– Скверно, – выслушав Монсаида, произнес командор. – Но окончательного решения Заморин не принял. Будем ждать, молить о спасении Бога, Святую Деву и всех святых. Если же неверные ворвутся, чтобы убить нас, мы дорого продадим свои жизни.
Через несколько часов Монсаиду снова разрешили выйти и поговорить с кем-то из знакомых. Вернувшись (Васко да Гама предполагал, что он больше не вернется), мавр принес хорошие, во всяком случае, обнадеживающие известия.
Португальцы вновь окружили деятельного Монсаида.
– Среди советников Заморина, – начал бодро молодой мавр, – немало знатных индусов-землевладельцев. Есть и богатые купцы. Они надеются, что в вашем лице, ваша милость, найдут поддержку против мусульман. Вот эти индийские вельможи и доказывают Заморину обратное тому, что распространяют мавры. Индусы напоминают ему, как сдержанно и пристойно вели себя португальцы в Каликуте. Слухи о грабежах на африканском берегу называют клеветой. И умоляют его не трогать моряков из Португалии. Если, мол, их умертвят, то про Каликут разнесется дурная молва. Приезжать будут только мусульмане, а другие не решатся здесь торговать – ни малайцы, ни бирманцы, ни китайцы, ни индусы из других мест Индостана.
– Значит, не все еще кончено для нас? – произнес Жоао Нуньеш, обращаясь к командору.
– Да, будем надеяться на благоприятное течение событий, – взволнованно хмурясь, подтвердил Васко да Гама.
Через сутки дверь заскрежетала замками, заскрипела и распахнулась. Вошел с недовольным видом толстый Вали и улыбающийся начальник индийской стражи.
– Наместник Вали передаст вам повеление нашего государя, – сказал начальник наиров, смуглый индус, с бритым подбородком и пышными усами, щеголявший в темно-синем тюрбане, с мечом у пояса и золоченым жезлом в руке.
Не кланяясь командору, краснобородый старик отрывисто объявил:
– Владыка Каликута, могучий и мудрый Заморин разрешает тебе, чужестранец, и ограниченному числу твоих людей торговать в Каликуте теми товарами, которые вы привезли на своих кораблях. Как только товары будут доставлены на берег, всех задержанных освободят. Напиши, посол, об этом своим подчиненным.
– Передай владыке Каликута мою благодарность. Передай ему также пожелания здоровья, процветания, благоприятствия и удачи во всех его делах, – торжественно произнес Васко да Гама с глубоким поклоном.
После чего он сел писать письмо брату Пауло. Письмо было следующего содержания: «Мне кажется, если даже ты пошлешь лодки, переполненные товарами, эти собаки не отпустят меня. Поэтому я умоляю тебя как брат и приказываю как командир, лишь только ты убедишься, что меня не хотят отпускать, поднимай паруса и плыви в Португалию сообщить королю о нашем великом открытии. Если меня убьют, ничего не будет потеряно, просто одним слугой у короля Маноэля станет меньше. Но если ты промедлишь, неверные соберут корабли со всего побережья, нападут на вас и уничтожат. Тогда известие о нашем великом открытии не дойдет до Португалии».
Пауло да Гама все-таки рискнул прислать на берег товары. В тот же день командор и его спутники были переправлены на «Сао-Габриэль».
Оказавшись на флагмане, Васко да Гама велел прекратить отправку товаров на берег. Вместе с Монсаидом он принялся составлять письмо Заморину. Монсаид записал пожелания португальского флотоводца бисерной арабской вязью. Снова жалуясь на мавров, командор позволил себе упрекнуть Заморина в неисполнении предыдущих договоренностей и закончил письмо просьбой помочь в продаже привезенных товаров. Монсаид повез письмо правителю Каликута.
В то самое время, когда Монсаид отплывал на португальской шлюпке от флагмана, к другому борту приблизилась небольшая легкая лодка, маневрируя среди волн. Человек с черной бородой, одетый в старые шаровары, рубашку без рукавов, подпоясанную выцветшим поясом, и в грязноватый тюрбан, придерживаясь за борт корабля, крикнул вахтенного. Матрос подошел лениво, думая, что это либо очередной местный попрошайка, либо какая-то выдумка коварных мусульман. Он плюнул сверху в приплывшего на лодке, погрозил ему кулаком, но все-таки позвал Нуньеша.
Нагнувшись над лодкой, Нуньеш спросил по-арабски:
– Кто ты? Чего тебе нужно?
– Киньте конец веревки для лодки и помогите подняться, – ответил мавр на португальском языке. – Я должен увидеться с командором.
– Жоао Машаду?! – удивился Нуньеш. – Не думал, что ты еще жив. Эй, поживее, киньте ему конец веревки и спустите лестницу!
Привязанная лодка запрыгала на волнах. Через борт перекинули и свесили канат с толстыми узлами. Тот, кого назвали Машаду, ловко цепляясь, поднялся на каравеллу.
– Доложите обо мне его милости, – попросил этот странный человек, сняв с головы тюрбан.
Нуньеш быстро направился к капитанской каюте, и через пару минут Машаду стоял перед командором.
– Да благословит вас Бог, ваша милость, – произнес Машаду, кланяясь. – Вот и свиделись. Я прибыл, чтобы кое о чем вам рассказать.
– Значит, ты добрался до Индии раньше нас? Я не обманулся в тебе, Жоао.
– Как только вы приказали мне наняться под видом мавра на корабль, идущий в Индию, я тотчас так и сделал. Оделся в арабское платье, спрятал свой крест подальше, да простит меня Господь, и договорился с хозяином судна, аравийцем. Попросил его взять меня матросом. Он задал мне несколько вопросов и понял, что я знаю морское дело. А сейчас я хочу предупредить вас по поводу торговли, которую вы хотите начать здесь на берегу. Мавры договорились между собой, ваша милость. Они пойдут на всякие уловки, только бы у наших людей никто ничего не покупал. Лучше бы продавать португальские товары в самом Каликуте и возможно ближе к базару. Иначе это будет пропащее предприятие, ваша милость.
– Если все случится так, как ты считаешь, я буду снова писать письмо к правителю. Где ты пристроился здесь?
– Сначала я помогал аравийскому купцу в его торговых хлопотах, но через месяц он уплыл, и мне привелось крутиться среди базарного отребья – обманщиков, покупателей и продавцов краденого, среди тех, кто живет воровством, а то и грабежами.
– Ничего не поделаешь, Жоао. Приходится нарушать иной раз и заповеди для благой цели. Особенно, если это не относится к христианам. Наши каравеллы и мы все – разведчики нашего короля. Не знаешь ли ты, куда девался другой осужденный, который исчез следом за тобой, хотя я не поручал ему ничего?
– Это Дамиано Родригеш. Он сбежал самовольно и достоин наказания. Но он был вместе со мной и сейчас помогает исполнять ваше поручение.
– Но как он добрался до Индии и живет здесь, не зная языка мавров?
– Он прикинулся глухонемым. Простите его, ваша милость.
– Что ж, пусть будет вместе с тобой, – согласился Васко да Гама. – Следи за всем, что происходит в городе – на базарах, вблизи дворца Заморина, в порту. Вот тебе двадцать золотых крусадо, постарайся их обменять, но будь осторожен. Не попадись!