– Но как бы там ни было, сообщник у Любы, видимо, имелся. А уж кто кого втянул в преступление другой вопрос, – проговорил я, внутренне соглашаясь с характеристикой, которую дала Марина Алинкиной.
Максим, тряхнув своими удлиненными русыми волосами, вдруг в сердцах воскликнул:
– Но кто же этот сообщник?! – Он со злостью ударил кулаком в раскрытую ладонь, очевидно, парень здорово переживал по поводу случившихся в последнее время событий. – Как его вычислить?!
Я вздохнул: приходилось снова приступать к утомительной процедуре опроса.
– Сейчас попробуем это сделать.
– Как? – недоверчиво спросила Наталья.
Я отнес футляр с подделкой артефакта снова в прихожую в шкаф и вернулся в комнату.
– Если мы узнаем, кто выключил свет, то узнаем имя убийцы.
Максим ухмыльнулся и взглянул на меня исподлобья.
– А вдруг преступник не выключал свет, он сам погас, как это уже бывало в отеле? – произнес он с нотками иронии. – И убийца просто воспользовался моментом и убил в темноте Любу?
– Ты хочешь сказать, что неизвестный убил Любу вовсе не из-за того, что увидел Игоря, а по какой-то иной причине? – уточнила Наталья.
– Ну, что-то вроде этого, – как-то неуверенно ответил Максим.
Я довольно активно покрутил головой и запротестовал:
– Глупости! Ясно же, что преступник, увидев меня, понял, что я вышел на Любу, решил обрубить тянущуюся к нему ниточку, а заодно стать единоличным владельцем украденных денег и Кинжала Пророка. Эта версия лежит на поверхности, так что не надо выдумывать какие-то новые и притягивать их за уши!
– А вдруг все же свет выключился сам по себе, как мы тогда вычислим убийцу? – продолжал настаивать красавчик с узкими плечами и впалой грудью.
– Да, – поддакнула супруга Максима и в одном лице сестра Иванушки-дурачка Ксения. – Откуда преступник знал, где находится рубильник?
– Да ладно, – взмахнула обеими руками Марина, отметая таким образом подобное предположение. – Вчера вечером, когда мы выходили из номера Игоря на улицу, в отеле погас свет. Все видели, как Аман, – она кивнула в сторону сидевшего с туповатым выражением лица араба, – включал рубильник на щитке, расположенный в павильоне. Так что не нужно говорить, будто никто не знает, где отключается электричество.
Я с благодарностью посмотрел на толстушку, поддержавшую мою версию действий преступника.
– Еще раз повторю, что убийца, увидев меня с футляром для Кинжала Пророка, действовал спонтанно, – произнес я твердо. – И то, что он выключил свет на электрощите, лишний раз доказывает – он один из нас, ибо знал, как только что сказала Марина, где именно находится рубильник… – Я снова сел на кровать. – Ну а теперь давайте-ка определим, кто и где стоял во время кулинарного поединка, а главное, кто отходил от толпы зрителей, чтобы выключить свет.
На несколько мгновений в номере установилась тишина – все присутствующие в комнате усиленно соображали, кто и где стоял незадолго до того, как произошло убийство. Разумеется, кроме одного человека, который превосходно знал, где он в этот момент пребывал, а именно – у электрощита. Но само собой, он в этом ни за что не признается. Будем выяснять.
– Я стоял сразу за спиной своей супруги, – нарушив всеобщее молчание, первым принялся отчитываться о своих действиях в интересующее меня время Максим. – А она находилась прямо напротив Любы.
Я с благосклонным видом кивнул:
– Отлично!.. Кто его видел? – окинул я пытливым взглядом присутствующих, в том числе помалкивающих Амана и Андрея. Оба хоть и понимали общий смысл беседы, но молчали, потому что первый с огромным трудом изъяснялся по-русски, а второй по причине глухоты говорил невнятно или вообще мычал.
Компания, переглядываясь, сидела как в рот воды набрав.
– Честно говоря, я что-то не припомню, где стоял Максим, – наконец заявила Наталья, нахмурив свои брови, почти лишенные растительности.
Супруга красавчика с узкими плечами от возмущения широко распахнула глаза и словно наседка, защищающая своего цыпленка, закудахтала:
– Как это ты не видела?! Как не видела?! Ты что?! Максим все время стоял за моей спиной!
– Откуда же ты могла знать, что он стоит за твоей спиной? – усмехнулась Наталья. – У тебя что, на затылке глаза?
Сестрица Иванушки-дурачка с озадаченным видом несколько раз хлопнула белесыми ресницами (я ни разу не видел ее накрашенной).
– Я… я… чувствовала его! – нашлась она. – Он держал меня руками за талию.
– Хорошо, господа, кто может подтвердить, что Максим стоял за спиной Ксении? – проговорил я голосом крупье, предлагающим делать ставки за игральным столом.
– Я видела, – глухо сказала Марина, при этом почему-то глядя не на меня, а на красавчика с впалой грудью.
– А как он отходил, никто не заметил? – задал я очередной вопрос.
Андрей и Аман отрицательно покрутили головами, а Наталья, Марина и Ксения нестройным хором сказали: «Нет!»
– Пойдем дальше, – продолжил я. – Наверняка если Марина видела Максима, то она видела и Ксению, поскольку сестра Иван… то есть жена Максима стояла рядом со своим мужем. – Я вопросительно глянул на толстушку. – Ты подтверждаешь это?
– Подтверждаю! – уверенно ответила молодая женщина.
Я не спускал с Марины пристального взгляда.
– А ты сама где стояла?
Та думала недолго.
– У крайнего слева стола. За ним еще готовила экзотический салат такая чернявая дылда с мелированными волосами.
– Точно, была там такая, – подтвердила Наталья.
– Кто-нибудь видел Марину на том месте, где она говорит? – спросил я.
Красавчик глянул на меня с вызовом:
– Я видел!
Поколебавшись, подтвердила слова мужа и Ксения:
– Я тоже видела.
Мне почему-то на ум совсем некстати пришли слова дедушки Крылова: «Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит тот кукушку». Я с трудом отогнал навязчивую мысль.
– Еще кто может это подтвердить?
В номере стояла тишина.
– Понятно! Вы, случайно, не обратили внимание на то, – обратился я к супругам Креоновым, поскольку только они подтверждали слова толстушки, – что Марина куда-нибудь отлучалась со своего места, перед тем как погас свет?
Оба супруга ответили отрицательно.
Я переключил внимание на Амана.
– Где ты стоял?
– Э‑э… – попытался выразить свои мысли Аман, понявший все же суть вопроса, и беспомощно взглянул на Ксению.
Она догадалась, что от нее хочет длинный худой араб с обвисшими ушами, и потребовала: