— Элла, если победит Совет, я, возможно, смогу вас вытащить.
— Я не брошу Ладона сейчас. Увези, если хочешь, маму и детей, но я никуда не уйду! Он, возможно, умрет скоро, я не могу бежать! Понимаешь?
Не знаю, понял он или нет, но отступил. И мое внимание снова было приковано к происходящему за окном.
Драконы Совета выматывались. Они не обладали нужной магией и нежить убить не могли. А вот призрачные раз за разом наносили удары, и в один прекрасный момент я поняла, что исход битвы предрешен. Понял это и Асбьерн, когда второй дракон Совета сложил сломанные крылья, упал на землю и больше не шевелился. Ледяной дракон резко взмыл вверх, а потом ушел вправо, направляясь к лесу.
В сторону Драконьего города.
Я вскрикнула:
— Нет! Не дайте ему уйти!
Он приведет помощь. А вдруг мы не успеем? Вдруг времени не хватит?
Всего лишь на короткий миг я отвернулась. Просто чтобы убедиться, что отец рядом. А когда вернулась к окну, ахнула и упала бы, если б не папа.
Асбьерн уже не успевал. Его стремительно, с дикой скоростью нагонял огромный черный дракон. Мощные крылья взмывали вверх и с шумом опускались, хвост напрягся. Я готова была поклясться, что золотые глаза в этот момент свирепо щурились, не сводя взгляда с жертвы.
Мои родные золотые глаза.
— Ладон! — Отец крепче сжал мои плечи. — Элла, что ты сделала? Как он очнулся?
По моим щекам текли слезы. Сама не знаю почему, просто видеть его, несмотря на то что его жизнь все еще подвергалась опасности, было так невероятно хорошо и больно одновременно.
Он настиг Асбьерна за пару секунд. И тот понял, что пропал. У него не было времени объяснить Ладону решение Совета, не было времени оправдаться. Разумеется, проснувшись, Ладон закономерно подумал, что его предали. И бросился на выручку друзьям.
Он завис над замком, закрывая крыльями окна верхних этажей. Заслоняя собой нас. Меня.
Асбьерн был слаб, алая кровь капала на снег. Он не мог парить высоко, одно крыло поникло, второе еще действовало. В боку зияла рана.
— Элла, отвернись, — попросил папа.
Инстинктивно я почувствовала: мне не понравится то, что сейчас сделает Ладон. Поэтому я отвернулась, прижавшись к груди отца. Слышала лишь крик Асбьерна. И торжествующие голоса призрачных драконов.
Все, что я услышала, был рык Ладона. Потом я уже не выдержала. За какой-то час произошло столько событий, что я не хотела и не могла все это обдумать. Меня сразил не обморок, но сон, поразительно на него похожий.
Проснувшись, поняла, что нахожусь в своей комнате. В камине весело потрескивали поленья, из комнаты Малкольма лился мягкий приглушенный свет.
Горячее дыхание коснулось кожи на плече. За один короткий миг я успела подумать, что это сон, вспомнить все события прошедшего дня. И разреветься. Но тихо, чтобы он не заметил.
— Это сон? Я не хочу просыпаться.
— А если явь? — прошептал Ладон.
— Тогда не хочу засыпать.
Я перевернулась на спину и жадно всмотрелась в любимые черты. Уставший, но здоровый и живой. Спасибо, Высший!
— Когда ты превратился? — спросила я.
— Несколько часов назад. Твоя мать просила подождать, но я, как всегда, ее не послушал. Хотел увидеть тебя.
— Я думала, ты меня не вспомнишь. Мне снились такие сны, где ты меня не узнавал. — Я приподнялась.
Мне отчаянно хотелось прикоснуться к нему, но я медлила. Наверное, боялась, что он вдруг исчезнет без следа, а я проснусь в своей постели одна. И окажется, что это был всего лишь бред воспаленного сознания, не выдержавшего смерти мужа. И Ладон уже мертв, и все кончено.
— Эй, ты чего? — Ладон сам коснулся моего лица, вытерев слезы. — Все закончилось. Тебя никто не обидит.
— Что ты сделал с Асбьерном? И остальными?
— Асбьерну оторвал крыло. Выжил один из драконов Совета, и они вдвоем торжественно были отправлены в Драконий город, дабы оповестить всех о моем возвращении. И напугать Совет, как следует напугать. Признаться, когда я о нем думал, я не подозревал, что они могут сделать. Идиоты. Кто-то там уже явно мечется в истерике. Когда все утрясется, мне придется полететь туда и во всем разобраться.
Я тяжело вздохнула:
— Ты снова меня бросишь?
— Нет, Эльчонок, — Ладон улыбнулся, — ты поедешь со мной. Я же обещал показать тебе город, познакомить кое с кем. Нам нужен отдых. Потом слетаем к Океаниуму, найдем там домик на побережье. Каждый день будем спать до обеда, купаться, есть свежие фрукты и ни о чем не думать.
— Мм, — я сладко улыбнулась, — как звучит!
Мечты, мечты… Мечтать теперь было легко. Ладон был рядом. Я не верила, что это действительно случилось. Что Меридия спасла его для меня.
— Ладон, я убила ее! — Я вдруг резко села в кровати. — Меридию… Она овладела телом Морриган и пыталась заполучить свою книгу. Когда я поняла, что она сделает, я уничтожила книгу. Я думала, что собственными руками тебя убила.
Ладон слушал не перебивая. Я говорила сбивчиво, пытаясь втиснуть в короткий рассказ события всех двух лет, на протяжении которых он спал.
— Совет решил убить тебя, я не могла им помешать. Асбьерн решил, что выгоднее быть с ними. Я собиралась уехать с Плато сразу после того, как… Но потом пришла Морриган.
— Морриган? — Ладон удивленно поднял брови.
— Меридия в теле Морриган, — уточнила я. — Она пришла и дала мне зелье для тебя. Сказала, что это она сделала так, чтобы ты заболел. Сказала, что для того, чтобы стать оборотнем, нужно разрушить магию.
— Это я понял давно, — кивнул муж. — Почему она пришла? Зелье должно быть на крови, где она взяла эту кровь?
Я только пожала плечами:
— Она дала мне зелье. Я не верила ей, но… прости меня! Я только хотела хоть попытаться тебе помочь. И вот зелье подействовало.
— Но ты убила Морриган. Эльчонок, не думай об этом, ты не могла поступить по-другому. Меридия совершила страшный ритуал, забрав тело Морриган. Ты правильно сделала, что освободила ее душу.
Ладону можно было признаться. Я не сказала бы этого ни маме, ни отцу, ни сестрам. Никому, кроме него. Ладон мог понять меня, мог простить. Он не был идеальным, он далеко не всегда поступал правильно и частенько поддавался своим чувствам.
— Не поэтому. Я убила ее не поэтому.
Меня обняли. Мужчина вдохнул мой запах и прикрыл глаза.
— Ты права, — произнес он, — сирень намного лучше. И почему же ты убила невинную блистательную Меридию, о жестокая женщина?
И фыркнул. Как он может с такой легкостью говорить о таких вещах?
— Я испугалась. Она сказала, что тебе нравилось тело Морриган и…