Прибыл счет за шелка: с меня требуют триста пятьдесят фунтов. Я также получил счет за услуги некоего итальянского живописца по фамилии Маркони – он просит сто пятьдесят фунтов за то, чтобы нарисовать каких-то там ласточек. Где будут летать эти ласточки? Судя по цене, он намерен написать их жидким золотом, посему я должен удостовериться, что они хорошо заметны глазу.
Торн».
«Дорогой мистер Дотри.
Ласточки украсят стены Вашей столовой.
А поскольку Вас, видимо, удручают солидные траты, спешу сообщить: у меня был оценщик. Ваши пресловутые статуи стоят весьма неплохих денег. Вы наверняка рады будете узнать, что бронзовая скульптура – на самом деле работа Бенвенуто Челлини. Если Вы пожелаете, я могу выгодно ее продать.
Леди Ксенобия Индия Сент-Клер».
«Дорогая леди Ксенобия.
Предложите скульптуру нашему викарию. Если по некоей непонятной причине он откажется ее принять, могу предложить ее Вам в качестве свадебного подарка.
Торн».
«Дорогой мистер Дотри.
Викарий был бы до глубины души оскорблен подобным даром, и я никогда не отважусь на подобное. Да и свадебного подарка столь сомнительного свойства я не желаю.
Леди Ксенобия».
«Дорогая леди Ксенобия.
Думаю, отныне я буду называть Вас леди Икс. В этом есть нечто экзотическое: словно я состою в переписке с хозяйкой процветающего борделя. (На случай если у Вас возникнет вопрос, заранее хочу Вас уведомить: прежде ничего подобного в моей биографии не отмечено.)
Торн».
«Дорогой мистер Торн.
Это имя мне дали в честь царицы, завоевавшей некогда весь Египет [3] , и какая-то хозяйка борделя здесь решительно ни при чем. Если бы в свое время Вы изволили лучше изучать историю, это имя Вам прекрасно было бы известно.
Леди Ксенобия».
«Дорогая леди Икс.
Прошу Вас не забывать, что Вы – моя временная супруга. Иными словами, Вы находитесь в полном моем распоряжении в течение последующих трех недель. Знаете, начинаю видеть некий мистический смысл своих изрядных трат: я повелеваю царицей всего Египта! Итак, мое первое требование: отныне вы называете меня Торном.
Торн».
«Дорогой мистер Дотри.
Мы с Вами оба знаем, что Вы незаконнорожденный – увы, увы, увы! Но это не повод зваться именем колючего кустарника [4] . Такое самоуничижение совершенно излишне.
Леди Ксенобия».
«Дорогая леди Икс.
Напрягите воображение и представьте себе мой ответ. Предать подобные слова бумаге я не решаюсь…
Имя, данное мне отцом, – Тобиас. Вполне идиотское и мне не подходит. Мне сообщили о том, что меня так зовут, когда мне сравнялось двенадцать лет – а к этому времени оно мне уже решительно не годилось.
Торн».
«Дорогой мистер Дотри.
А знаете, мне нравится «Тобиас». В этом имени есть нечто интеллектуальное. Человек с таким именем должен цитировать на память греческих поэтов на языке оригинала.
Леди Ксенобия».
«Я тоже так полагаю.
Торн».
27 июня 1799 года
Вечер
Старберри-Корт
Индия никогда в жизни не чувствовала себя такой измотанной. Дом перевернут вверх дном, стены оштукатурены – все эти тяжелые работы были выполнены командой первоклассных рабочих, которым заплатили втрое против обычной платы.
Теперь оставалось проделать работу куда более тонкую – превратить Старберри-Корт в жилище истинного аристократа, с налетом благородства и респектабельности. Но начнет Индия это только завтра, когда в имение начнут прибывать торговцы мебелью со своим товаром. Сейчас же она ни о чем не могла думать, кроме теплой ванны и уютной постели в «Рожке и олене»…
Ксенобия уже собралась было кликнуть кучера, как вдруг заслышала звук подъезжающего экипажа. Неужели кто-то из торговцев решил опередить конкурентов?
Но тут она узнала черный лаковый экипаж Дотри и смутно припомнила, что он говорил что-то об «инспекционном визите». Когда он спрыгнул на землю, Индия машинально отметила, что он необыкновенно похож на того самого сатира… Возможно, ей от усталости уже что-то мерещится, но плечи Дотри были так же широки, как у козлоногого забавника…
Правда, волосы у сатира были куда более кудрявыми, а у Дотри просто слегка вились. И скорее всего у Дотри не было копыт… хотя кто его знает? Да и в глазах у него плясали такие же бесенята – сущий дьявол, ей-богу!..
Но Индия тотчас же поправила себя: Аделаида растолковала ей, что сатир – это совсем не черт, пусть даже имеет копыта и хвост. Но что-то подсказывало Индии: это не совсем так…
– Черт вас побери, выглядите скверно! – сказал Дотри вместо приветствия.
Индия одарила его чарующей улыбкой:
– О, благодарю за комплимент! Как мило, что вы это отметили!
– Быстро покажите мне вашу работу, и мы поедем в гостиницу ужинать – вы вот-вот с ног свалитесь. Скажите, прошлой ночью вы спали?
– Разумеется, – ответила Индия, судорожно пытаясь вспомнить, так ли это. Она засела за составление необходимых списков и опомнилась, лишь когда за окошком уже рассвело. А с утра началось сущее безумие: рабочие спешно докрашивали стены, заканчивали укладывать плиточный пол на кухне, чистили уборные… Все это непременно следовало закончить, прежде чем привезут мебель.
Дотри так стремительно прошел по комнатам, что Индия едва поспевала за ним.
– Выглядит отменно, – объявил он, оценив покраску стен и новый пол на кухне. – Правда, явно недостает стульев и столов.
Индия растолковала ему, что с утра начнут прибывать торговцы с целыми возами мебели, ковров и прочих предметов интерьера.
– Надеюсь, что при помощи того, что они доставят, мы сможем меблировать крыло для прислуги и все спальни разом.
Дотри кивнул:
– А теперь ужинать! – и взял ее под руку.
Индия была высока для женщины, но Дотри сильно превосходил ее ростом. И был очень крепок, так что противиться ему было бы нелегко, даже имейся у нее силы.
– Мне… мне лучше сразу лечь в постель, – запротестовала Ксенобия, инстинктивно чувствуя, что чем меньше времени она проведет в обществе своего нанимателя, тем лучше.