Выступление горцев все более обретало религиозную окраску. В начале апреля Шамиль написал ряд воззваний к правителям тех горных народов, которые еще не встали под зеленые знамена газавата. В них он стыдил отступников и грозил наказанием. Воззвание завершалось словами: «Мы оседлали коней и обнажили меч для поднятия слова божьего; помогите нам, если вы мусульмане, и не мешайте другим выходить на путь правый».
В свою очередь в середине июня генерал Граббе также направил воззвание к горцам. В нем он упорно не видел внутренние (религиозные) факторы восстания, подменяя их внешними. Он писал: «Горцы! Многие из вас, подстрекаемые или безумными невеждами, или гнусными обманщиками, решились на дерзкое возмущение против Государя Императора, несмотря на данную вами присягу. Чего хотите вы и чего вы ожидаете? Надеетесь вы собственными силами поддержать то буйное своеволие, которое никогда не сделает вас счастливыми, но вы сами испытали, что русские войска, несмотря на упорное сопротивление, везде умеют отыскать и строго наказать непокорных. Или вы думаете, что вам дадут помощь другие государства? Но пора вам открыть глаза и увидеть, что вас обманывают, что иностранные армии не явились и никогда не явятся для вашей обороны. Эти нелепые слухи рассеиваются злонамеренными людьми, которые на ваших бедствиях и смутах находят выгоду, грабят легковерных, посылают легкомысленных на неравный бой и сами остаются в безопасности и живут в удовольствии». Далее генерал требовал немедленно прекратить военные действия и подчиниться российским властям.
Призывы Граббе остались не услышанными. Летом крупные силы горцев начали наступление на Грозный. Головин с войсками выступил им навстречу. 11 июля 1840 года состоялось сражение на реке Валерик. Русские войска нанесли поражение противнику, потеряв убитыми и ранеными 340 человек.
Поручик М.Ю. Лермонтов, участвовавший в этом сражении, под впечатлением пережитого писал:
«…Нам был обещан бой жестокий.
И с гор Ичкерии далекой
Уже в Чечню на братний зов
Толпы стремились удальцов
И два часа в струях потока
Бой длился. Резались жестоко,
Как звери, молча, с грудью грудь,
Ручей телами запрудили.
Хотел воды я зачерпнуть…
(И зной и битва утомили
меня), но мутная волна
Была тепла, была красна»…
После поражения на реке Валерик Шамиль отвел мюридов в глубь Чечни. Войска двинулись следом. Однако экспедиции, проведенные в горнолесистой местности в октябре и ноябре, результатов не дали. 1840 год завершился в тяжелой обстановке. Шамиль не только не был разгромлен, но продолжал набирать силу. Общие же потери русских войск в том году составили 1763 человека убитыми, 1761 ранеными и 258 пленными. Это были самые большие годовые потери за всю войну с горцами.
Одновременно военные события развивались и на Черноморском побережье Кавказа. Неурожай 1839 года, постигший районы Западного Кавказа, для русских также обернулся трагедией. Не имея пропитания, горцы решились поживиться в укреплениях Черноморской линии. Во главе акции встал известный в горах умом и храбростью дворянин убыхского племени Хаджи-Берзек. По его указанию лазутчики под видом торговцев и доносчиков посетили ряд русских укреплений, уточнили состояние инженерных сооружений, наличие артиллерии и войск.
5 февраля скопище из 1500 горцев подошло к укреплению Головинскому и вступило в перестрелку с его гарнизоном. Постреляв несколько часов с большого расстояния и подразнив русских маневрами, с приближением ночи горцы удалились.
Спустя два дня они внезапно напали на форт Лазарева. Этот объект был выбран не случайно. В то время в форте находилось всего 180 человек пехоты и 12 азовских казаков при четырех чугунных корабельных орудиях. Из числа гарнизона 80 человек были больные и содержались в лазарете, остальные несли обычную сторожевую службу, не переходя в режим повышенной боевой готовности. Начальник гарнизона капитан Марченко был новичком на Кавказе, слыл упрямым и недалеким человеком, а к горцам относился с пренебрежением. Все это в совокупности и стало причиной трагедии.
Под покровом ночи горцы незаметно подкрались к укреплению, спустились в ров на рассвете, с кинжалами и шашками бросились на часовых. Все же кто-то из солдат успел подать сигнал тревоги. Из казармы выбежало около 30 человек, но они были расстреляны в упор нападавшими. Остальные защитники, приняв неравный бой, гибли один за другим. Изрубленный саблями упал капитан Марченко, погибли остальные офицеры и большая часть рядового состава. В плен попало всего 20 человек, в большинстве раненые. Все имущество было разграблено, орудия со сбитыми цапфами закопаны в землю, строения преданы огню.
О гибели укрепления генерал Н.Н. Раевский доложил своему непосредственному начальнику командующему войсками Кавказкой линии и в Черномории генералу П.Х. Граббе, а также генералу Головину, находившемуся в то время в служебной командировке в Петербурге. Последний вынужден был о случившемся уведомить императора. Николай I приказал принять ответные меры. Но что мог сделать Раевский, если для защиты всей береговой линии в его распоряжении было всего девять батальонов пехоты, к тому же изнуренной постоянными болезнями. Даже в Анапе, рассчитанной на гарнизон из 15 тысяч человек, имелось всего две недоукомплектованные роты пехоты общей численностью немногим более 300 человек. Тем не менее генерал Граббе предложил Петербургу план проведения карательных экспедиций против горцев.
К тому времени сложность обстановки стал очевидной, и император не утвердил этот план, порекомендовав обороняться в укреплениях, предварительно усилив их в инженерном отношении и увеличив численность гарнизонов за счет переброски войск с других участков Кавказа. В то же время он придавал большое значение восстановлению форта Лазарева. Поэтому для овладения устьем реки Псезуапе и остатками форта было решено провести десантную операцию, возложив командование ею на генерала Раевского.
Николай Николаевич Раевский родился в 1801 году и был сыном известного героя Отечественной войны, родным братом жены декабриста Марии Волконской. В 11 лет от роду он получил боевое крещение в сражении под Смоленском, когда отец с двумя малолетними сыновьями впереди пехотного полка двинулся на французов, затем он стал одним из самых малолетних участников Бородинского сражения, воевал на Кавказе с персами и турками. И на этот раз он успешно выполнил поставленную задачу.
Но Раевский в отличие от других военачальников жаждал не только военных подвигов, но творчески подходил к решению каждой проблемы. За эти рассуждения он нажил себе много врагов, включая самого императора, был вынужден дважды оставлять военную службу и выходить в отставку.
После десантной операции он писал командиру Отдельного кавказского корпуса генералу Головину: «Нельзя говорить с горцами только языком угроз и ставить своей целью покорить их силой оружия, истребляя непокорных. Набеги и опустошения вредят примирению края. Нужно искать другие меры и убеждения».