– Что? – не поняла Бояркина. – Кто это?
– Мы тут у Ларисы Виленовны как раз о вас говорили. И было бы неплохо, если… – Гольцов не договорил, так как Бояркина бросила трубку. Гольцов поднял глаза на Телешову. – Лариса Виленовна, чем вы так прогневали вашу начальницу?
– Я? Нет, я… Я тут вовсе и не… Извините… Простите, но мне пора. – Телешова стала подниматься.
– Куда же вы? Мы же не закончили.
– Извините, мне плохо. Я – в больницу.
Телешова выбралась из-за стола и сомнамбулически направилась к двери. Гольцов попробовал удержать её за руку, но Телешова вдруг завизжала, да так, что Гольцов отскочил, словно ошпаренный. Телешова выбежала из кабинета. Увидев в приёмной Подлесного, она опять завизжала, а потом бросилась к выходу.
Вышедшие из кабинета Телешовой Гольцов и его коллега выглядели несколько растерянными.
– У вас все тут такие? – спросил спутник Гольцова, кивнув в сторону входной двери.
– Нет, только некоторые, – вступился за честь фирмы Подлесный.
– Оказывается, ваша Бояркина жива, месье Подлесный! – сказал Гольцов.
– Жива? – переспросил Дмитрий. – А, да… Да-да, с ней всё в порядке.
– А вы когда об этом узнали?
– Я? Да недавно.
Дмитрию захотелось уйти от неприятной темы разговора, и он отошёл к окну.
– Она ранена? – задал следующий вопрос Гольцов.
– Я ещё толком ничего не знаю, – уклонился от прямого ответа Подлесный. Он глянул в окно и тотчас увидел выбежавшую из здания Телешову. – Она сейчас кого-нибудь сшибёт! Она же несётся, словно угорелая!
В эту минуту Телешова бросилась бежать через проезжую часть.
– Куда?! – невольно вскрикнул Дмитрий.
Когда Гольцов и его коллега подбежали к окну, Лариса Виленовна Телешова уже лежала, раскинув руки, на асфальте.
Она спешила, с её слов, в больницу. И она попала в больницу. Надолго. А потом бывшие коллеги подарили ей инвалидную коляску.