— Так ведь ты и есть Ловец душ, — ответил он будничным тоном.
— Нет! — Я вспомнила ужас и отвращение на лице Хейса, когда он впервые упомянул это имя. Целитель говорил о маге, будившем мертвых.
— Я тебе покажу.
Гладкая поверхность под ногами вдруг сделалась прозрачной, и сквозь нее я увидела Янко, своего иксийского друга. Его бледное лицо кривилось от боли, а из раны в животе хлестала кровь. Затем Янко пропал, и появился командор Амброз, лежащий на постели неподвижно, с пустым бессмысленным взглядом. Потом я увидела себя саму — я стояла над лежащим без чувств генералом Брэзеллом. Затем промелькнул Фиск, маленький нищий, — он тащил свертки, сияя улыбкой. И наконец появилась Тьюла в палате, под простынями. После чего видение погасло, мне под ноги вернулась твердая земля.
— Ты нашла уже пять душ, — проговорил Рассказчик.
— Но они же не были... — я замялась.
— Мертвы? — помог он.
— Вот именно.
— А ты вообще знаешь, кто такой Ловец душ? — поинтересовался Лунный Человек.
— Он будит мертвецов? — Рассказчик лишь вопросительно поднял бровь, и я честно ответила: — Не знаю.
— Надо узнать.
— А просто взять и сказать мне было бы слишком просто, — не удержавшись, поддела я. — Без загадок работа утратит вкус.
Он усмехнулся и спросил:
— Так как насчет нашего договора? Воспоминания детства в обмен на помощь Листу?
Услышав имя брата, я вновь разозлилась. Я бежала в Ситию по очень простым причинам: во-первых, чтобы избежать, казни, а во-вторых, чтобы научиться управлять своей магией и встретить семью. Быть может, где-то на своем пути я ощутила бы родство с этим южным миром. А возможно, и нет.
Поначалу мои планы казались такими ясными и понятными, да вот только дорога без конца петляла и ныряла в овраги, а я то и дело попадалась в ловушки. Сейчас я чувствовала себя, словно увязла в грязи в центре пустыни. Кругом — никого и ничего.
— Твой путь ясен, — заметил Лунный Человек. — Тебе лишь нужно его найти.
А лучший способ найти потерянное — вернуться в то место, где в последний раз это видел. В моем случае надо возвращаться в самое начало.
— Я попытаюсь помочь Листу, — обещала я.
И тотчас воспоминания детства ожили, хлынули потоком запахов и звуков. Я чуяла аромат духов «Яблочная ягода», смешанный с запахом сырой земли. Я смеялась, раскачивалась в воздухе на лианах, я спорила с Листом, кому достанется последнее манго. Я играла в прятки с Листом и Орешкой, таилась в ветвях, подкарауливая ее старших братьев — наших с Орешкой «врагов». Я убегала от летящих вслед, больно жалящих шипастых каштанов, которыми Орешкины братья нас осыпали, когда обнаружили, где мы скрываемся. Я видела, как шлепаются комья земли, когда вождь рода рыл могилу, чтобы хоронить моего деда. Мать нежным голосом пела мне колыбельную, а отец учил разбираться в растениях и понимать их целебные свойства.
Все радости, горести, страхи, боль и волнения детства вернулись — яркие, сочные, словно только что пережитые. Я понимала, что со временем кое-что сотрется из памяти, но многое останется со мной навсегда.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я.
Рассказчик наклонил голову и подал мне руку. Я ухватилась, за его теплую мягкую ладонь. Темная пустая равнина наполнилась цветом, проступили очертания предметов. Небо на горизонте стало желто-розовым от бросившего вверх первые утренние лучи солнца.
Оглядевшись, я удивленно моргнула. Голая проплешина, где я оставила Кики с Листом, исчезла. Передо мной пылал огромный костер, вокруг него стояли круглые шатры из белой ткани, с нарисованными коричневой краской зверьми по стенам. Вокруг ревущего пламени собрались люди с очень темной кожей. Одни готовили пищу, другие занимались детьми. Некоторые были одеты, другие — обнажены. На женщинах были белые платья без рукавов либо, белые же рубашки и короткие штаны, как на мужчинах.
У огня сидели, скрестив ноги, Айрис с Кейхилом и двое пожилых мужчин и женщина. Поглощенные беседой, они меня не замечали. Я не увидела ни Листа, ни его Русалки; а вот Кики стояла у одного из шатров. Ее чистила женщина с темными волосами до плеч, в коротеньких белых штанах.
Тут я сообразила, что Лунный Человек куда-то подевался: его не было рядом со мной, я его вообще не видела в поселении. Быть может он зашел в один из шатров?
Не желая прерывать беседу Айрис с чужаками, я направилась к своей рыжей лошадке. Приветствуя меня, Кики негромко заржала. Женщина, которая ее чистила, опустила щетку и молча поглядела на меня.
«Кто это?» — мысленно спросила я Кики.
«Мать».
— Эта лошадь — твоя? — спросила женщина. Она делала крошечные паузы между словами, а не произносила их слитно, и голос странным образом поднимался и опускался на каждом слове.
Я припомнила, что прошлой ночью рассказывала о Песчаном Семени Айрис. Женщина заговорила первой, значит, правильным будет ответить.
— Я — ее. — И в самом деле, большой вопрос, кто из нас с Кики главнее.
Незнакомка шумно фыркнула — видимо, хохотнула. И сообщила:
— Я Кики вырастила, обучила и отправила в путь. Приятно видеть ее снова. — Женщина пнула валявшееся на земле седло: — Это ей ни к чему. Она полетит под тобой, как порыв ветра.
— Седло нужно мне — сидеть. И к нему я креплю мешки с припасами.
Она опять весело фыркнула, затем вернулась к своему занятию. Когда дело было закончено, моя лошадка скосила на женщину свои синие глаза, и на лице у той мелькнуло понимание. Гикнув, она взмыла Кики на спину.
«Надеюсь, ты не соскучишься» — мысленно сказала я вслед Кики, скачущей прочь по высокой траве.
— Разумно ли это? — спросил подошедший Кейхил; моя лошадка со всадницей на спине исчезла за гребнем холма. — Что, если женщина не вернется?
— Вернется или нет — мне все равно. — Я пожала плечами, глядя мимо претендента на трон.
Айрис и трое из рода Песчаного Семени стояли у огня. Они что-то горячо обсуждали, а один из мужчин взмахнул рукой — похоже в гневе.
— Тебе наплевать, украдет ли она Кики?
Я не стала объяснять, какие узы меня связывают с рыжей лошадкой. Вместо этого вгляделась Кейхилу в лицо. Он напряженно посматривал по сторонам, как будто ожидая, что на него вот-вот набросятся враги.
— Что происходит? — спросила я, кивком указав на Айрис.
— Вчера вечером мы стали лагерем в ожидании тебя и Листа. Я тревожился оттого, что тебя все нет и нет, а ее, кажется, это забавляло. Затем к нам явились эти самые Песчаные Семена. Те трое — вожди рода. Они ходят от поселения к поселению, улаживают споры, приносят новости и необходимые товары. Они сами нас отыскали, но, по-моему, они что-то скрывают.
Кейхил хмурился, и, глядя на его сердито сведенные брови, я вспомнила брата.