Эти слова юношу немного успокоили. Но не окончательно, ведь я недвусмысленно намекала на то, что к его матери у меня претензии все же имеются. А это явно вносило дисгармонию в его восприятие реальности.
– Приходи к нам послезавтра на чай, – предложил он, взяв меня за руку, когда мы остановились возле главных ворот дворца. – Я поговорю с мамой и все улажу.
– Не знаю. – Идти к ним в гости после сегодняшнего унизительного обращения со стороны баронессы не хотелось совершенно. – Не думаю, что это будет уместно.
– Будет очень уместно, – возразил Дэйвид. – Я хочу, чтобы вы помирились
– Да мы и не ссорились, – пробормотала я, все еще не желая давать согласие.
Но он так настаивал, и вид у него при этом был настолько расстроенный, что в конечном итоге я все-таки приняла приглашение.
Людей в Цветочном зале находилось не слишком много, и в основном они были сосредоточены вокруг двух карточных столов. Восемь человек играли – по четверо за каждым столиком, – и еще около десяти увлеченно следили за игрой. Помимо них в помещении находилось еще человек шесть-семь; последние рассредоточились; кто-то неспешно пил вино, кто-то листал книгу, кто-то прохаживался, рассматривая растения.
Собственно говоря, зал назывался Цветочным именно потому, что здесь стояло немало кадок с растительностью. Правда, изначально предполагалось держать здесь именно цветы, но от этой идеи постепенно отказались. В итоге ощущение свежести в каменное помещение привносили деревья. Преимущественно фикусы разных видов, но была здесь и парочка экзотических пальм, правда, довольно чахлых. Похоже, наш климат оказался слишком холодным для экзотики.
Среди людей, не слишком интересовавшихся игрой, я заметила маркиза Дориона. Он сидел на кушетке, попивая из бокала вино и безмятежно поглядывая то на игроков, то на окно, то на панно, украшающее стену. В моем мозгу быстро родился план по устранению ни о чем не подозревающего маркиза в качестве жениха. Ну, то есть, говоря откровенно, план родился только наполовину. Его первую часть я представляла себе довольно хорошо, а вот вторую – смутно. Но не беда, успею додумать финальную стадию в процессе выполнения.
Удостоверившись в том, что ни одна прядь не выбивается из идеально уложенной прически, декольте достаточно глубоко, чтобы открывать волнующий вид, а на лице сияет обаятельная улыбка, я устремилась к маркизу.
– Лорд Дорион! – Я присела перед галантно вскочившим со стула мужчиной в особенно низком реверансе, давая ему возможность как следует заглянуть в вырез платья. С удовлетворением отметила, что этой возможностью он не преминул воспользоваться. – Простите, что отвлекаю. Вы случайно не видели леди Альмиконте?
Конечно, будь маркиз поумнее, была бы вероятность, что он почует неладное. Чтобы первая фрейлина герцогской сестры да не подозревала, что та даже не собиралась сюда приходить? Однако заострить внимание на такой детали мог бы Кэмерон Эстли, но никак не маркиз Дорион.
– К сожалению, ее здесь нет, – развел руками он.
– В самом деле? – Я сделала вид, что расстроилась. – А я отчего-то рассчитывала найти ее именно здесь.
– Боюсь, леди Альмиконте избегает моего общества, – демонстративно вздохнул маркиз. – Это чрезвычайно обидно, ведь я надеялся, что нам удастся быстро наладить отношения.
– О, я уверена, что дело вовсе не в вас. – Я ободряюще коснулась его ладони. Мои пальцы дрогнули, будто от волнения, а грудь под декольте взволнованно колыхнулась. Но руку я не убирала целых две секунды. Невзирая на то что отдернуть ее очень хотелось: ладонь маркиза была теплой и потной. – Просто миледи сегодня нездоровится.
– Понимаю. Быть может, вы составите мне компанию?
Долго тосковать из-за отсутствия Мирейи жених не собирался. И это было мне только на руку.
– О, с удовольствием! – Я сделала вид, что страшно обрадовалась такому предложению. – Сказать по правде, я так набегалась за сегодня, что ужасно устала. И с удовольствием выпила бы немного вина. Кстати, а что вы пьете? Нет, постойте! – Я изобразила на лице лукавую улыбку. – Позвольте, я сама догадаюсь. Вы не возражаете?
И я поднесла руку к бокалу маркиза.
Тот усмехнулся и протянул мне бокал, до середины наполненный напитком насыщенного малинового цвета.
Я обхватила пальцами длинную хрустальную ручку. Интересно, маркиз хоть ничем не болеет? Надо бы пригубить не с той стороны, с которой он пил. Да только как тут разберешь? Бокал же круглый.
Смирившись с неизбежным, я сделала маленький глоток, стараясь, чтобы процесс выглядел при этом как можно более чувственно.
– Красное рестонское? – предположила я.
– Браво!
Маркиз рассмеялся и даже не поскупился на аплодисменты.
Да ладно, какое там «браво»? В такое время суток здесь подают всего-то три сорта вина, и все их можно различить по цвету… Но озвучивать эту мысль я, конечно, не стала; напротив, победоносно улыбнулась и протянула бокал маркизу. Кокетливо приложила палец к губам, а потом стыдливо опустила глаза.
– Эй! – подозвал лакея Дорион. – Вы любите рестонское? – уточнил у меня он.
– Люблю, – подтвердила я.
Лакей все понял без дальнейших указаний и спустя полминуты вручил мне бокал, наполненный все тем же малиновым напитком на две трети.
– Кажется, мы еще не пили за знакомство? – заметила я, подняв бокал и глядя на маркиза через стекло.
– Действительно не пили, – охотно поддержал инициативу Дорион.
– В таком случае до дна?
– До дна!
В таком духе мы и продолжили. Я подсела к маркизу и, оживленно болтая, старательно вливала в него один бокал за другим, параллельно раззадоривая то прикосновением пальцев, то томным взглядом, то притягивающим взгляд декольте. Приходилось, конечно, пить и самой, но, во всяком случае, я обходилась меньшими количествами.
Сказать по правде, такая физическая близость оказалась довольно-таки раздражающей. Вроде бы ничего особенного, но мне решительно не нравился запах парфюма маркиза, раздражало выражение его лица, были неприятны малейшие прикосновения, тем более что они становились все более настойчивыми. Но я мужественно терпела, лишь изредка отворачиваясь, чтобы на секунду стряхнуть с лица приклеенную улыбку. Словно ныряльщик, на мгновение выплывающий на поверхность, дабы втянуть побольше воздуха, и снова опускающийся с головой в мутную воду.
Я расспрашивала маркиза о его детстве, о службе при дворе, о родовом дворце, а сама слушала вполуха или даже в четверть. Вместо этого раздумывала над тем, как быть дальше. Общая схема была понятна и не нова. Напоить маркиза настолько, чтобы он забыл всякую осторожность, да и вообще перестал себя контролировать, а затем скомпрометировать. Например, сделать так, чтобы его застали у меня в спальне при весьма недвусмысленных обстоятельствах. Такого герцог ему не простит, тут как-никак будет затронута честь рода.