кроме меня. Я постараюсь приехать как можно скорее. — После некоторой паузы он добавил: — И… не выпускай ее. Что бы ни случилось, что бы Эйвери ни говорила, не отпускай ее от себя. И не давай ей никого слушать, кроме тебя и меня.
— Хорошо, — пообещала Рене и повесила трубку.
Мы закрыли все двери и окна — точнее, закрывала Рене, а я ходила за ней. И при этом она все время держала меня за руку.
Мы поднялись даже на чердак, и она закрыла крошечное окошко, выходившее в лес.
— Вот и все, — сказала она. Руки у нее не дрожали, а вот у меня — да.
Когда щелкнул замочек на окне, в дверь постучали.
Сердце у меня екнуло и забилось так быстро, что я испугалась, как бы оно не выскочило из груди. Мы пошли вниз по лестнице — Рене ступала очень медленно и осторожно, а я не могла отвести взгляда от двери. Я очень боялась.
И в то же время надеялась.
Несмотря ни на что, я все еще очень хотела увидеть Бена. Я прижала руки к щекам, сожалея о том, что я такая глупенькая, что я вся во власти своих эмоций.
Рене прошептала:
— Иди на кухню. Нет, лучше в столовую. — А сама пошла к двери.
Я направилась в столовую, но остановилась и развернулась, услышав шумный вздох Рене. Она смотрела в глазок, сжав руки в кулаки и положив их на дверь.
— Вы в опасности, — сказал кто-то.
Это был Луис.
Луис? Он знал… знал, что сделал Бен?
Я подбежала к двери и прокричала:
— Почему вы не сказали мне про Бена? Почему не сказали, что он…
— Эйвери, он никому не сделал ничего плохого. Рене, послушай, тут вам оставаться опасно. Я знаю, что ты меня слышишь. Опасность нависла над домом, как туча. Вам надо уходить. Пожалуйста. Рене, пойдемте со мной, прошу вас. Если ты хоть когда-то… Если ты мне доверяла, сделай то, о чем я прошу.
Рене и Луис? Я уставилась на бабушку, а она закрыла глаза и прижалась лицом к двери, все еще сжимая кулаки.
— Прекрати, — прошептала она. — Я… я знаю, кто ты такой. И знаю, что ты можешь. И Бен…
— Между Беном и Эйвери существует связь, — ответил Луис, — и она не бежала от нее. До сих пор. Рене, творится что-то неладное, я не хочу, чтобы ты пострадала. Я все еще… — Он замолчал. — Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, — повторил он. — И с Эйвери тоже.
— Бена арестуют, — сказала Рене. — И он больше никому не причинит вреда. Слышишь меня, Луис? Я знаю, что он сделал.
— Неужели ты думаешь, что я приютил у себя убийцу? Неужели, Рене… — Голос Луиса сорвался.
Я вздрогнула — настолько он был полон эмоций, и я не…
Не думала, что Луис может так чувствовать. А он, оказывается, мог.
— Бен не убивал твоего сына, — продолжал Луис. — Он никого не убивал. Рене, я тебя умоляю, пожалуйста…
Рене зажала руками уши и ответила:
— Прекрати. Просто… замолчи. Уходи в лес и живи там, а я буду влачить свое жалкое существование здесь, и… — Она замолчала и уперлась головой в дверь. — Если я хоть когда-то была тебе небезразлична, ты уйдешь.
— Рене…
— Пожалуйста. Если у тебя были ко мне какие-то чувства, как ты говорил, ты сейчас уйдешь. Уйдешь, потому что я тебя больше ни о чем не просила, с тех самых пор, как… с давних пор.
Молчание.
Стояла тишина, и я подкралась к двери и прижалась к Рене, которая вся сгорбилась и начала тихонько плакать. Я посмотрела в глазок.
Луис ушел.
Он ушел, а Рене так и стояла, прислонившись к двери, зажимая уши руками. Ее все еще трясло.
— Он ушел, — сказала я, мягко дотронувшись до ее руки.
Она убрала руки от ушей, и я повторила.
Услышав, что я сказала, она закрыла глаза, но я успела заметить в них влажный блеск. А когда она их открыла, они были уже сухими.
— Хорошо, — ответила она. — Мы здесь в безопасности. А что он сказал насчет тебя с Беном — неправда. Я это знаю. Я хочу сказать, что Бен слишком недавно приехал, чтобы вы…
Она замолчала, и я поняла, что она вспомнила тот вечер, когда застала нас вдвоем. И о том, что она видела.