Я знал о ней очень мало. Пожалуй, только то, что она была благородных кровей. С такими всегда непросто.
Последние два года она провела в маленьком прибрежном бразильском городишке, который называла «дикими дебрями». Это так на нее повлияло, что наша деревня казалась ей приютом отдохновения.
Довольно об Анджеле. Займемся ее мужем, Джоном Уотерхаусом, человеком куда более интересным и значительным.
Инженер-электрик по профессии, он был одним из тех англичан, которые скромно, без всякой помпы делали для своей страны больше, чем все государственные деятели и профессиональные патриоты, вместе взятые. В эпоху индустриализации ее пионеры заняли нишу, где раньше обитали такие, как Рэли [12] , Клайв [13] и капитан Кук.
Через какое-то время, когда мы узнали Джона Уотерхауса поближе, стало ясно, что в нашей небольшой общине появился человек поистине выдающийся.
Его жизненный путь был достоин восхищения. Поработав вначале в одной солидной фирме и научившись там всему, чему только можно, он получил отличные рекомендации и поддержку и начал работать по контракту в разных местах, предпочитая наиболее экзотические уголки мира. Стал известен на Востоке как человек, который может провести электричество в резиденцию любого местного правителя, где бы она ни находилась. Даже в джунглях.
Он стал первоклассным специалистом, обладающим к тому же замечательными организаторскими способностями и неистребимой тягой к приключениям. Можно только догадываться о работах, какие ему приходилось выполнять в начале карьеры, и в какие сложные ситуации он попадал. Джон не очень любил рассказывать о себе, но мне все же удалось выудить у него некоторые факты. Например, в тридцать с небольшим лет он электрифицировал знаменитый индийский храм, потом работал в Индокитае, Багдаде и Тибете, побывал в плену у бандитов во время работы в Китае. Его карьеру венчал контракт в миллион фунтов стерлингов на электрификацию региона в Амазонии протяженностью тысячу миль. Затем, получив приличные деньги, Джон по настоянию жены ушел на покой, обосновался в деревне Аннипенни и стал жить в полном достатке. А чего еще нужно человеку, если его доход составляет почти пять тысяч фунтов в год? Детей, правда, у них не было. Это жаль.
Анджела Уотерхаус с удовольствием окунулась в жизнь английской провинции. Да и здоровье у нее, кажется, существенно поправилось.
А вот Джон сразу заскучал. Что неудивительно. Сидеть без дела в деревне, и это после всех захватывающих приключений, какие ему пришлось пережить. Дом, который жена уговорила его купить, был не такой уж огромный, но его, привычного жить в палатках и ночевать на походных койках, он определенно смущал. Вначале Джон попытался, правда, недолго и без особого успеха, заняться сельским хозяйством на примыкающем к дому участке в сто с лишним акров. Земля тут оказалась неплодородной, а местность холмистой. К этому времени мы с Френсис уже близко познакомились с соседями, которые нам понравились, и я попытался заинтересовать Джона своим делом, фруктовым садоводством, но это его не заинтересовало.
Наконец он нашел себе дело, которым всерьез увлекся, – строительство. Это было как раз по нему.
На его участке оказались солидные залежи весьма приличного строительного камня. Плоские куски с прямыми углами. Джон построил из него небольшой летний домик на солнечной стороне лужайки. Построил все своими руками. Потом рассказал мне, какое удовольствие доставляло Анджеле сидеть там в теплые дни, откинувшись на спинку кресла.
Воодушевившись первым успехом, Джон пошел дальше. К счастью, дом оказался достаточно крепким, чтобы выдержать его эксперименты. А Джон Уотерхаус с тех пор не оставлял его в покое. Он вырыл подвалы и укрепил стены. Половину надворных строений полностью перестроил. На участке соорудил загоны для скота, которого у него не было. Добротные загоны, с навесами. Причем каждое сооружение, пусть даже самое незначительное, содержало в себе новшество. Например, применен бетон какой-то новой марки или новаторский метод крепления. Днем почти в любое время вы могли застать его на участке. Издалека была видна его богатырская фигура. То он стоял в размышлении над уложенным фундаментом, то улыбался, рассматривая кучу только что замешенного бетона, то еще как-то. Закончив один объект, он тут же приступал к проектированию следующего.
Это его хобби жена и друзья обозначали словом Работа, вкладывая в понятие определенную долю иронии. Но, так или иначе, хобби поддерживало дух Джона Уотерхауса, а также давало местным жителям работу. Он больше не замешивал сам раствор и не таскал камни, хотя продолжал работать мастерком.
Вскоре Джон Уотерхаус стал весьма популярной личностью не только в нашей деревне, но и в округе. Его все любили, и было за что. Он был щедрым, регулярно давал по собственной инициативе деньги викарию, не интересуясь, на какие цели он их потратит. Если у кого-то в деревне возникали трудности, достаточно было обратиться к нему, и помощь была гарантирована, в том числе и деньгами. Мы с Френсис были уверены, что Джон время от времени ссужает без отдачи небольшими суммами всех родственников жены, включая самых дальних.
В общем, Джон Уотерхаус был по-настоящему простой и добрый человек, старой закалки, какие сейчас встречаются все реже. Лишенный какого бы то ни было снобизма.
И вот представьте, такой человек вдруг взял и неожиданно умер.
Я думаю, Анджела послала за мной скорее для своего успокоения, поскольку Джону я ничем помочь не мог. Да он, как мне вначале показалось, в этом и не нуждался.
Когда мы с Френсис явились к ним, то было не совсем понятно, кто из них на самом деле болен. Джон нас встретил в холле, в то время как Анджела лежала обессиленная наверху в постели. Френсис, естественно, поднялась с Митци Бергман наверх, чтобы заняться Анжелой, а я остался в библиотеке с Джоном.
Тут я наконец разглядел, что Джон действительно выглядит неважно. Его обычно цветущее лицо теперь было бледным и осунувшимся. Он, конечно, пытался храбриться, делать вид, что все в порядке, но я заметил, что руки у него подрагивают.
Усевшись в кресло, Джон принялся убеждать меня, что все это чепуха, извинялся, что нас потревожили.
– Я просто не знал, что Анджела за вами послала. Она так разволновалась, непонятно почему.
– Но все же, Джон, скажите, что с вами? – спросил я.
– Наверное, съел что-то не то. Думаю, в этом все дело. Может быть, печень подкачала. Я так редко болею, что такое состояние для меня непривычно.
– У вас в последнее время бывало расстройство желудка?
– Ну, наверное, пару раз. Ничего особенного. В моем возрасте это обычное дело. Но такого, честно говоря, прежде не случалось.