Зарас и его люди славно потрудились в мое отсутствие. Следуя моим указаниям, они расставили вокруг гробницы заслон из плетеных тростниковых циновок, чтобы нельзя было подглядывать с окрестных холмов. Я намеревался работать всю ночь, чтобы разгрузить триремы. Однако под покровом темноты могли подобраться гиксосские шпионы, а нам, конечно, пришлось бы работать при факелах. И для сохранения тайны заслон был жизненно необходим.
Основываясь на опыте, приобретенном в Тамиате, я подробно разработал план разгрузки. И теперь руководил Дилбаром и его людьми, которые сколачивали площадки из обработанной древесины и на блоках поднимали их с палубы первой триремы. Эти площадки-поддоны в восемь квадратных локтей входили в люки триремы. На верхней палубе каждой триремы я установил треножники и блоки над каждым люком. Мои люди опускали поддоны в трюм, а там группы рабочих нагружали их ящиками со слитками.
Потом партиями по двадцать ящики поднимали, переносили за борт и укладывали на причал.
– А что в этих ящиках, Таита? – спросила Техути.
Я заговорщицки приложил палец к губам.
– Это великая тайна. Но очень скоро ты узнаешь, что в них. Нужно только немного потерпеть.
– Не люблю терпеть, – напомнила Беката. – Даже немного не люблю.
Ящики снимали с поддонов, и они попадали в руки длинной цепочки людей. Эта цепочка начиналась от пристани и, минуя вход в гробницу, спускалась по лестнице, а потом проходила по длинному разукрашенному туннелю через три обширные прихожие, чтобы окончиться у четырех сокровищниц. Три сокровищницы располагались по сторонам помещения с пустыми саркофагами, ждущими набальзамированное тело, которое так в них и не попало. Вся огромная усыпальница была вырублена в скале – мне и двум тысячам рабочих пришлось двадцать лет трудиться, чтобы завершить его; я по-прежнему горжусь этим сооружением.
– Вы, девочки, можете очень помочь дяде Атону и мне, – сказал я царевнам. – Вы умеете считать и писать, а из этих людей на это способен только один из ста.
Я кивком показал на цепочку полуобнаженных людей.
Девочки с удовольствием приняли на себя обязанности счетоводов и вступили в игру. Они с радостью демонстрировали свои умения.
Я оставил Зарасу указания, и в мое отсутствие он установил в первой сокровищнице две пары больших весов. Мы с Атоном встали к ним. Рабочие ставили ящик на весы, а мы сообщали царевнам вес. Беката работала с Атоном, а мне помогала Техути. Они записывали каждый вес на длинном свитке папируса и после каждого десятого ящика подводили итог.
Когда первая сокровищница заполнилась, в ней оказалось 233 лака чистого серебра. Я отправил людей на поверхность и дал им час на отдых, еду и питье. Когда мы остались одни, я воспользовался этим перерывом, чтобы показать девочкам, что в ящиках. Вскрыл один, достал слиток и позволил им подержать его и восхититься.
– Он не такой красивый, как мое ожерелье, – сказала Беката, погладив ожерелье на горле.
– Это все твое, Таита? – задумчиво спросила Техути, разглядывая груды ящиков с серебром.
– Все принадлежит фараону, – ответил я, и она серьезно кивнула. Я видел, что она делает расчеты. Она отлично считала. Наконец Техути улыбнулась и назвала итог.
– Мы очень довольны тобой, Таита.
Она по праву использовала царское «мы».
Когда люди вернулись, я снова приказал им работать. Они стали носить ящики во вторую сокровищницу, чуть меньше первой. В ней нашлось место еще для 216 лаков серебра.
Тут пришел Зарас и сообщил, что первые две триремы полностью разгружены, но на третьем корабле еще остается большой груз.
– Рассвет близок, сиятельный Таита, – предупредил он, потому что ночью я утратил представление о ходе времени, – и люди очень устали.
В его голосе звучала неодобрительная нотка, а лицо было мрачным. Я хотел отругать его, так как не привык к тому, чтобы меня критиковали подчиненные, и сам тоже устал (но готов был работать дальше – несмотря на худобу, я выносливей большинства мужчин), но сдержался.
– Твои люди хорошо поработали, Зарас, и ты тоже. Однако я прошу потерпеть еще немного. Я пойду с тобой на верфь, оценить, сколько еще осталось.
И тут я допустил роковую ошибку.
Я оглянулся на Техути, которая сидела за мной на стуле, наклонившись к свитку папируса. Волосы золотой волной падали ей на лицо, скрывая его. Ей некогда было причесаться.
– Техути, ты работала, как рабыня, – сказал я. – Пойдем со мной наверх. Холодный ночной воздух освежит тебя.
Техути встала. Она вскинула голову, отбросила волосы за спину и посмотрела на Зараса. А он посмотрел на нее.
Я увидел, как при свете лампы раскрылись зеленые глаза Техути, и услышал смех темных богов, далекий и издевательский. И сердцем понял, что наш мирок безвозвратно изменился.
Двое стояли неподвижно, как мраморные статуи, и смотрели друг на друга.
Я постарался взглянуть на Зараса глазами царевны. И хотя я гораздо больше ценю женскую красоту, чем мужскую, я впервые увидел, что он красив, гораздо красивее прочих. И хотя я знал, что он не благородного происхождения, он излучал властность и значительность. К этому добавлялись благородная осанка и прекрасная выправка.
Я знал, что его отец – купец из Фив, собственными трудами наживший значительное состояние. Он постарался, чтобы его сын получил лучшее образование, какое можно купить за серебро. Зарас умен, он быстро соображает; он прекрасный воин, о чем говорит и его высокий чин. Однако предки его простолюдины, и он не пара царевне из царского дома Тамоса. В любом случае вопрос о паре для своей сестры решит фараон, конечно, посоветовавшись со мной.
Я быстро встал между ними, разрушив соединение их взглядов. Техути посмотрела на меня так, словно я был незнакомцем, которого она видела впервые. Я коснулся ее руки, она чуть вздрогнула, и ее взгляд сосредоточился на мне.
– Идем, Техути, – приказал я.
Я смотрел ей в лицо. Она огромным усилием сохранила самообладание.
– Да, конечно. Прости. Я задумалась, Таита. Конечно, я пойду с тобой.
Я повел ее к входу в сокровищницу. Зарас шел следом. Его движения были гибки, а благоговение смешивалось с восторгом. Я хорошо его знал, но никогда не видел его таким.
Я снова встал между молодой парой.
– Сотник Зарас, ты не идешь с нами. Позаботься, чтобы весы перенесли в соседнюю сокровищницу, потом твои люди могут немного отдохнуть.
Не самые подходящие приказы для военачальника в таком высоком чине. Но его нужно было как-то отвлечь от опасного очарования.
Только тут я понял, что Техути и Зарас могли никогда еще не встречаться. Царевна жила в замкнутом мире дворцового гарема, из которого ей разрешалось выходить только под строгим присмотром. И в этой защитной оболочке я был, вероятно, самым важным звеном.