– Я во всем виновата… – хлюпнула носом Лия. – Зачем я кричала?! Танитриэль ничего не видела, ее же не переубедишь. Она даже нас была готова убить за то, что не уберегли милорда. Вероничка, а почему ты не устроила Луне побег? Мы с Жаном всю ночь отвлекали Танитриэль молитвенным бдением над телом милорда. У вас было часов шесть.
– И все шесть я потратила на бесплодные уговоры! – хмуро фыркнула юная ведьма. – Ничего не понимаю. Эта идиотка вбила себе в голову, что не хочет жить без лорда Скиминока. Она надеется там, на небесах, вымолить у него прощение. Я, конечно, могла бы усыпить ее и выволочь силой, но если человек не хочет жить… Всегда ведь можно встретиться со смертью добровольно.
– Но… но она же не покончит самоубийством?!
– Теперь уже нет… Вот что, Бульдозер, нужно сделать так, чтобы ей было не суждено умереть!
– Как это? – заинтересовались супруги.
Вероника, девочка моя! Спасибо! Я знал, что в трудную минуту могу положиться на тебя. Другие вечно нервничают да хнычат, а воспитанница Тихого Пристанища, не зажмуривая глаз, отважно бросается в бой с любыми трудностями. В этом мы с ней похожи. Надеюсь, она не предложит апробировать парочку новых, бронебойных заклинаний?
– Есть такой обычай, – поведала черноволосая полиглотка, – когда кого-нибудь казнят, а Смерть не хочет принимать несчастного, то обязательно случается чудо. Веревка порвется, топор соскочит с топорища, огонь не сможет поджечь дрова, да мало ли… Тогда приговоренного отпускают. Людской суд здесь бессилен. Считается, что за него вступились Высшие силы – ему не суждено умереть.
– Та-а-ак… – задумчиво протянул трусливый рыцарь, обнимая за плечи Лию и Веронику. – Милорд бы назвал это странным словом «авантюра» или «операция».
– Точно. Давайте поклянемся светлым именем нашего господина, что не позволим омрачить его память кровью невинной жертвы! Ой, мама… как же мы без него? Не могу… не хочу верить… – Моя белобрысая плакса вновь захлюпала носом.
Вместе с ней начали поскуливать и остальные. Мое сердце тоже разрывалось от общего горя… Но зато теперь я был уверен, что моя команда не даст пропасть Луне до моего воскрешения. К ребятам бочком подкатился молодой Бесс. Выражение лица похоронно-хитрое…
– Господа, не смотрите в мою сторону. Нас могут подслушивать. Ваш заговор раскрыт! Королева Локхайма далеко не так простодушна, как кажется на первый взгляд. Она ни за что не позволит осужденной избежать наказания. Ей назначено Семь Кругов Боли! Рекомендую не высовываться. Танитриэль всех вас любит и уважает, но сейчас ее разум помрачен тяжелой утратой. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то из вас попался под горячую руку властительницы Локхайма.
– Почему она так ненавидит Луну? – тяжело выдохнула Лия.
– Трудный вопрос… – ответил рогатый альбинос. Некоторое время он изучал облака. – Думаю, все дело в элементарной женской ревности…
Вот ей-богу. У меня поначалу просто руки опустились. Хочу рассердиться и не знаю, на кого! На ребят за то, что не успели спасти мою старательную убийцу? На Луну, категорически отказавшуюся от побега? На Танитриэль за то, что бедная женщина ополоумела от любви и горя? На белокурого владельца замка, научившегося предавать кого надо и сохраняющего мне вассальную клятву верности? Пусть у него свои понятия о чести, но даже после моей смерти он пытается заботиться о ребятах. Что прикажете делать? Пока здесь не наломали дров, надо срочно воскресать и железной рукой наводить порядок. Дробно зарокотали барабаны. В такт им грянули трубы и литавры. Впечатляющая музыка! Локхайм, несомненно, имел лучший оркестр во всем Соединенном королевстве. Вблизи Тающего Города был сооружен длинный эшафот странной формы. Чем-то похоже на детский аттракцион из семи различных развлекалок, только пахло от него смертью. Туда-то и стекался народ. Моя опергруппа пошла вместе со всеми, а я даже рванул вперед рысью, чтобы занять удобное местечко прямо за спиной у палача. Это был могучий рыжебородый мужик в традиционно черной безрукавке и красном колпаке, закрывающем лицо, в прорезях для глаз сверкал огонек холодной уверенности и обостренного чувства долга. Я узнал парня – он был в телохранителях королевы. Должность палача являлась уважаемой, так что его как работника очень ценили.
Народ шумел в предвкушении зрелища. Должен разочаровать вас, граждане, казни не будет! Я так решил, что делать… Но обещаю устроить такое шоу! Вам всем надолго запомнится, каково пытаться отправить на тот свет друзей тринадцатого ландграфа. Вот если бы и меч был… Ладно! Попробую сам справиться.
На площадку Тающего Города вышла Танитриэль. По-видимому, она там все же использовала какой-то усилитель – ее печальный голос гремел, как набат.
– Великое горе обрушилось на нас! От подлой стрелы, пущенной наемным убийцей, трагически погиб доблестный лорд Скиминок, Ревнитель и Хранитель, Шагающий во Тьму, тринадцатый ландграф Меча Без Имени… Вечная печаль овладеет миром. Мы собрались здесь, чтобы воздать последние почести его телу и покарать ту, что дерзновенно подняла руку на великого героя!
Вновь грянул оркестр. Из Локхайма показались шестеро гвардейцев в камзолах цветов королевского дома. Они выкатили новенький катафалк с роскошным гробом, обитым фиолетовым бархатом. Я не удержался и побежал посмотреть поближе. Матерь Божья! Да ведь это я! Мое бездыханное тело. Как же я изменился после смерти. Лицо стало такое благообразное… Одет, как принц, – рубашка с жабо и кружевными манжетами, костюмчик из серебристой парчи, высокие замшевые сапоги, бархатные штаны в обтяжку с позументом по бокам, пальцы унизаны перстнями, на груди толстая золотая цепь с голубоватым камнем в обрамлении маленьких бриллиантиков. Загляденье просто. Может, прямо сейчас взять и воскреснуть?! Ну почему Катариада не сказала как?..
– А сейчас я хочу, чтобы та, кто убила лорда Скиминока, выпила полную чашу возмездия за свое злодеяние!
На эшафот устало поднялась Луна.
– Твое последнее желание?
Наемница отрицательно покачала головой.
– Тогда иди и заплати кровью за кровь, как и положено людям вашего клана!
Толпа сурово молчала. Заплечных дел мастер положил тяжелую руку на плечо наемницы, и тут…
– Это несправедливо! – взвилась Лия. Расталкивая людей, она выбралась к помосту и боднула палача головой в живот. Не ожидавший подобной прыти от хрупкой девушки, мужик охнул, оседая рядом с плахой. – Она ни в чем не виновата! Почему все молчат?! Мы же видели, как это произошло. Там оказался арбалет, а Луна лишь распахнула ворота. Стрела могла попасть в кого угодно!
– Но ты сама кричала, что она убила ландграфа, – холодно отметила королева.
– Ну… крикнула разок… Подумаешь! – стушевалась белобрысая защитница. – Может, мне показалось? Может, мне соринка в глаз попала? Что ж, из-за соринки человека жизни лишать? Не виноватая она!
К Лие молча подошли трое гвардейцев и, взяв в охапку возмутительницу спокойствия, унесли ее в Локхайм. Бульдозер помрачнел, потом на что-то решился и отправился следом за супругой. Его по пятам преследовали люди королевы. Не убьют, конечно, но подержат где-нибудь под замком. Вероника поудобнее перехватила помело, злобно зыркнув на Танитриэль, но сзади ее сцапали крепкие руки… Горгулии Таймс! Верховная ведьма Тихого Пристанища держала сторону властительницы Локхайма.