Настоящий король знает, что он – первый, кто имеет честь отдать все для своей страны. Брать – это право однодневок и мерзавцев. Но король знает, что отдаст все, лишь бы жила его страна и был счастлив его народ. И это было общим у обоих мужчин.
Руки встретились. Пальцы сомкнулись. Синие глаза глядели в серые.
Сколько бы лет ни прошло – Уэльстер и Ативерна останутся соседями и друзьями. Пока будут живы эти короли, их дети и внуки. То, что сделали ативернцы для Уэльстера, не сотрется из памяти.
Гардвейг вздохнул и чуть улыбнулся.
– Твой отец должен тобой гордиться.
– Надеюсь. Итак?
– Мария. Мою вторую дочь зовут Мария, она на год младше Анелии. Я сегодня же напишу Милии. А сам останусь здесь, пока она не приедет. Благословлю вас, отпразднуем помолвку… и заодно чуть подлечусь. Я так понимаю, дин Дашшар не поедет в Уэльстер?
Ричард улыбнулся в ответ.
– Полагаю, что не поедет, ваше величество.
– Гардвейг.
– Полагаю, Гардвейг, что он не бросит свою ученицу.
– Графиня Иртон. Очень своеобразная женщина. Что с ней сейчас?
Ричард вспомнил спокойную красавицу, которая разговаривала с ним после похорон, едва сдерживая слезы боли и усталости, и так старалась быть сильной.
– Ей плохо, но у нее осталась дочь.
– И только? Очень жаль.
Рик едва не выдал себя. А ведь действительно…
Джес и Лилиан не были близки. Но кто об этом знает? И знает ли вообще кто-то? Джес молчал. Лилиан тоже скрытная. Поэтому если ночь, проведенная им, Риком, с Лилиан принесла плоды… ох…
Ну и пусть. Пусть все будет как суждено.
– Я не знаю, Гардвейг. Полагаю, она и сама не знает.
– Надеюсь, Альдонай смилуется над ней. Хотя я был бы рад видеть ее гостьей в Уэльстере вместе с ее учителем.
– Такие лекари и нам нужны, – шутливо возмутился Ричард.
Самое главное было сказано и принято. Теперь можно чуть расслабиться.
– Ничего, – Гардвейг усмехнулся, – я вот своих к ним на обучение загоню. Может, польза будет.
– Вы себя получше чувствуете?
– Ненамного. Но Тахир хоть не врал в лицо. Знаешь, когда тебе обещают, что проживешь еще долго, а в глазах – успеть бы сбежать, пока ты не сдох…
Ричард сочувственно кивнул.
Гардвейг взглянул на стол.
– Вина предложить не могу. Запретили и даже не приносят, чтобы меня искушению не подвергать. Но есть вода. Холодная, родниковая…
– С удовольствием…
Мужчины чокнулись кубками и дружно глотнули водички.
Ричард думал, что все должно быть хорошо. Посмотрим на Марию, подумаем… воспитаем и влюбим в себя. Никуда она не денется.
А сам он… Тепло, забота и нежность – неплохая замена любви и страсти. Может, и он научится любить эту незнакомую девочку?
Может быть…
Гардвейг думал, что Эдоард молодец. И Ричардом можно только гордиться. Вырос бы его сын таким…
Гардвейг вздохнул. Когда его сыну будет столько же лет, сколько сейчас Ричарду, его уже не будет. А внуки… Поживем – увидим.
– Какова официальная версия для всех?
– Предлагаю сообщить, что мы подписали договор, но Анелия почувствовала вкус к молитвам и решила уйти в монастырь.
– Хм…
Версия была неидеальна, но позволяла монархам сохранить лицо. А это – главное.
Будут сплетничать? Эка невидаль, когда это про королей не сплетничали? Еще как кости перемоют! Ну и что? Нет доказательств – нет и вопросов. А у кого есть…
В Уэльстере Альтрес отлично с ними разберется.
Гардвейг полагал, что и у Эдоарда тайная служба немногим хуже.
– Пусть так. Я поддержу любую версию.
«Которая позволит мне и тебе сохранить лицо…»
Мужчины понимающе переглянулись.
– Хотел бы я знать, где эта мерзавка сейчас, – вздохнул Гардвейг.
– А я нет, – признался Ричард. – Я хотел бы знать, что она получила по заслугам.
Мужчины были бы довольны, если бы увидели Анелию в этот миг.
По результатам опробования ее капитаном принцесса получила не особенно прибыльную роль корабельной девки. Хотя и не для всех подряд. Только для самого капитана и его офицеров.
За хорошее поведение Анелии была обещана ее продажа в хорошие руки. Лучше – в наложницы. За плохое – несколько оплеух она уже получила, и ей доходчиво разъяснили, что рыбы в океане непривередливы.
Все деньги и драгоценности у нее отобрали, и она могла только молиться, чтобы ее не убили до конца плавания.
Ей оставалось рыдать, молиться и сожалеть о Лонсе. Лучше бы она с ним уехала, лучше бы она никогда…
Увы. История не терпит сослагательного наклонения. Анелии предстоял долгий путь до Ханганата, и дальнейшее терялось в неизвестности. А Альдонай… как говорят альдоны – он слышит все просьбы, но отзывается весьма редко.
Простившись с Гардвейгом, Ричард отправился в посольство Ивернеи, приказал доложить о себе и принялся ждать.
Недолго. Минут через десять принц Адриан появился в гостиной.
– Ваше высочество.
– Ваше высочество…
Принцы обменялись поклонами.
– Вина?
– Благодарю. – Ричард вновь уселся в кресло и чуть расслабился. Ответил на несколько светских вопросов. И постепенно перешел к делу. – Ваше высочество, я уполномочен сообщить, что мы подписали договор с Уэльстером.
– Я полагаю…
– Да, я должен жениться на одной из дочерей Гардвейга. И приношу вам свои самые искренние извинения…
Адриан пожал плечами.
– Собственно, мы так и предполагали. Полагаю, нам следует поздравить вас с удачным браком?
Ричард улыбнулся. Сейчас он испытывал искреннюю приязнь к отпрыску Бернарда. Ведь мог бы и угрожать начать, и…
В гостиную впорхнула девушка. Высокая, симпатичная… Ричард оценил и пепельные густые волосы, украшенные какими-то цветами, и легкое розовое платье… Он встал и учтиво поклонился. Девушка ответила реверансом и скользнула к Адриану. Небрежно поцеловала принца в щеку.
– Братик, я уеду ненадолго? Не волнуйся, Мигель будет меня сопровождать, я обещаю к вечеру вернуться…
– Ва… ше вы… со… чес… тво?
Ричард запнулся четыре раза в двух словах, потому что не мог поверить своим глазам.
Это – Лидия?! То самое чучело в старых платьях?!
Роскошная пепельная блондинка, чуть худощавая, но вполне себе при фигурке… С ума сойти можно!