Антон вышел на улицу и посмотрел на темнеющее небо и закат, который наливался огнем над скалами у реки, намекая на ветреный завтрашний день. Итак, что он имел? Он имел несомненное убийство местного спортивного лидера. Он имел факт преступного деяния против предпринимателя Ковригина. Он имел предположение, что некто пытается посягать на земли, на которых стоят выселки у берега. В последнем случае мелькает лицо некоего Лысенко, который тут занимает высокий пост. Налицо преступная деятельность вполне определенной направленности, сращивание преступной среды с руководством муниципального района. Огр рядом чихнул многозначительно и замотал головой, разбрызгивая слюни.
– Да, – согласился Антон, – ты прав. Слишком все очевидно. Приехал, послушал и сделал выводы. А что у тебя есть, кроме слов? Практически ничего, кроме болтовни бабок у калитки. Размазанная кровь под головой умершего Сергунова тоже ничего не значит. А Лысенко мог приезжать, чтобы снять своим визитом некое социальное напряжение. Мол, кому-то чего-то показалось, кто-то распускает слухи, но вы, бабушки, не верьте.
Огр поднялся на все четыре лапы и многозначительно посмотрел в сторону калитки. Антон потрепал его по мощной спине.
– И тут я с тобой согласен. Надо идти. Интернет ничего не дает, потому что в этой глуши никто местные новости в Сети не размещает и на блогах не обсуждает. Местная газета наверняка есть, хотя при населении в несколько десятков тысяч жителей она имеет характер констатирующий и декларирующий. А нам нужно что?
Огр коротко рыкнул и снова посмотрел в сторону калитки.
– Нам нужно выходить на людей, которые замешаны в событиях. Ковригина мы оставим на потом, пусть остынет немного. Кого мы знаем еще? Кого-то, кто близок был с погибшим Сергуновым. Надо идти к местным спортсменам и альпинистам. Надо искать местную оппозицию, участников стихийного природоохранного движения и идейно пострадавших от незаконного действия полиции.
Овчарка, громко стуча когтями по ступеням и полу веранды, бросилась в сени и выскочила наружу с зажатым в зубах сложенным поводком. Глаза Огра радостно блестели предвкушением обследования новых мест, обнаружения новых запахов, возможностью пометить новые территории – столбы, заборы, углы домов! И на все можно поднять ногу! С выражением лица, пардон, морды, истинного хозяина округи.
– Мария Ивановна. – Антон сунул голову в форточку кухонного окна. – Мы пойдем погуляем. Не скучайте тут без нас. И ложитесь, не ждите – мы вернемся поздно. И сытые.
Огр с сомнением посмотрел на человека. Последнее замечание ему понравилось не очень. Он даже остановился на миг возле машины, как бы спрашивая Антона. Но, убедившись, что они пойдут пешком, кинулся к калитке.
Идти было приятно, вдыхая вечернюю прохладу и свежесть. Антон шел быстрым размашистым шагом на виднеющиеся впереди огни окон Харитонова. Вот и окраина. Кажется, если идти вон по той улице, то путь будет мимо гостиницы, а потом центральная площадь. Лучше сделать крюк и пройти мимо отделения полиции. Нет, на обратном пути. Сейчас к людям, в массы, к тем, кто возмущен, кто обсуждает. Может, опять выпить придется, но что делать, если самые длинные языки во все времена были в трактирах, тавернах, рюмочных и пабах. Такова человеческая натура, и это надо учитывать.
Все маленькие городки в чем-то похожи, есть в них что-то и от городов, и от сел, какое-то пограничное состояние. С одной стороны – дома в два, три или пять этажей, современные магазины, коммерческие офисы и иномарки на дорогах. Компьютеры, Интернет и магазины секонд-хенда. Но с другой стороны, большая часть людей здесь еще живет той почти патриархальной жизнью. У них обычные отдельные дома со своим двором, часто с какой-то живностью, они продолжают ходить на работу не в современные офисы, а на железную дорогу, на стройку, в котельную, а то и в тепличное хозяйство. И спать они ложатся тогда, когда темнеет, а не когда стрелка часов дойдет до условленной цифры.
Сначала Антон шел с Огром через частный сектор. Старые дома, новые дома, деревянные и обложенные кирпичом, отделанные сайдингом. В окнах почти нет света, только изредка окно светится слабым мерцанием: кто-то смотрит телевизор или сидит за компьютером. И почти в каждом дворе собака, и каждая захлебывается справедливым негодованием по поводу чужака, который идет по их территории.
Потом появились широкие и чистые тротуары, деревца на них и лавки. Дома отодвинулись от дороги и выросли немного. Стали попадаться прохожие, парочки на лавках, откуда-то то и дело слышалась музыка. Здесь уже ездили машины, здесь еще работали магазинчики и киоски.
Антон пристегнул поводок к ошейнику Огра. Однако собака вела себя вполне прилично и признаков агрессии не проявляла. Пару раз у Антона попросили закурить, пару раз подвыпившая молодежь рискованно попыталась подразнить Огра. Однако пес остался на высоте. Он ограничился жутким рычанием, натянув поводок и протащив Антона пару метров по асфальту. Компания прыснула в разные стороны. Блеск огромных мокрых клыков и вставший дыбом густой загривок протрезвили головы.
– Ну-ну, – одернул Антон собаку. – Ты чего такой нервный?
Огр поднял невинный взор на Антона и только что не пожал плечами: мол, я же так только, с целью шугнуть. Все в пределах необходимой самообороны. Извини.
– Ты, парень, – Антон с неудовольствием покачал головой, – соотноси угрозу со своей реакцией. Ты такой им оскал сейчас показал, что можно же и в штаны напустить. Залаял бы для острастки, как все собаки.
Огр промолчал. Точнее, он проигнорировал замечание, и Антон опять почувствовал снисходительное отношение: ну что, мол, с тебя взять, ты ведь всего лишь человек, слабый человек.
Они прошли до центральной площади, но Антон так и не увидел ни одного патрульного полицейского, ни одной полицейской машины. Собственно, хулиганов, распоясавшейся молодежи или грабителей, вытаскивающих чье-то добро из окон, тоже не увидел. Вполне благополучный городок, всего в нем в меру. Только вот за этим внешним благополучием кроется грязная и почти неприкрытая возня с земельными участками и строительством. А заодно тут угрожают людям и часто угрозы свои воплощают в конкретные действия.
«И что ты хотел увидеть на улице? – Антон разозлился на себя, и это мгновенно почувствовала собака, которая бежала теперь, задрав голову и всматриваясь в лицо человека. – Тут нужен иной подход, – думал со злостью Антон, – нужна нормальная легенда. Завтра я начну таскаться по строительным площадкам, совать свой нос везде, и что увижу и услышу? Ничего. Прорабу по барабану, кто за всем этим стоит. Разрешение на строительство в офисе, разбирайся с директором, а у него на объекте своя документация. Проектные дела, техника безопасности и тому подобное.
Нет, роль дельца тут не подойдет, изначально мы ошиблись с Быковым, – думал Антон. – Не подпустят меня к информации, отошлют к областному начальству или в офис коммерческих структур, которые находятся в лучшем случае в Екатеринбурге, а в худшем – в Москве. Тут нужно внедряться в нижние эшелоны криминалитета, в ряды исполнителей. А я нарисовался уже интеллигентным парнем. Тьфу!»