Гительсон с Галтовским встретились в ресторане, в отдельной кабинке – оба не хотели привлекать ничье внимание.
– Вы поедете в круиз, Семен Маркович? – уточнил Роман Борисович.
– Таки да, – ответил Гительсон. – Но скажи мне одну вещь, Рома. Какую цель ты преследуешь, приглашая на свою новую яхту старого еврея?
Роман Борисович желал, чтобы Семен Маркович написал о нем роман – «Роман о Романе».
– Или у вас на ближайшее время уже есть заказ?
– Я пишу книгу для души – «Как увести девушку у олигарха». Как раз соберу у тебя на яхте немного материала. Но скажи мне, в каком жанре ты хочешь остаться для потомков?
– В том, который вы посчитаете наиболее привлекательным, Семен Маркович.
– Привлекательным для кого? И опять же с какой целью?
– Думаю пойти в политику… – скромно потупился Галтовский.
– Один уже попробовал. Знаешь, что из этого вышло? Десять лет жизни потерял человек. И каких лет! И перед выходом из застенков явно подписал какие-то бумаги, ну или дал честное пионерское – сам понимаешь, что иначе бы его никогда не выпустили, а открывали бы все новые и новые дела. Рома, ты же не идиот! Умный человек не должен идти в политику! Ты же прекрасно знаешь, что у нас в стране слова «чиновник» и «депутат» давно стали ругательными.
– А если я хочу облегчить жизнь людям?
– Облегчай жизнь конкретным людям, а не всему человечеству.
– Я не говорю про все человечество, я говорю про нашу страну.
– Рома, у тебя мужской климакс, – поставил диагноз Семен Маркович, хотя к медицине имел отношение только как подопытный кролик, правда, как уже говорилось, накропал немало книжек про диабет.
– Семен Маркович, вы напишете обо мне роман? Свое генеалогическое древо я вам предоставлю.
Роман Борисович извлек из дорогого портфеля дорогую папочку и протянул Семену Марковичу.
– Там информация о моих предках.
– А о теперешних бабах?
– Познакомитесь в круизе.
– Ты все-таки определись: ты хочешь документальное произведение или…
– Авантюрный роман. Ведь вся моя жизнь – одна сплошная авантюра.
– Будет тебе авантюрный роман, – сказал Семен Маркович. – Кстати, там в приглашении написано, что ты хочешь видеть меня с партнером или партнершей. Это как понимать?
– Приглашения стандартные, ну а теперь, как вы знаете, Семен Маркович, люди не скрывают своих пристрастий. А у некоторых вообще трудно идентифицировать пол…
Семен Маркович попросил огласить список приглашенных.
– Да, интересно будет пообщаться с этой публикой, – кивнул Гительсон.
– Вы со всеми знакомы?
– Я про всех слышал, но лично мы общались только с Олегом Бардашевичем, Ксенией Ивановой и Володей Сумрачным. Я, Рома, люблю общаться с умными людьми. Я не могу тратить свое время на идиотов. У меня его не так много осталось.
– У политика Ледовских то ли четыре, то ли пять высших образований.
– Даже одно высшее образование не является показателем ума, а четыре или пять в особенности. А уж кандидатские и докторские диссертации… Ты знал моего друга Яшу, который написал больше диссертаций, чем кто-либо в мире, а сам не был не то что доктором, а даже кандидатом наук? Эх, нет больше Яши. Так мне его не хватает…
– Это вы про того вашего друга, который писал диссертации за наших теперь известных политиков и депутатов?
– Ну а про кого же еще? Валерка, которого теперь в благодарность за помощь в прошлом пристроили в самую известную газовую компанию, организовывал процесс, а Яша непосредственно писал текст. И ведь умные же вещи в этих диссертациях написаны! Если бы эти политики с депутатами хотя бы «свои» диссертации почитали и следовали кое-каким сделанным там выводам (Яшей), то жизнь была бы лучше. Но никто эти диссертации не читает. Пылятся где-то в архивах.
– Но Яша на диссертациях трех детей вырастил, – напомнил Роман Борисович.
– И где дети Яши и где дети политиков?
– Давайте не будем о грустном, Семен Маркович. Скажите просто: вы будете с парой или без?
– С парой. Но не с Анной Моисеевной. Она больна. Вроде бы никто из присутствующих не знает, есть у меня жена, нет у меня жены, точно не знаком с Анной Моисеевной, и ей не донесет про мое безобразное поведение, а ты, Рома, всем скажешь, что я буду писать про тебя роман. И я на самом деле буду писать роман, а на яхте на самом деле буду собирать материал и о тебе, и о том, как увести девушку у олигарха.
– У вас есть другая женщина? – откровенно удивился Галтовский. – И вы собираетесь…
– Безобразничать? А зачем бы я еще поехал в этот круиз? Я о тебе, Рома, любой роман могу написать, не выходя из дома.
Роман Борисович моргнул.
– Я хотел бы взять с собой очаровательную девушку Алису, ребеночку которой собираюсь дать свою фамилию. Кстати, врач на яхте будет? Все-таки девушка беременна, и хотя морской воздух очень полезен, мало ли…
«Они что, все сговорились?» – подумал Роман Борисович.
– Врач будет. И беременна не только она, но и жена политика Ледовских, и Бардашевич с Байкаловым.
– Оба? – ничуть не удивился Семен Маркович. – Я помню Олега молодым мальчиком. Какой талант… Самый успешный период в его карьере – это сотрудничество с этим прибалтийским композитором, дай бог памяти… Жили бы оба на другом берегу Балтийского моря, так была бы мировая слава. Но и Максик тоже талантлив, но цинизм неравного брака и брака двух мужчин…
– А вы?..
– А я делаю то, что делали мужчины во все века, разве не так? И возьми хотя бы нашу страну. Тебе перечислить имена артистов, режиссеров, композиторов, которые стали отцами в весьма преклонном возрасте? А я вот, первый современный писатель, сподобившийся… Правда, Алисочка будет рожать вне законного брака. Хотя и у других тоже не все дети были рождены законно. Но фамилия будет моя, и в завещании я уже упомянул и Алисочку, и ее ребеночка.
– Вы уже написали завещание? – удивился Роман Борисович.
– А ты нет, Рома? – еще больше удивился Семен Маркович. – Рома, люди не вечны. Надо подумать о своих ближних – чтобы не устраивали мерзкую драку после нашей смерти. В этом мире и так много зла, зачем дополнительно провоцировать? Я никого не обидел, объяснил, почему завещаю это этому, а то тому. Если кто-то решит спорить, лишится всего. Рома, ты только подумай, что твои бабы устроят после твоей смерти!
Рома подумал – и расхохотался.
– Тебе смешно, а мне грустно, – вздохнул Семен Маркович.
– Вашей Алисе сколько лет? – спросил Галтовский.
– Двадцать два.
– А… Э…
– А мужчине столько лет, на сколько он себя чувствует, ты разве не знаешь, Рома? Я еще, может, у тебя твою чернокожую красотку уведу. В плане эксперимента. Я же тебе сказал, какую книгу сейчас пишу!