Мистер Бронте тоже чувствовал, что происходит нечто необычное, но, поскольку ему ничего не сообщали, он сам не начинал разговор и только таил смутное предчувствие, которого, впрочем, вполне хватило для того, чтобы не оказаться совершенно ошарашенным, узнав об успехе «Джейн Эйр». О том, как сложилась судьба этого романа, мы и поговорим теперь.
Господам Смиту и Элдеру
24 августа
Посылаю вам по железной дороге рукопись, озаглавленную «Джейн Эйр», – роман в трех томах, сочинение Каррера Белла. К сожалению, я не смог оплатить заранее доставку посылки, поскольку деньги не были получены на маленькой станции, куда я их направлял. Если вы, получив квитанцию, будете так любезны сообщить мне сумму, причитающуюся за доставку, я немедленно переведу ее вам в почтовых марках. В будущем лучше адресовать письма мистеру Карреру Беллу, вкладывая их в конверты с надписью: «Мисс Бронте, Хауорт, Бредфорд, Йоркшир», поскольку в ином случае эти письма в настоящее время могут до меня не дойти. Чтобы у вас было меньше беспокойств, прикладываю конверт.
«Джейн Эйр» была принята к изданию и опубликована 16 октября.
Пока роман находился в печати, мисс Бронте нанесла короткий визит своей подруге в Б. Туда была направлена корректура, и по временам Шарлотта сидела за одним столом с подругой, поправляя гранки, однако барышни не обменялись по этому поводу ни словом.
Сразу после возвращения в пасторат Шарлотта написала Э.:
Сентябрь
Мне пришлось добираться домой из Китли сквозь дождь и ветер, однако моя усталость исчезла после того, как я убедилась, что дома все в порядке. Благодарю за это Господа.
Мои коробки благополучно прибыли сегодня утром. Я раздала подарки. Папа передает тебе сердечный привет. Ширма будет очень полезна в доме, и он благодарит тебя за нее. Тэбби очень понравился чепчик. Она сказала: «Ну ни в жисть не носила такого, как прислала мисс, прям не знаю, как и благодарить». Я рассердилась, обнаружив в своем чемодане кувшин. Поначалу я надеялась, что он пуст, но затем обнаружила, что он тяжелый и полон до краев, и тогда мне захотелось швырнуть его так, чтобы он долетел до Б. Однако надпись «A. B.» смягчила мое сердце. С твоей стороны такой подарок – это настоящее злодейство. Тебя следует поцеловать самым нежным образом, а потом так же нежно отшлепать. Эмили сидит сейчас на полу в спальне, где я пишу это письмо, и рассматривает яблоки. Она улыбнулась, когда я передала ей твой подарок – воротничок; улыбка была довольная и несколько удивленная. Все передают тебе привет. Искренне твоя, с любовью и гневом —…
Когда издательство получило рукопись «Джейн Эйр», она попала в руки одного из служащих в компании джентльменов, которому поручили ее прочесть207. Он был так поражен этим произведением, что отозвался о нем в самых хвалебных словах мистеру Смиту, и того даже позабавило такое восхищение. «Похоже, вы настолько очарованы этим романом, что вам нельзя верить», – со смехом отозвался он. Однако и второй чтец – весьма здравомыслящий шотландец, не замеченный в излишней восторженности, – взяв почитать рукопись домой, так углубился в нее, что просидел полночи без сна, пока не дошел до конца. Тогда любопытство мистера Смита было возбуждено до того, что он сам решил прочесть рукопись. И убедился: как бы ни были велики похвалы, расточаемые этому роману, они оказываются вполне заслуженными.
После выхода книги несколько экземпляров были подарены тем знакомым издателей, которые были известны проницательностью своих суждений. Эти люди занимали видное положение в литературном мире, и все, как один, в ответных письмах наряду с благодарностью дали высочайшую оценку книге. Среди них был и великий писатель, которым так восхищалась мисс Бронте208. Он сразу почувствовал и в письме к издателям признал необыкновенные достоинства нового романа.
Рецензии209 были не так поспешны в их признании, а точнее – более осторожны. «Атенеум» и «Спектейтор» поместили короткие заметки, в которых с оговорками признавалось мастерство автора. В реакции «Литерари газетт» чувствовалась неуверенность, следует ли хвалить неизвестного писателя? Редакция «Дейли ньюс» не приняла экземпляр книги, который был ей отправлен, отговорившись тем, что она «никогда не рецензирует романы», однако некоторое время спустя в этой газете появилась рецензия на «Холостяка из Олбани», и тогда издательство Смита и Элдера снова отправило редактору газеты экземпляр «Джейн Эйр» с просьбой отозваться. На этот раз книгу приняли, однако мне неизвестно, каким был отзыв.
«Экземинер» всегда вступался за писателей, когда их произведения осуждали профессиональные критики. Рецензии в этой газете отличались доброжелательностью и щедростью на похвалы и признание литературных достоинств; и заметка о «Джейн Эйр» не стала исключением: она содержала самые сердечные, хотя при этом учтивые и разборчивые, похвалы. Остальные издания сделали немного для того, чтобы способствовать продажам романа. Спрос на него среди библиотекарей начался еще раньше, чем появилась рецензия в «Экземинере»: захватывающая сила самой книги сделала ее известной читающей публике без всяких указаний со стороны критиков, и уже в декабре со всех сторон посыпались просьбы прислать экземпляр.
Я приведу несколько писем мисс Бронте к ее издателям, чтобы показать, как робко принимала она известия об успехе, не привыкнув смотреть с оптимизмом на что-либо касающееся лично ее. Поводы для написания этих писем говорят сами за себя.
19 октября 1847 года
Джентльмены,
сегодня утром мною были получены шесть экземпляров «Джейн Эйр». Вы сделали все, чтобы книга выглядела привлекательно: прекрасная бумага, ясный шрифт и прекрасная обложка. Если она будет плохо продаваться, то вина полностью ложится на автора, вы в этом неповинны.
Теперь я буду ждать суждений прессы и публики.
Остаюсь ваш, джентльмены, покорный слуга,
К. Белл.
Господам Смиту, Элдеру и К.
26 октября 1847 года
Джентльмены,
я получил газеты. Они ясно высказываются в пользу «Джейн Эйр», чего я и ожидал. Автор заметки в «Литерари газетт» был, по-видимому, в дурном расположении духа, а рецензия в «Атенеуме» написана в своеобразном стиле, который я оценил, хотя и не получил большого удовольствия. По-видимому, они полностью удовлетворят того, кто считает, что авторы изданий такого ранга потеряют часть присущего им чувства собственного достоинства, если воздадут искреннюю хвалу никому не известному автору.
Полагаю, быстрые продажи станут эффективным противодействием заносчивости надменных критиков.
Остаюсь ваш, джентльмены, покорный слуга,
К. Белл.
Господам Смиту, Элдеру и К.
13 ноября 1847 года
Джентльмены,
я получил ваше послание от 11-го числа сего месяца и благодарю вас за сведения, которые в нем содержатся. Статья из «Пиплз джорнал» также благополучно дошла, а сегодня утром я получил еще и «Спектейтор». Критика последнего представляет тот взгляд на книгу, который характерен для людей определенного склада ума; я ожидаю, что за ней последуют и другие рецензии такого же рода. Способ умаления достоинств книги был показан, и им, возможно, воспользуются и другие. Многие новые рецензии, скорее всего, будут иметь нечто общее с заметкой «Спектейтора». Боюсь, такой поворот мнений не улучшит ее продаж, однако поживем – увидим. Если в «Джейн Эйр» есть нечто действительно ценное, роман должен выдержать порыв неблагоприятного ветра.