– Что случилось, Энн? – хором спросили оловянный солдатик и дядюшка Клем.

Но прежде чем кукла успела ответить, в детскую вбежала Марселла. Она сгребла всех кукол в охапку и помчалась вниз, в холл. Фидо бежал за ней и пронзительно лаял.

– Тихо! – сказала ему Марселла. – Он спит, а ты можешь его разбудить.

Мама помогла Марселле рассадить кукол в холле вокруг кроватки.

Потом мама осторожно откинула мягкое одеяльце, и куклы увидели крохотный розовый кулачок и маленькое личико с прелестным розовым носиком и совершенно лысую головку.

Боже, как же куклы затараторили, когда снова остались одни в детской!

– Миленький, хорошенький братик для хозяйки! – воскликнул дядюшка Клем.

– Прекрасный подарок любви и эльфийского света для всех в доме! – мудро объяснила Тряпичная Энн. Она подошла к пианино и радостно сыграла одной рукой «Питер, Питер, тыквоед».

Тряпичная Энн и цыплята

Когда Марселлу позвали в дом, она оставила Энн сидеть у ограды птичьего двора.

– Сиди спокойно! – велела хозяйка. – Если будешь ёрзать, упадёшь и поранишься!

Тряпичная Энн сидела смирно, как ей и сказала Марселла, но при этом улыбалась курицам. Падала она в своей жизни часто, но ни разу не поранилась. Как вы знаете, она была набита прекрасной мягкой ватой.

Так кукла сидела до тех пор, пока крошечная птичка-колибри не пролетела совсем рядом с её головой. Птичка искала цветочный нектар в чашечке цветка мальвы. Энн повернула голову, чтобы рассмотреть колибри, и – бум! – упала прямо среди домашних птиц.

Курицы разбежались во все стороны. Все, кроме одного петуха – Старого Броненосца. Он распушил перья на шее, наклонил голову к земле и, издавая неприятный свистящий звук, злобно поглядывал на непрошеную гостью. Однако Энн лишь улыбалась Старому Броненосцу и поправляла тряпичной рукой нитяные волосы. Она совсем не боялась.

А потом произошло нечто странное. Увидев, что Энн шевелится, старый петух стал высоко подпрыгивать, выбрасывая одну ногу вперёд и ударяя ею куклу снова и снова. Когда Энн наконец перестала кататься по земле, она махнула на петуха фартуком и крикнула: «Цыц!» Но вместо того чтобы испугаться, Старый Броненосец опять напал на неё.

Тут две курицы, наблюдавшие за петухом и Тряпичной Энн, подбежали к ним. Одна из них загородила куклу, а другая ухватила её клювом за фартук и потащила в курятник. Внутри было темно, и Энн не понимала, что происходит, – она лишь чувствовала, как её тащат между гнёзд.

Но в конце концов старая несушка перестала её волочить, и Энн удалось сесть. Её пуговичные глаза видели очень хорошо, и она с любопытством разглядывала птицу.

– Ох, это была самая тяжёлая работа, которую мне приходилось выполнять за последнее время! – проговорила несушка постарше, переводя дух. – Я боялась, что мистер Петух порвёт тебе платье и фартук!

– Он затеял очень неприятную игру, миссис Курица, – заметила Тряпичная Энн.

Курица насмешливо закудахтала:

– Боже мой, он не играл, он нападал на тебя!

– Нападал?! – удивлённо воскликнула Энн.

– Конечно! Старый Броненосец подумал, что ты угрожаешь цыплятам, и напал на тебя!

– Очень жаль, что я упала в ваш загон, я никому не хотела навредить, – объяснила Энн.

– Если мы расскажем тебе один секрет, ты пообещаешь не выдать его своей хозяйке? – осторожно спросила птица.

– Обещаю! Клянусь своим карамельным сердцем! – ответила Тряпичная Энн.

Курицы отнесли Энн в самый дальний угол курятника. Там, за ящиком, они построили два гнезда. И в каждом было по десять яиц.

– Если люди узнают об этом, они заберут яйца! – сказали курицы. – И мы не сможем вырастить своих детей.

Тряпичная Энн потрогала яйца. Они были приятные и тёплые на ощупь.

– Мы оставили гнёзда, когда ты упала в загон, – объяснили курицы.

– Но как яйца вырастут, если вы будете на них сидеть? – спросила Энн. – Когда Фидо садится на какое-нибудь растение в саду, хозяйка говорит, что оно не будет расти.

– С яйцами всё по-другому. Чтобы вывести цыплят, мы должны сидеть на яйцах три недели и не давать им замерзнуть.

– А через три недели яйца дадут ростки? – спросила Энн.

– Это же не баклажаны! – воскликнула одна из куриц. – Яйца не прорастают, через три недели из них вылупляются пушистые цыплята. Крошечные пуховые шарики, которых мы будем крепко любить и укрывать своими крыльями!

– А вы уже давно сидите на яйцах?

– Мы не засекли время, поэтому не знаем! Видишь, мы никогда не покидаем свои гнёзда надолго, только чтобы попить или немного поесть, поэтому даже не знаем точно, день или ночь на дворе. Мы как раз вышли попить, когда ты упала! А теперь снова сядем на яйца, чтобы согреть их.

Так они и сделали: распушили перья и устроились в гнёздах.

– Когда вы их нагреете, я могу посидеть вместо вас, чтобы вы могли поесть и попить! – предложила Энн.

Спустя какое-то время птицы вышли из курятника, чтобы поклевать зёрен, они ведь не успели поесть из-за Тряпичной Энн. А она тем временем уселась на тёплые яйца. Вдруг откуда-то снизу до неё донеслось: «Пи! Пи!»

– Надеюсь, это не мышь, – сказала себе Энн, когда почувствовала какое-то движение. – Скорее бы старые курицы вернулись.

Когда наседки вошли в курятник и увидели растерянное выражение её лица, они закричали: «Что такое?!»

Тряпичная Энн встала на ноги и посмотрела вниз. В гнезде было несколько пушистых мягких цыпляток, круглых, как шарики.

– Пи-и-пи-пи! – заплакали они, когда Энн выбралась из гнезда.

– Цыплята! – воскликнула Энн, наклоняясь и поднимая один из маленьких комочков. – Они хотят, чтобы их согрели!

Мамы-курицы, сияя от счастья, снова уселись в свои гнёзда и распушили мягкие тёплые перья.