Иван Иванович сейчас запросто может опознать его, и тогда ему останется лишь жалко и нелепо бормотать несуразности. Нет, этот тип не должен признать в нём Николая Николаевича. Необходимо срочно что-то предпринять!
Неожиданно его осенило. Надо обезобразить лицо! Да, именно так! Нужно упасть лицом на этот вентиль, что торчит в левом углу. Он торопливо приблизился к вентилю, встал на колени, а потом опустился на выставленные перед собою руки, примеряясь правой щекой к барашку вентиля. Расчёт исключительно точный. Убрать руки за спину, сцепить их в замок и упасть лицом вниз.
Но – не получилось. В последний момент руки вынырнули из-за спины и упруго коснулись кафеля. И как эти японские самураи делают харакири? Он предпринял ещё пару попыток, однако результат оказался прежним.
А если просто разбить себе нос? Кровь зальёт ему лицо. Конечно, это самое то. Он измажет кровью лицо и будет неузнаваем. Нос можно разбить о стенку ямы. О стенку – это совсем не то, что о вентиль, который способен вырвать клочья кожи вместе с мясом.
С шестой или седьмой попытки Дмитрий сумел-таки достаточно сильно удариться переносицей о стенку ямы бассейна, приложился так, что из обеих ноздрей потекла кровь, которой в полной мере хватило, чтобы вывозить ею всё лицо, включая лоб и уши. Теперь можно залечь на дно, да-да, лечь на дно бассейна и запрокинуть голову. И пусть попробует Иван Иванович разглядеть черты его лица.
* * *
Иван Иванович был взволнован и зол одновременно. Выбравшись из машины, он сразу потребовал от Олега и Славы объяснений. Слава принялся рассказывать, как они с Олегом обнаружили, что за ними следят, и какие в дальнейшем действия ими были предприняты.
– Иначе никак не возможно было? – не дослушав, перебил Иван Иванович.
– В смысле? – не понял Слава.
– Обязательно надо было сюда тащить?
– Но он дорогу не знает – беспокоиться не о чём. А выхода-то другого не было. Он говорит, что случайно и из любопытства, но надо же проверить.
– Проверили?
– Да нет ещё. Решили тебя подождать. Но тип странный. Чую, финтит он что-то.
– Да кто он вообще такой? Он не из органов? – Иван Иванович глядел на Славу хмуро и как бы искоса.
– Не думаю.
– Нет, исключено, – поддержал товарища Олег. – Да и обыскали мы его. Ни удостоверения при нём, ни другого чего подобного. И давно бы он сказал.
– И что вы намерены делать? – ворчливо произнёс Иван Иванович.
– Узнать, кто он такой и что ему надо, – ответил Олег и кулаком правой руки ударил в ладонь левой, демонстрируя решимость идти к этой цели до конца и не взирая на препятствия.
– Ты же сказал, что он назвался, – заметил Иван Иванович с раздражением.
– Да, он назвал фамилию, имя, отчество, где живёт, где прописан.
– Ну?
– Позвонил я Кошкину. С минуты на минуту должен перезвонить, – ответил Олег. – Но тут ему, думаю, не имело смысла врать. А вот о его истинных, так сказать, целях…
– А по месту работы проверили?
– Да, работает у них такой. Дмитрий Иванович Подлесный, водитель. А фирма называется… Забыл. Но у меня записано.
– Как, говоришь, фамилия? – переспросил Иван Иванович.
– Подлесный.
– Знакомая фамилия, – задумался Иван Иванович, опустив голову, и вдруг встрепенулся. – Подожди-ка! Так-так! – И Иван Иванович полез в карман за записной книжкой. – Вот оно! Подлесный Дмитрий Иванович. Это же сожитель этой самой!..
– Чей он сожитель? – не понял Олег и вопросительно посмотрел на Славу. Слава пожал плечами в ответ.
– Неважно. Хотя нет, важно, конечно, очень важно, но вам это знать ни к чему. Вот, значит, какое кино получается!
Иван Иванович был растерян и встревожен до крайности. Получается совершеннейшая ерунда. Он просит Славу и Олега понаблюдать за Николаем Николаевичем, который должен исполнить заказ по ликвидации Бояркиной, и вот Олег и Слава во время наблюдения за этим самым Николаем Николаевичем обнаруживают, что за ними следит гражданский муж той самой Бояркиной, которую взялся устранить этот самый Николай Николаевич. Случайно. Из любопытства. Да кто поверит в такие случайности?!
– Да кто поверит в такие случайности?! – вскричал Иван Иванович.
– Какие случайности? О чём ты, Гена? – одновременно спросили Олег и Слава.
– Неважно. Впрочем, очень даже важно. – Гена, он же Иван Иванович, в волнении ломал пальцы и переминался с ноги на ногу. – Да, важно. Но вам пока это ни к чему. Меньше знаешь – крепче спишь. Так-так. Вот так кино! В жизни всякое случается, но если… – Гена замолчал, переведя поток своих размышлений в плоскость мысленных раздумий.
Олег и Слава некоторое время молчали, потом Олег задал основной вопрос:
– Гена, так что с этим типом делать?
– Не знаю, сам пока не знаю. Но выпускать пока не надо. Тут всё не так просто… Ладно, я сам с ним сейчас поговорю. – Гена направился было к дому, но тотчас и остановился. – Пускай он мордой в угол встанет и не оборачивается.
– Может, мешок ему на голову? – спросил Олег.
– Не надо. Скажи только, чтобы не оборачивался.
Олег вошёл в бассейн и с порога распорядился:
– Мордой в угол! Быстро! И не оборачиваться! Если только попробуешь обернуться… – Олег заметил окровавленное лицо Подлесного. – А что у тебя с рожей?
– Нос разбил.
– Это как это?
– Упал и разбил. Поскользнулся, – ответил Дмитрий. Он по-прежнему лежал, голова его была запрокинута.
– Ну так умойся. Чего разлёгся? – удивился Олег.
– Жду, когда кровь свернётся.
– Давай в угол! И не оборачивайся! – повторил Олег и удалился.
Подлесный стоял в углу и осторожно ощупывал нос, опасаясь, что откроется кровотечение, когда услышал позади знакомый голос.
– Дмитрий Подлесный? – спросил, обращаясь к нему, вошедший.
– Да, Дмитрий Подлесный, – подтвердил Дмитрий. Чтобы как-то изменить голос, говорил он выдвинув нижнюю челюсть.
– А как ты, Дмитрий, вышел на Николая Николаевича? – сурово произнёс Иван Иванович.
– О каком Николае Николаиче речь? – сдержанно поинтересовался Дмитрий. – У меня, кажется, были один или два знакомых, которых зовут Николаями, но кто именно вас…
– Я говорю о том, который живёт на Гоголевском бульваре, – оборвал Иван Иванович.
– Но у меня вообще нет знакомых на Гоголевском, – возразил Дмитрий.
– Может быть, ты ещё скажешь, что не знаешь человека по имени Николай Рожков?
– Впервые слышу! – искренне воскликнул Дмитрий. – Человека с таким именем я никогда и нигде не встречал.