– Да, я знаю. Когда тебя ждать в следующий раз?
– Пока я хожу кругами и веду сугубо предварительные разговоры. Я ведь знаю далеко не всех, и далеко не со всеми могу разговаривать так, как с тобой. Не думай, что мне нравится эта работа… Но я прекрасно понимаю, что другого выхода может и не быть.
– Ты так веришь в стратегические таланты старика маршала?
– Верю… даже, наверное, больше чем верю. Я верую… вот так вот. Что-то он такое знает, понимаешь? Что-то такое, чего не знаем и не можем знать мы с тобой. Наверное, он знает больше, чем весь Генеральный Штаб.
Макфьюз задумчиво хмыкнул и пригладил свою слегка седеющую шевелюру.
– Ты убедителен, черт тебя побери. Я тоже постараюсь быть убедительным. Не знаю, как мне это удастся.
– Удастся, Джерри. У тебя нет другого выхода. И у меня тоже его нет. И ни у кого нет… понимаешь?
* * *
Портленд встретил его неожиданной влажной духотой. По словам водителя, который вез Хикки из порта домой, ливень валился на город целые сутки. Летом тут не бывало дождей или дождиков – нет, здесь, почти на экваторе, случались только ливни, страшные, иногда способные парализовать всю жизнь на Острове. Они редко несли с собой прохладу. Как правило, сразу же после горячего душа возвращалась обычная жара, и насквозь промокший город еще долго прел в своебразной сауне. Привыкнуть к этому было трудно. Хикки родился в столице, расположенной на громадном полуострове Северный Рог, и почти никогда не опускался к экватору – осев наконец в Портленде, он мучился тяжелым климатом, проклиная ненавистные ему тропики.
Широченные колеса лимузина зашуршали в луже возле черных кованых ворот.
– Отправляйся домой, – сказал Хикки водителю. – Сегодня ты мне не понадобишься. Завтра – как обычно…
Ворота неторопливо разъехались перед ним. Хикки прошагал по все еще влажным плитам, миновал роскошный розарий, который встретил его одуряюще сладковатым ароматом умытых цветов, и остановился перед ступенями дома. За эту виллу когда-то просили совершенно безумные деньги. Она была выстроена в первые годы освоения Острова, тогда, когда кругом еще шныряли дикие звери, а в окрестных лесах звенели пилами орды роботов-проходчиков, расширявших космопорт. Трехэтажный особняк строили с тяжеловесной основательностью, одинаково присущей всем имперским мирам на раннем этапе их развития. Такие же старинные полукрепости стояли и на Кассандане, и Орегоне, и на более молодых колониях.
Хикки вырос в почти таком же древнем доме с индивидуальной энергосистемой, автономным водоснабжением и с такими же прочными стенами – поэтому, покупая себе жилище в Портленде, он не интересовался его ценой. Больше всего на свете ему хотелось иметь то, прежнее, чувство защищенности, с которым он когда-то пришел в мир.
Не выпуская из левой руки свой кожаный чемоданчик, Хикки прижал правую ладонь к окошку идентификатора. Дверь радостно дзинькнула и приоткрылась. Хикки шагнул в холл. На стенах автоматически вспыхнули неяркие желтые плафоны. Он сбросил с плеч камзол, переобулся в домашние туфли и прошагал в кабинет. Дома никого не было: Ирэн должна была находиться в офисе, а его единственный пока сын Майк уже три месяца лазил по скалам Мариенвальда, проводя лето в скаутском лагере.
Хикки открыл огромную, полированного дерева дверь, вошел в кабинет и содрогнулся от неожиданности.
На него смотрели ироничные глаза, почти такие же светлые, как и у него самого. В его собственном кресле, слегка выдвинутом из-за стола, восседал светловолосый мужчина в черных брюках с широким желтым лампасом и кремовой рубашке без рукавов, украшенной небольшими погончиками. На правом предплечье красовалась сложная многоцветная татуировка: роскошно сложенная брюнетка сладострасно обвилась вокруг огромного двуручного меча.
– Пол, – сказал Хикки, восстанавливая дыхание. – Ты все-таки с-сука, каких мало. Ты хотел, чтобы я напрудил себе в штаны?
Этерлен задумчиво поиграл золотистым локоном, до того лежавшим на его плече.
– А что, это было бы недурно, – предположил он. – Может, повторим?
Хикки прыснул, ударил его по подставленной ладони и, развязывая одной рукой галстук, распахнул темную дверку бара.
– Наливай, негодяй, – выставив на стол бутылку коньяку и пару рюмок, Хикки повернулся к шкафу. – Я пока переоденусь. Ненавижу я все-таки эти «приличные» костюмы!
– В мундире лучше?
– Да хрен его знает. Как-то теплее. Я надеюсь, ты уже пообедал?
– Не переживай, Ирэн меня накормила по высшему разряду. А вообще я теперь стал пить и натощак.
– Нервы?
– Годы… а ты?
– У меня хороший повар, я таскаю его с собой во все поездки. Ты же знаешь, я не могу питаться по протокольному распорядку… так что я тоже пообедал.
Хикки сел на стол, чокнулся с Этерленом и глотнул коньяку.
– Как твои дела? – поинтересовался генерал.
– Пока все в порядке. Я думаю, у нас все получится. Дед выбрал хорошее время – так или иначе, но все нужные нам люди погрязли в разного рода неприятностях… работы тут будет очень много, но в конечном результате я уверен.
– Это славно… Правда, Дед не слишком разделяет твой оптимизм.
– Вот как? – Хикки удивленно поднял брови и поставил рюмку на стол. – Что это значит?
– А я знаю? Он послал меня, что бы я вроде как подстраховывал тебя. Зачем – кто его знает? Для меня вся эта история выглядит довольно-таки странно. Ты знаешь, что эта идея пришла ему в голову еще лет десять назад? Да-а… А в последнее время он стал связывать ее с планом «Ковчег».
– Что такое «Ковчег»?
– Это Ахерон… Больше я ничего не знаю. Существует какой-то широмасштабный проект, что-то такое вокруг Ахерона – план вступает в действие в момент начала войны. Я знаю только, что он запустил подготовку к «Ковчегу» одновременно с этим, с твоим делом.
– То есть наша задача – подстраховать исполнение «Ковчега»?
Этерлен тихо рассмеялся.
– Да кто ж его знает? Я не знаю, кто именно занимается сейчас этим самым «Ковчегом». Я вообще ничего тут не понимаю. Дед придумал какую-то большую каверзу. Я скажу тебе по секрету: в отношении войны он настроен весьма скептически.
– Для меня это не секрет.
– Наверное, ты все-таки многого не знаешь… Дед считает, что мы не просто не готовы – мы совершенно не готовы к войне.
– Он хочет сказать, что мы все обречены?
– Около того. Я не знаю, откуда у него такая информация. По данным Флота, мы сможем отбиться от леггах, даже не вводя в действие второй эшелон обороны. Первый эшелон сейчас заканчивает доукомплектацию сорока корпусов. Через год будут сформированы еще сто с чем-то. А вообще я лично видел сейф со знаменем и документами восемьсот четвертого ударного…
– Какого?! Восемьсот четвертого?